Лора Флоранд - Француженки не верят джентльменам
Помощь проекту
Француженки не верят джентльменам читать книгу онлайн
Она почувствовала, что краснеет. Он достоин? Предложить ей Розу?
Ту драгоценную Розу, образ которой он так долго хранил в своей душе, сопротивляясь попыткам извлечь, украсть? Он так сильно любил эту драгоценность. Она заняла огромную часть его сердца, а снова рисковать своим сердцем он просто уже не мог. И вот теперь при всех он предложил эту драгоценность Джоли.
В мире существовал только один человек, которого Габриэль ненавидел всей душой, но сегодня отдал ему дань уважения. Ради Джоли. И теперь отчаянного Мастера, казалось, даже не заботило, что ее отец был где-то поблизости.
Большим пальцем, прежде ласкавшим изгиб шоколадного лепестка, Габриэль осторожно дотронулся до нижней губы Джоли.
– Я обменяю Розу на тебя, – сказал он тихо, но уверенно.
Его большой палец метнулся вверх и поймал слезинку у нее под глазом, украдкой стирая ее с нежной кожи.
– Уверен, вы извините нас, – обратился Габриэль к собравшимся, обнял Джоли одной рукой и, увлекая ее к выходу, поднял тарелку с Розой.
Пространство у них за спиной заполнил приглушенный шепот восхищения, похожий на далекий шум в поднесенной к уху морской раковине.
– Вечно пытается всех затмить, – очень сухо сказал собравшимся Пьер Манон, когда Габриэль и Джоли исчезли в кладовой. Там всегда поддерживали температуру пятнадцать градусов, но только там и можно было уединиться, если не считать холодильника, где стоял совсем уж страшный мороз. – Ничего не изменилось. – В устах отца Джоли это утверждение прозвучало почти одобрительно. Когда-то он выбрал Габриэля в качестве своего chef pâtissier. Габриэль достал до неба и поймал для Пьера звезду. Несмотря на невозможность мирного сосуществования двух таких могучих личностей, Пьер все же знал цену Габриэлю.
Габриэль проверил защелку на входной двери и захлопнул ее за ними.
– Теперь ты должна ее съесть, – сказал он. – Иначе она совсем скоро превратится в руины.
– Там кольцо? – тихо спросила Джоли. Это было бы так похоже на Габриэля!
Они сели на пол, скрестив ноги, и он поставил тарелку ей на колени.
– Нет. Я, конечно, люблю оригинальные неожиданные решения, но все же не хочу, чтобы ты подавилась. – Из кармана брюк он вытащил маленькую коробочку. – Впрочем, в любой момент, как только захочешь, ты можешь получить его. Или кое-что еще.
Необычайная красота кольца поразила Джоли. Красное золото пронизывало желтое извилистыми нитями. Нежные листочки окружали изящные лепестки таинственной розы, а в самой середине ее сверкал красный, как сердце, рубин.
Раскрыв рот, Джоли смотрела на кольцо, не в силах отвести от него взгляд. Габриэль улыбнулся, сжал руки на коленях и принял позу бесконечного терпения.
– Ешь, Джоли. Я могу подождать.
Первый откушенный кусочек Розы оказался таким необыкновенным, что Джоли едва не вскрикнула. Ей захотелось плакать от жалости. Как сохранить это мгновение навсегда? А потом Джоли закрыла глаза и сосредоточилась на ароматах сложной композиции, объединившей жар и холод, хрупкой текстуре свежевыпавшего снега тонкой формочки, которая едва сопротивлялась зубам, и теплого плотного ganache[107]. У нее на языке смешались и превратились в симфонию ощущения, такие совершенные и прекрасные, такие соблазнительные! Вкус самых изысканных лакомств сосредоточен в одном маленьком кусочке! Неужели в мире может найтись еще что-то, столь же замечательное?
А Габриэль наблюдал за нею, и с каждым съеденным Джоли кусочком в нем возрастало чувство глубокого удовлетворения.
– Думаю, что могла бы сравнить твое сердце с чем-нибудь получше маршмеллоу, – сказала она.
– Ну, тогда ты была не в духе, – произнес Габриэль. – Тебе повезло, что я так терпелив. – Он протянул руку и провел большим пальцем по переливающемуся ноготку на ноге. Конечно, ее туфли с открытыми носами совершенно не подходили для работы на кухне, но ей так хотелось оставаться неземной нарядной и даже гламурной в роскошной обстановке высокой кухни! Он слегка улыбнулся. – Джоли, – он снова протянул ей кольцо, – я уверен, мы оба чувствуем одинаково – у нас все получится.
Она посмотрела на него долгим взглядом, думая о пространстве. Дело в том, что ей хотелось поделиться с ним своим пространством, хотелось отдать ему часть своей жизни. Он так много взял у нее. Но и отдал так много.
