Гарольд Роббинс - Хищники

Мои дядя и тетя, Китти и ее отец сидели за столом. Китти поднялась мне навстречу.

— Джерри, познакомься с моим отцом, мистером Сэмом Бенсоном.

Со стула поднялся широкоплечий мужчина за шесть футов ростом, а весом никак не меньше двухсот фунтов.

— Я очень сожалею о случившемся, Джерри. Прими мои искренние соболезнования.

Отец Китти пожал мне руку.

— Благодарю вас, Мистер Бенсон. Пожалуйста, присядьте.

Я опустился на стул рядом с Китти. Мистер Бенсон изучающе смотрел на меня.

— Моя дочь говорит, что вы добрые друзья. Она также сказала, что помогает тебе с геометрией. Китти в математике — дока.

Я мысленно улыбнулся. В наших с Китти занятиях основное внимание уделялось отнюдь не геометрии.

— Без нее я бы эту науку не осилил, мистер Бенсон.

— Я также выяснил, — продолжал мистер Бенсон, — что у наших семей много общего. Наши предки практически одновременно прибыли из Европы через Эллис-Айленд[4]. Мой дед сразу стал Бенсоном, потому что никто не мог выговорить его фамилию — Брамович. А по словам твоего дяди, твой дед также превратился из Купермана в Купера.

— Мне отец этого не говорил.

Дядя Гарри покачал головой.

— Теперь это уже не важно. Прошло много времени, и теперь мы американцы. — Он повернулся к тете Лайле. — День выдался долгим. Все так же голодны, как и я?

— Сегодня первый день шивы, — ответила тетя Лайла. — Мы не можем идти в ресторан. Мистер Бенсон посмотрел на дядю Гарри.

— За углом есть приличный китайский ресторан. Мы можем заказать семейный обед. Вам нравится китайская еда?

— Очень нравится, — кивнул дядя Гарри. — Но я не могу пойти туда.

— Я схожу, — вызвалась Китти.

— Нам бы не хотелось обременять тебя, дорогая, — вежливо заметила тетя Лайла. , — Мне это не в тягость. Только скажите, что вы будете есть.

Первым заговорил ее отец.

— Думаю, надо брать большой семейный обед. Сдобные булочки, овощное рагу с грибами, свиные ребрышки, куриное рагу; — Он протянул Китти десятку. — Этого хватит на пять порций плюс большие чаевые. Попроси одного из чинков[5] принести еду сюда и скажи, что сдачу он может оставить себе.

Дядя Гарри дал мистеру Бенсону пятерку.

— Давайте поделим расходы пополам. А вы пообедаете с нами.

Тетя Лайла встала.

— Я накрою на стол.

Я и представить себе не мог, что так проголодался. Набросился на еду, словно китайцы решили с завтрашнего дня ничего не готовить. Из холодильника я достал две бутылки пива «Золото Рейна» и две большие бутылки «пепси». Китти, тетя Лайла и я пили «пепси», мужчины — пиво. Ели мы молча, не отрываясь от тарелок. Наконец голод был утолен. Китти, улыбаясь, поставила на стол блюдо печенья с сюрпризом[6].

Я протянул руку вперед, но она застыла над блюдом.

— Не знаю, стоит ли мне брать печенье. Будущее у меня очень туманное.

Тетя Лайла погладила меня по плечу.

— Джерри, сегодня — это уже вчера. А твои завтра будут лучше и светлее. Мы все возьмем по одному печенью и будем надеяться, что впереди нас ждет больше хорошего, чем плохого.

Она наклонилась и поцеловала меня. Я посмотрел на нее. А ведь тетя Лайла права. Надо смотреть вперед, не оглядываясь назад. Я взял печенье, разломил пополам. Развернул бумажную полоску, прочитал:

«БОГИ УДАЧИ УЛЫБНУТСЯ ТЕБЕ». И тут я почувствовал такую злость, что смял бумажку и сбросил блюдо с печеньем со стола.

— О какой удаче можно говорить, если моих родителей зарыли в землю, а я остался один в этом гребаном мире?

— Нельзя произносить такие слова при дамах, Джерри, — мягко укорил меня дядя Гарри. — Все будет хорошо, сынок. Пока ты спал, я поговорил с мистером Бенсоном и мы разработали для тебя неплохой план.

Я злобно глянул на него.

— Какой еще план? У вас нет лишней спальни, в которой я мог бы жить, а я не могу оплачивать эту квартиру. Мне придется бросить школу, найти работу и поселиться в каком-нибудь пансионе!

— Джерри, все не так плохо. — Дядя Гарри улыбнулся мне. — Твой отец уплатил мистеру Бенсону страховой депозит, равный квартплате за три месяца. Мистер Бенсон предлагает нам следующую сделку. На втором этаже у него есть однокомнатная квартира.

Этого депозита хватит, чтобы ты жил в ней восемь месяцев.

— Отлично. Но на что я буду жить? Мне ведь надо и есть, и пить.

