Арнольд Беннет - Отголоски войны

Въ одинъ іюльскій день Филиппъ и Мэри шли, и вдругъ услышали, какъ маленькіе газетчики выкрикивали послѣднее изданіе «Evening Record» и размахивали плакатомъ съ надписью: «Дневникъ Вальтера Поликсфена». Филиппъ купилъ нумеръ, и такъ какъ они очутились какъ разъ передъ чайной, гдѣ было почти пусто, и только прохаживались молодыя продавщицы въ кокетливыхъ кисейныхъ чепчикахъ, то они вошли, сѣли въ углу у мраморнаго столика и Филиппъ раскрылъ газету.

«Evening Record» потратила много денегъ въ Вестъ-Индіи, наняла спеціальнаго корреспондента и въ результатѣ добыла дневникъ, найденный въ карманахъ пальто Вальтера Поликсфена. Корреспондентъ телеграфировалъ отдѣльные отрывки дневника, и въ этотъ день напечатана была первая часть. Филиппъ погрузился въ чтеніе, потомъ нетерпѣливымъ жестомъ отбросилъ газету и пододвинулъ ее къ Мэри. — Прочтите сами, миссъ Поликсфенъ, — сказалъ онъ, подавая ей листовъ, и она прочла:

«Этотъ Мастерсъ наивенъ, но не дуракъ. Дуракъ я, что не убилъ его. Какъ всѣ великіе люди, я способенъ дѣлать великіе промахи. Въ будущія времена, когда то, что называется теперь преступленіемъ, будетъ изучаться на научныхъ основаніяхъ, мое поведеніе въ этомъ поразительномъ дѣлѣ, съ того момента, какъ я увидѣлъ, что мой дорогой братъ мертвъ, будетъ считаться геніальнымъ, опередившимъ свое время. Я слишкомъ рано жилъ. То, какъ я переплеталъ вымыселъ съ правдой, въ передачѣ дѣла равнымъ людямъ, не говоря уже о геніально вымышленной исторіи испанскаго судна, достойно болѣе великой эпохи. Не стоило тратить его на ХХ-й вѣкъ. Въ ХХ-мъ вѣкѣ такая геніальность опасна.

„Я чуть не выбросилъ Мастерса вчера за бортъ. Почему я этого не сдѣлалъ? Онъ зловреденъ, онъ внушаетъ мнѣ устарѣвшія чувства. Я только потому не выбросилъ его, что я обѣщалъ ему сохранить жизнь. Что за нелѣпое основаніе, Богъ мой!

„Я на секунду потерялъ голову, увидавъ на балконѣ храбраго баронета и ту дѣвчонку. Этого со мной никогда не случалось. Я сразу догадался, что въ ресторанѣ женщина принадлежала къ ихъ компаніи. Недурна собой. Я уже двадцать лѣъ не влюблялся. Мнѣ всегда нравились полныя женщины.

«Глупо было ѣздилъ на „Странникъ“, но меня это позабавило. Въ концѣ концовъ придется прикончить Мастерса. Самое смѣшное, что мнѣ это будетъ непріятно.

„Негры всюду одни и тѣ же. Не умѣютъ держаться твердаго рѣшенія. Почему оно такъ?

„Дѣтскій гнѣвъ Мастерса, когда я разсказалъ ему объ испорченномъ винтѣ, очень интересенъ психологически. Но по-моему…“

На этомъ обрывался дневникъ.

Газета обѣщала читателямъ дать черезъ двѣ недѣли весь дневникъ безъ сокращенія.

Мэри сложила газету и молча взглянула на Филиппа.

— Какія страшныя опасности вы претерпѣли! — сказала она.

— И какова награда! — возразилъ онъ.

— Что же, — тихо сказала она:- деньги? Развѣ стоило…

Онъ быстро оглянулъ ея траурное платье и затѣмъ осмотрѣлся вокругъ, чтобы убѣдиться, что нѣтъ никого по-близости.

— Дорогая, — прошепталъ онъ взволнованнымъ голосомъ, — простите меня. Когда-нибудь, можетъ быть черезъ годъ, я буду просить еще и о другомъ. Я… — онъ сильно покраснѣлъ и быстра прибавилъ:- Пойдемте.

Она съ ласковой улыбкой взглянула на него, и въ ея движеніяхъ была тихая покорность его волѣ. Пройдя дальше мимо театра „Метрополитенъ“, они увидѣли садившуюся въ автомобиль остановившуюся пару, столь занятую другъ другомъ, что они не замѣтили стоявшихъ на панели.

— Джозефина говоритъ, что покинетъ сцену, когда выйдетъ замужъ за Тони, — сказала Мэри.

— А когда вы думаете вернуться на сцену? — тревожно спросилъ Филиппъ.

— Никогда.

Съ англійск. З. В.

„Вѣстникъ Европы“, No№ 2–3, 1908

1907