Мэтт Иган - Обожженные языки (сборник)

Комадре Вики предложила Патрисии и Летисии, как обычно, собраться и приготовить тамале[44].

Лусия вышла на улицу и, скривив рот, поинтересовалась у Виктора, не сломал ли тот пальцы. Если нет, почему никому не позвонил?

Бабушка сидела в гостиной и, вытянув шею к потолку, прислушивалась к непонятному стуку – это капал рисовый отвар.

Торговцы кукурузой и мороженым наперебой звякали колокольчиками, стараясь привлечь клиентов.

Тио Пепе – правда, он на самом деле он не был мне родным тио, – хотел знать, приготовила ли бабушка что-нибудь поесть.

Проезжающий мимо Фаусто притормозил и громко спросил из окна машины, что случилось.

Норма поинтересовалась, почему Фаусто не на работе.

В толпе беспрерывно болтающих зевак я вдруг разглядела маму в форме официантки.

– С тобой все хорошо? – спросила она, приблизившись. – Мне звонил Рауль.

– Что он сказал? Сказал, что тот человек умер?

За спиной появилась бабушка с моим школьным ранцем.

– Увидимся завтра, михо.

Мы стали пробираться сквозь толпу к машине. Мама тащила меня за руку и, не оборачиваясь, сказала, что нашла в магнитофоне запись дедушкиных похорон.

– Зачем ты это смотрела?

На эту кассету я записала первую часть «Разоблачения» с Майклом Дугласом и Деми Мур. Я думала, она пустая.

Донья Роза спустилась первой, и ее тут же окружили, не давая нам пройти. Мы застряли посреди бесконечной болтовни о поиске работы и будущих вечеринках.

Зазвонили колокола. Этот звук раздавался каждое воскресенье; в любом окрестном доме было слышно гулкий перезвон из нашего квартала. Зная, что бессмысленно его перекрикивать, люди молча закуривали сигареты и провожали взглядом проезжающие машины. Звон заполнил воздух, словно туман, и, пользуясь случаем, мама с силой потянула меня за руку. Я неохотно поплелась следом.

Вскоре мы придем домой, и мне придется украдкой вынуть кассету из видеомагнитофона, пока мама не обнаружила на пленке вместо похорон отца молочно-белые груди с торчащими розовыми сосками.

Я уже тогда очень жалела и берегла маму. Она толком не оправилась после дедушкиной смерти. За несколько месяцев до нее мама поменяла в доме все телефонные аппараты на новые, беспроводные, с определителем номера. К несчастью, с их появлением вышел из строя автоответчик. Мама неделями пыталась понять, в чем проблема. Мастер, которого она вызвала, сказал, что телефоны исправны. Затем проверил автоответчик и тоже не нашел ничего подозрительного.

А потом умер дедушка.

Голосовая почта – забавное изобретение. Ведь если включить ее на телефоне, то не нужен никакой автоответчик. Так сказал маме оператор телефонной компании. Получив пароль, мама принялась листать сообщения месячной давности. И внезапно обнаружила нечто неожиданное. Послание от своего отца. Услышав его голос, она крепко зажмурилась и задалась вопросом, на каком свете она находится. Дедушка возмущался, что уже полчаса ждет нас у здания Автотранспортной инспекции. Дойдя до сообщения, где он просил подвезти его в воскресенье до церкви, мама бессильно уронила голову на руки.

Затем мой абуэлито[45] интересовался из могилы, как мы будем отмечать мой день рождения. Мама прислонилась к стене и аккуратно сползла на пол. Ее отец целый месяц слал голосовые сообщения, о которых никто и не догадывался.

Бригада «скорой» пыталась спустить каталку на нижний этаж, но под весом тела та раскачивалась, норовя прищемить медикам пальцы о стену. На лестнице стоял грохот.

Мама попробовала втащить меня в машину, но тоже застыла при виде бригады: санитары балансировали на пороге и пытались совладать с непослушной каталкой на растрескавшемся тротуаре. Первый медик распахнул двери машины; тем временем второй вместе с моим дядей придерживал тело.

К дому продолжали стекаться люди. Все молчали и не двигались; многие впервые видели человека на каталке. Белая простыня на голове превратила лицо электрика в элемент пейзажа.

Мама рассеянно погладила меня по волосам, по плечу и по локтю, нащупывая мою руку.

Я взглянула на нее, но она была где-то далеко. Я вложила ей в ладонь свою ладошку, и она крепко сжала ее, как будто пыталась вернуть меня к жизни.