— Об этом мы тоже подумали. Тетя Лайла подала мне неплохую идею. Когда у тебя заканчиваются занятия?

— В два часа дня.

— Вот и отлично. Ты сможешь работать в моем киоске. Он расположен напротив «Недика» и неподалеку от «С. Клейна». Там же станция подземки, так что покупателей полно.

— И в чем будет заключаться работа? — нервно спросил я.

— Я тебе все покажу, а поскольку ты парень умный, станешь менеджером еще до того, как окончишь школу.

— Хорошо, дядя Гарри. И сколько я буду получать в неделю?

— Мы — семья, — вновь улыбнулся дядя Гарри, — поэтому ты начнешь с двенадцати долларов в неделю. Это гораздо больше, чем я плачу работающим у меня пуэрториканцам. И я прибавлю тебе жалованье, как только ты наберешься опыта.

— Этот киоск расположен рядом с твоим магазином? — спросил я. — Куда отец каждый вечер приносил расписки?

Дядя Гарри покраснел. Он не хотел, чтобы посторонние знали, что он букмекер.

— Да.

— Тогда почему ты не можешь дать мне работу отца? Я знаю, что к чему, а уж складывать и умножать умею лучше многих.

Ответ я получил от тети Лайлы.

— Во-первых, ты слишком молод. Во-вторых, ты должен окончить школу и не сможешь работать с семи утра до трех дня. А в-третьих, работа эта сопряжена с писком. Твои родители тебе бы такой не пожелали.

Какое-то время я молча смотрел на них.

— Не сочтите меня неблагодарным, но мне кажется, я и сам смогу позаботиться о себе.

— Тебе надо повзрослеть, Джерри, — мягко ответил дядя Гарри. — А на это нужно время. Так что не спеши отказываться от помощи.

— Предложение не такое уж плохое, — поддержала его Китти. — Ты по-прежнему будешь жить в доме, где все тебя знают. И тебе не придется менять школу. Все будет хорошо, Джерри.

Я повернулся к ней. Китти сидела рядом и улыбалась. А мгновение спустя я почувствовал, как ее рука под прикрытием скатерти легла на мою ширинку.

Я тут же вскочил. Не хватало еще кончить прямо за столом.

— Пойду помою посуду.

Китти тоже встала и вновь улыбнулась.

— Я тебе помогу.

Сидеть шиву целую неделю я не мог. Не было у меня времени для траура. Даже тетя Лайла согласилась, что я не мог оставаться целую неделю в квартире и не выходить к людям. Это время следовало использовать на переезд.

Однокомнатная квартира на втором этаже давно пустовала. Мебели не было, стены, потолки, подоконники, двери требовали покраски. Деревянные половицы высохли и растрескались. Тетя Лайла сказала, что на пол можно положить разрисованный под паркет линолеум, так как он дешев и не требует особого ухода. Мистер Бенсон дал краску, но красить мне пришлось самому, нанимать маляров он отказался. Правда, Китти вызвалась помогать мне.

Тетя Лайла отобрала мебель, которую я мог поставить в новую квартиру. Практически ничего не подошло. Комната у меня была двадцать на двадцать четыре фута, а обстановка, купленная родителями, предназначалась для более просторных помещений. Но и тут мне помог мистер Бенсон. Порекомендовал честного, как он сказал, торговца подержанной мебелью, который мог купить лишнюю мебель из моей старой квартиры и недорого продать мне раскладной диван.

Прежний хозяин пользовался им только три месяца, так что диван был как новый.

Тем временем тетя Лайла пригласила двух женщин из «Хадассы»[7], чтобы те взяли одежду моих родителей. Когда я спросил тетю Лайлу, сколько денег получу за одежду, она потупилась и ответила, что старую одежду пошлют евреям в Европу. Это будет моим подарком тамошним беднякам. Откровенно говоря, я не понимал, почему один бедняк, то есть я, должен что-то дарить другим беднякам, но спорить не стал.

Тетя Лайла прибралась в маленькой кухоньке. Отскребла и оттерла ее добела, хотя сначала заявила, что кухня такая грязная, что в ней не стали бы жить даже свиньи. Потом тетя объяснила мне, как чистить белый кафель ванной раствором соляной кислоты и лизола. Под ее руководством я также смог отчистить ванну и унитаз. Из старой квартиры я принес занавеску для ванной, полотенца, простыни, подушки и одеяла.

Труднее всего далась покраска. Китти действительно помогала мне, но все равно на это у нас ушло на день больше, чем мы рассчитывали. Скорее всего потому, что мы слишком часто откладывали кисти, чтобы потрахаться. Когда же мы покрасили все, что могли, и перевезли всю необходимую мебель, тетя Лайла помогла нам перенести, расставить и разложить по полкам и ящикам кастрюли, сковородки, посуду, ножи, вилки и ложки. Крошечного стенного шкафа не хватило, чтобы повесить в него одежду, поэтому пришлось взять из родительской квартиры гардероб. В конце концов переселение завершилось.