Возможно, раньше она никогда не хотела замуж, не была готова отречься от себя, потому что никто не был достоин этого.
– Ты прекрасен. Людей с таким благородным сердцем я раньше не встречала, – мягко сказала Джоли.
Он резко вздохнул и рукой прикрыл свое сердце, будто внезапно ощутив его хрупкость.
– Не маршмеллоу? – спросил он, пытаясь говорить сухо, но получилось довольно грубо.
– Оно такое большое, – ответила Джоли. – И заполняет всего тебя. А еще заполняет каждого, кто окажется рядом с тобой. И все же внутри, – она коснулась золотой пыльцы, оставшейся у нее на тарелке, – я думаю, существует некий драгоценный центр. И если я буду осторожна, если покажу, что ты можешь доверить мне его, то ты отдашь его мне одной.
Он беспомощно двигал рукой по своей груди. Его губы раздвинулись, и она с удивлением заметила, что на щеках у него появились красные полосы.
– Мое сердце кажется тебе прекрасным? – выдавил он, и голос его прозвучал будто из-под земли.
– А разве кто-то думает иначе? – спросила она растерянно и положила свою руку поверх широкой руки Габриэля, все еще прижатой к его груди.
Он ничего не сказал. Но выражение его лица стало таким же, как в тот раз, когда он смотрел на Джоли поверх яичницы-болтуньи и блинов с неописуемым изумлением, будто она перенеслась сюда с другой планеты.
Она просунула пальцы ему под ладонь и нащупала кольцо в его руке, запоздало пытавшейся защитить столь ранимое восхитительное сердце. Джоли извлекла кольцо и некоторое время смотрела на него, потом с нежной и странной улыбкой перевела взгляд на лицо Габриэля. Да, она может разделить свое пространство с этим мужчиной. Борьба за лидерство могла бы стать приводящим в бешенство испытанием, которое продлится целую жизнь. Но пока она будет рядом с Габриэлем, то не испытает унижения и горечи поражения, даже оказавшись внизу турнирной таблицы.
– Да, – ответила она. – Думаю, мы действительно знаем, что у нас все получится. Но только, Габриэль… ты должен дать мне время.
Он посмотрел на кольцо, надетое на самый кончик ее пальца, и опять перевел взгляд на нее.
– Недели хватит? – осторожно спросил он.
– Я думала, больше, лет так шестьдесят или семьдесят, – тихо сказала она и позволила кольцу скользнуть ближе к суставу. – Перестань торопить события, Габриэль.
Он глубоко вздохнул, увидев, что кольцо замерло у нее над суставом.
– Что же касается детей…
От неожиданности она икнула, а затем издала звук, похожий одновременно на полусмех и полустон, и стукнула себя по лбу той рукой, на которой не было кольца.
– Габриэль, ты безнадежен.
– Думаю, как раз наоборот, – осторожно возразил он. – Во мне родилась надежда. И я только собирался сказать, что ты на восемь лет моложе меня. Мы не обязаны торопиться. Я могу подождать еще несколько лет.
– Спасибо, – ужасным тоном поблагодарила Джоли, – за твое терпение. Поскольку ведь это мне предстоит вынашивать ребенка, если что.
– Да все в порядке, – согласился он великодушно. – Я вроде как хочу, чтобы ты была только моей еще несколько лет.
Не успев сказать что-нибудь весьма саркастическое про его великодушное разрешение, Джоли бросила на него взгляд и прикусила язык.
– Ты вроде как хочешь убедиться, что я не брошу тебя? – поняла она, и голос ее прозвучал очень мягко.
Он вздрогнул.
– Я просто… Джоли, я никак не мог справиться с призраком той жизни, которую твоя мать устроила отцу. – «Или мой отец, в некотором смысле, устроил тебе», – подумала Джоли. – Я просто… Честно, я не готов терпеть издевательства и могу умереть.
Джоли подняла руку без кольца и успокаивающе погладила Габриэля по груди прямо над сердцем. Через секунду она кивнула медленно, торжественно, не произнеся ни слова. Понятно.
Его взгляд вернулся к кольцу, застрявшему на первом суставе ее пальца. Он смотрел на него с некоторой опаской, будто оно могло быть тем волшебным кольцом, которое управляет ими всеми.
– Помнишь, ты всегда говорила, что я иду за тем, что хочу получить, и не умею сдерживаться? Я и не подозревал, как мне будет трудно ждать твоего «да».
– Я знаю, ты отдал мне свое сердце без сомнений, – очень нежно сказала Джоли. – Но как считаешь, наступит ли день, когда ты сможешь безоговорочно доверять мне? – До чего же глупой она была, когда хвасталась, что легко бросает мужчин! Ей стало невыразимо жаль. Но она просто пыталась защитить себя, а Габриэль всегда казался таким большим, таким самоуверенным. Почему она не вспомнила о Розе, прежде чем сказала это? Почему не держала рот на замке?