Ответить «да» означало бы соврать. А когда я вру, я потею. Ответить «нет» – вызвать подозрения насчет того, как я нашел это место.

Доктор повторяет вопрос:

– Прежде занимались сексом с зомби?

Урок, усвоенный за восемь лет брака: когда не знаешь, как ответить, лучше всего хмыкнуть и пожать плечами.

– Ну, – произносит доктор, – по закону я обязан предупредить вас, что это отличается от секса с живыми.

– Об этом есть законы? – переспрашиваю я.

Вопрос повисает между нами, прямо над встроенным в мои наручные часы микрофоном. Если повезет, запишется каждое слово из этого разговора, потенциально способного принести мне пулитцеровскую премию.

У доктора светлые усы и длинные волосы. Он улыбается мне, точно старому другу, и говорит:

– Слышали когда-нибудь, что можно проделать отверстие в небольшом арбузе, подогреть в микроволновке, и получится как будто настоящее влагалище на ощупь? Так вот, трахать зомби – то же самое, но без микроволновки. Разумеется, чем быстрее вы будете двигаться, тем меньше неприятного почувствуете.

– Это многим клиентам не нравится? – спрашиваю я.

Доктор делает пометку у себя в блокноте, выразительно дважды щелкает ручкой и отвечает:

– Большинству гораздо интересней ощущения от того, что на них навалилось с десяток обнаженных девушек. У половины клиентов до проникновения дело даже и не доходит.

– Половина – это сколько именно? – уточняю я.

Доктор облизывает песочного цвета усы и говорит:

– Если вы боитесь, что вам это будет мешать, в красных дозаторах есть подогретый лубрикант для более приятных ощущений.

Я прячу обручальное кольцо в задний карман; теперь мне чуть проще будет объяснять жене, как я влез в эту историю, заслуживающую отдельного ток-шоу. «Это не считается изменой, ведь она мертва» превращается в «Это не считается изменой, ведь проникновения не было». Утираю пот со лба и напоминаю себе, что по поводу моей карьеры жена всегда говорила: «Успех требует жертв».

В 1887 году мир был шокирован откровениями Нелли Блай об ужасных условиях и жестоком обращении с обитательницами приюта умалишенных при нью-йоркской городской больнице «Бельвью». Задокументированные ею факты подтверждались ее собственным опытом – впервые в мире журналист работала под прикрытием, изображая душевную болезнь.

Чуть более ста лет спустя мой редактор говорит: пора возродить эту почетную профессию. После фиаско в сети супермаркетов «Фуд лайон» большинство телеканалов и печатных изданий принялись высчитывать стоимость расследований под прикрытием по сравнению с возможными судебными издержками и штрафами. Дни, когда белые мужчины раскрашивали лица в черный, феминистки позировали в костюмах кроликов для «Плейбоя» и устраивали прочие переодевания в одежду противоположного пола ради хорошего репортажа, сменились шквалом обвинений в расплывчатости требований в объявлениях о найме, неспособности выполнять служебные обязанности и в нарушении границ частных владений.

– Вам нужно подписать вот здесь. – Доктор вручает мне целый планшет с заправленной в него пачкой из двенадцати страниц. – Внизу каждой страницы – подпись, а на последнем листе полностью впишите свое имя. Вы соглашаетесь, что сами несете ответственность за любое заболевание или травму, полученные во время этого посещения. Кроме того, хотя мы приветствуем рекламу, лучше всего учитывать, что события, происходящие за закрытыми дверями, должны там и остаться. Мы оставляем за собой право опубликовать снятое видео, чтобы вас уничтожить, если вы попытаетесь уничтожить наше предприятие.

– А какую роль играет секретность в ежедневной работе «Якоря»? – спрашиваю я. – Уже случались инциденты или попытки сделать это место достоянием общественности?

– В нашем заведении для вашей безопасности имеются презервативы. Видит бог, девушкам-то нежелательной беременности опасаться не приходится.

Последнее знаменитое журналистское расследование под прикрытием закончилось обвинениями в провокации и скандалом из-за попавшего в интернет видео, на котором подозреваемого в педофилии мужчину регулярно насиловали при помощи бейсбольных бит самопровозглашенные «защитники района», вдохновленные на активную защиту своих детей публикацией схожего сюжета в новостях.

– Вы подтверждаете, что вас проинформировали о наличии в красных дозаторах согревающего лубриканта, а в желтых – ароматизированного мыла.