Айн Рэнд - Атлант расправил плечи. Книга 1

Она склонила голову. Он слегка поклонился и вышел из кабинета.

— Вот такие вот дела, Хэнк. Я разработала практически нереальный график, чтобы реконструировать Рио-Норт за год, теперь придется сделать это за девять месяцев. Ты должен был завершить поставку рельсов в течение года. Сможешь сделать это за девять месяцев? Если есть хоть какой-то способ сделать это, сделай. Если нет, мне придется искать какие-то другие варианты, чтобы завершить начатое.

Реардэн сидел за столом, полуприкрыв свои холодно-голубые глаза.

— Я сделаю это, — сказал он ровным, уверенным голосом.

Дэгни откинулась на спинку стула. Она почувствовала невероятное облегчение. Пожалуй, даже больше: она вдруг поняла, что ей не нужно никаких гарантий того, что все будет сделано. Не нужно было никаких доказательств, вопросов или объяснений; сложнейшая ситуация была решена лишь тремя словами, сказанными человеком, который знал, что говорил.

— Не показывай, что у тебя гора с плеч свалилась, — сказал он насмешливо, — во всяком случае не так явно. А то я могу подумать, что «Таггарт трансконтинентал» в моей власти.

— А то ты этого не знаешь!

— Знаю. И собираюсь заставить тебя заплатить за это.

— Я в этом не сомневаюсь. Сколько?

— Двадцать долларов сверху на каждую тонну, оговоренную в контракте, начиная с заказа, который вы получите завтра.

— Дороговато, однако, Хэнк. Что, подешевле нельзя?

— Нельзя. Я мог бы запросить вдвое дороже, и ты бы заплатила.

— Да, заплатила бы. Но ты этого не сделаешь.

— Почему?

— Потому что ты тоже заинтересован в успехе Рио-Норт. Это первый опыт практического применения металла Реардэна.

Он рассмеялся:

— Это ты точно подметила. Мне нравится иметь дело с человеком, у которого нет иллюзий относительно того, что ему сделают одолжение.

— Знаешь, почему мне стало так легко, когда ты решил воспользоваться своим преимуществом и запросил высокую цену?

— Почему?

— Потому что я наконец имею дело с человеком, который не притворяется, что делает одолжение.

Он снова улыбнулся. Ему определенно все это очень нравилось.

— Ты что, всегда играешь вот так, в открытую? — спросил он.

— Я что-то не замечала, чтобы ты играл как-то по другому.

— А я думал, что я единственный человек, который может себе это позволить.

— Хэнк, я человек решительный, меня в этом смысле не сломать.

— Думаю, однажды я сломаю тебя именно в этом смысле.

— Зачем?

— А мне всегда этого хотелось.

— Тебе что, мало трусов вокруг?

— Именно поэтому мне так хочется сделать это — потому что ты единственное исключение. Так, значит, ты считаешь, я поступил бы правильно, стараясь выжать из тебя все до последнего цента, пользуясь твоим критическим положением?

— Конечно. Я же не идиотка. Твой бизнес состоит не в том, чтобы оказывать мне благодеяния.

— А тебе что, не хотелось бы, чтобы это было именно так?

— Я не попрошайка, Хэнк.

— А тебе не кажется, что будет очень сложно выплатить сумму, которую я запросил?

— Это мои сложности. Мне нужны эти рельсы.

— Двадцать долларов сверху на тонну?

— Нет проблем, Хэнк.

— Хорошо. Ты получишь рельсы. Похоже, я получу баснословные прибыли, если «Таггарт трансконтинентал» не развалится раньше.

— Если я не перестрою линию за девять месяцев, это наверняка произойдет.

— Нет, пока ты у дел, этого не случится.

Когда он не улыбался, его лицо казалось каким-то неодушевленным, лишь глаза все время оставались живыми, с какой-то холодной, сияющей чистотой, восприимчивые и проницательные.

Но никто не мог сказать, какие чувства возникали в его душе под влиянием того, что он замечал. Наверное, он и сам этого не знал.

— Они здорово постарались, чтобы максимально усложнить тебе жизнь, правда?

— Да. Я рассчитывала, что компанию спасет Колорадо, но теперь спасение Колорадо полностью зависит от меня. Через девять месяцев Дэн Конвэй закроет свою дорогу. Если к этому сроку Рио-Норт не будет готова, бессмысленно заканчивать реконструкцию. Этот район не протянет без железной дороги и дня, не говоря уже о неделе или месяце. Все предприятия штата просто задохнутся без транспорта. Они росли и развивались с такой скоростью, что просто невозможно представить, что с ними случится, если они хоть на мгновение остановятся. Это все равно что рвануть стоп-кран, когда поезд несется со скоростью двести миль в час.

— Я знаю.

— Я могу поставить дело на железной дороге. Но я не могу гонять поезда по стране издольщиков, не способных даже толком вырастить репу. Мне нужны такие люди, как Эллис Вайет, люди, которые производили бы то, что я буду перевозить. Поэтому через девять месяцев я должна предоставить ему самую лучшую железнодорожную линию и столько составов, сколько ему нужно. Даже если нам всем придется разбиться в лепешку.

Реардэн улыбнулся:

— Я вижу, ты настроена серьезно и для тебя это очень много значит.

— А для тебя?

Он ничего не ответил, просто продолжал улыбаться.

— Тебя что, это не волнует? — спросила она почти сердито.

— Нет.

— Значит, ты просто не понимаешь, что это значит и насколько это важно.

— Я знаю одно: я должен выплавить рельсы, а ты — уложить колею за девять месяцев.

Она улыбнулась — расслабленно, устало, слегка виновато:

— Да. И я знаю, что мы сделаем это. Я понимаю, что бесполезно сердиться на таких людей, как Джим и его дружки. Нам некогда этим заниматься. Сначала надо уничтожить плоды их деятельности. А потом… — Она вдруг замолчала и пожала плечами. — Потом они уже не будут иметь никакого значения.

— Да, это так. Не будут иметь значения. Когда я узнал об этой их резолюции, мне стало просто противно. Но пусть тебя не беспокоят эти ублюдки. — Последнее слово прозвучало особенно яростно от того, что он говорил ровным голосом, а его лицо было совершенно спокойно. — Мы с тобой всегда сумеем спасти страну от последствий их действий. — Он встал и принялся ходить по комнате. — Колорадо им не остановить. И это сделаешь ты. А потом вернутся Дэн Конвэй и другие. Все это безумие ненадолго. Оно само себя уничтожит. Просто тебе и мне какое-то время придется работать еще больше, вот и все.

Она смотрела, как он расхаживал по кабинету. Этот кабинет очень подходил ему. В нем стояла лишь самая необходимая мебель, строго функциональная, очень качественная по материалам и разработке. Вся комната чем-то напоминала двигатель, помещенный в большую стеклянную коробку. Но Дэгни заметила одну удивительную деталь — нефритовую вазу, стоявшую в бюро. Ваза была густого темно-зеленого цвета, и при взгляде на ее гладкую, изгибающуюся поверхность возникало неудержимое желание потрогать, прикоснуться к ней. Ваза казалась неуместной в этом кабинете, абсолютно несовместимой со строгостью обстановки — в ней был легкий оттенок чувственности.

— Колорадо — замечательное место, — сказал Реардэн. — Скоро оно будет лучшим в стране. Ты сомневаешься, что меня волнует его судьба? Этот штат становится моим основным потребителем. Ты должна знать об этом, если у тебя есть время читать отчеты о грузовых перевозках.

— Я знаю. Я читала их.

— Я подумываю о том, чтобы через пару лет построить там свой завод. Тогда им не придется платить тебе за доставку стали. — Он посмотрел на нее: — Ты много потеряешь, если я сделаю это.

— Действуй. Меня вполне устроит грузооборот, связанный с доставкой оборудования, снабжением и перевозкой продуктов для твоих рабочих. К тому же за тобой последуют и другие, а они тоже обратятся ко мне. Я даже не замечу потерь, связанных с прекращением транспортировки твоей стали… Ты чего смеешься?

— Замечательно.

— Что?

— То, как ты на все реагируешь. Совсем не так, как другие.

— Тем не менее я должна признать, что на данный момент ты — наш основной грузоотправитель.

— А ты что, думаешь, я этого не знаю?

— Тогда я не понимаю, почему Джим… — Она замолчала на полуслове.

— …пытается всячески навредить мне? Потому что идиот.

— Я в этом не сомневаюсь. Но здесь замешано что-то большее. Это намного хуже, чем просто глупость.

— Не трать зря времени, пытаясь понять это. Пусть хоть лопнет, все равно он ни для кого не представляет никакой опасности. Такие люди, как Джим, — просто мусор.

— Надо думать.

— Кстати, что бы ты делала, если бы я сказал, что не смогу поставить тебе рельсы в срок?

— Закрыла бы какую-нибудь линию, любую, и сняла с нее рельсы, чтобы достроить Рио-Норт в срок.

Он рассмеялся:

— Вот потому-то я и не волнуюсь за «Таггарт трансконтинентал». Но тебе не придется этого делать, во всяком случае, пока я занимаюсь своим делом.