Амброз Бирс - Словарь Сатаны

Шимитар сущ. – Изогнутый меч исключительной остроты, в обращении с которым некоторые обитатели Востока достигали удивительного искусства, как в случае, который мы приводим здесь для иллюстрации. Это перевод с японского рассказа Шуси Итамы, знаменитого писателя тринадцатого века.

Микадо Гичи-Киктай однажды повелел обезглавить Джиджиджи Ри, одного из своих придворных. И каково же было удивление Его Величества, когда вскоре после часа, назначенного для казни, он увидел, что осужденный, который должен быть мертв уже десять минут назад, как ни в чем не бывало приближается к его трону!

«Семнадцать сотен мохнатых драконов! – вскричал разгневанный монарх. – Разве я не велел тебе в три часа явиться на базар, чтобы палач на глазах у всех снес тебе голову? И разве теперь не десять минут четвертого?»

«Сын тысячи сияющих богов, – ответил ему осужденный царедворец, – все, что вы изволили сказать столь истинно, что сама истина по сравнению с этим кажется ложью. Но солнечные и животворящие повеления Вашего Небесного Величества были грубо нарушены. Я с радостью доставил на базар свое недостойное тело к назначенному часу. Палач подошел со своим шимитаром наголо, для вида покрутил им в воздухе, а потом, едва коснувшись клинком моей шеи, пошел прочь, а чернь кидала в него всякой дрянью, и поделом. И теперь я умоляю, чтобы правосудие Вашего Величества обрушилось на недостойную голову этого изменника».

«В каком полку палачей состоит этот недопотрошеный мерзавец?» – спросил Микадо.

«В доблестном Девять тысяч восемьсот тридцать седьмом. Я знаю этого человека. Его зовут Сакко-Самши».

«Подать его сюда!» – велел Микадо гвардейцу, и уже через полчаса провинившийся стоял перед владыкой.

«Ты беспалый сын трехногого горбатого ублюдка! – взревел Император. – Почему ты лишь пощекотал шею, которую должен был перерубить?!»

«О бог Летящих Журавлей и Цветущих Вишен, – ответил палач, застывший в почтительной позе, – вели ему высморкаться».

По знаку Микадо Джиджиджи Ри взялся за нос и затрубил не хуже слона. Все ожидали увидеть, как голова отделится от тела и покатится по полу, но ничего такого не случилось: Джиджиджи Ри высморкался вполне благополучно.

Все взгляды теперь устремились на палача, который сделался таким же белым, как снежный покров на самой вершине Фудзиямы. Его коленки дрожали, он едва дышал от ужаса.

«Полдюжины бронзовых львов с раздвоенными хвостами! – вскричал он. – Я сокрушен и навеки опозорен! Я недостаточно сильно ударил этого злодея, потому что, вздымая шимитар, по неосторожности перерубил свою собственную шею! Позволь мне, о Отец Полной Луны, оставить службу».

Сказав это, он схватился за узел, в который были связаны его волосы, поднял свою голову и, подойдя к трону, с великим почтением положил ее к стопам Микадо.

Шрифт сущ. – Вредоносные кусочки металла, подозреваемые в подрыве цивилизации и просвещения, несмотря на их явную полезность для этого несравненного словаря.

Шум сущ. – Слышимое зловоние. Неприрученная музыка. Основной продукт и несомненный признак цивилизации.

Шут сущ. – Служащий, в давние времена приписываемый к дворцовой челяди короля, чьим занятием было развлекать двор смехотворными действиями и высказываниями, нелепость которых подчеркивалась его пестрым нарядом. Король же одевался в соответствии со своим положением, и потому людям требовалось несколько столетий, чтобы обнаружить, что его поведение, да и декреты тоже, были достаточно забавны, чтобы рассмешить не только собственных придворных, но и все человечество. Шутов все называли дураками, но поэты и романисты восхищались ими и представляли их людьми исключительно мудрыми и остроумными. В современном цирке меланхолический призрак придворного дурака приводит в уныние более скромных зрителей с теми же самыми шутками, при помощи которых тот при жизни вызывал уныние в мраморных залах, истязал аристократическое чувство юмора и заставлял королей выплакивать глаза.

Щедрость сущ. – Великодушие, проявляемое тем, у кого все есть, по отношению к тому, у кого нет ничего: пусть получит все, что сможет.

Говорят, что одна ласточка за год поедает десять миллионов насекомых. Вот эти-то насекомые и служат примером поразительно щедрой заботы Создателя о процветании своих созданий. – Генри Уорд Бичер

Эгоист сущ. – Человек с дурными склонностями, который собой интересуется больше, чем мной.

Эгоистичный прил. – Не принимающий во внимание эгоизм других.

Эзотерический прил. – На усобицу малопонятный и совершенно сокровенный. Древние философии были двух видов: экзотерические, которые были отчасти доступны пониманию самих философов, и эзотерические, которые не понимал никто. Эти последние оказали на современную философскую мысль наибольшее воздействие и оказались весьма созвучны нашему времени.

Экономист сущ. – Особый (но не особенный) сорт лжеца.

Экономия сущ. – Приобретение барреля совершенно ненужного виски по цене слишком дорогой коровы.

Экс (X) – В нашем алфавите – буква бесполезная, за что и подвергается непрестанным нападкам реформаторов грамматики. Поэтому ей, как, впрочем, и реформаторам, суждено просуществовать столь долго, сколько просуществует английский язык. «X» – священный символ, означающий десять долларов, а в таких словах как «Xmas» – Рождество Христово, «Хп» – христианский и им подобных пишется вместо Его имени. Принято считать, что буква эта символизирует крест, но это не так; на самом деле она лишь первая буква Его имени в греческом написании – Хрютбс, Если бы «Х» означал крест, то следовало бы, скорее, вспомнить Святого Андрея, который «истребовал», чтобы его распяли именно на косом кресте. В психологии «Х» означает женский разум. Все слова, начинающиеся с «Х», греческие, а потому нет нужды толковать их в словаре, предмет коего – английский язык.

Эксцентричность сущ. – Столь дешевый способ самоутверждения, что каждый болван может с его помощью явить миру свою ущербность.

Элегия сущ. – Стихотворное произведение, в котором автор без тени юмора старается привести читателя в состояние слезливого уныния. Наиболее известная из англоязычных элегий начинается так:

Электричество сущ. – Сила, которая является причиной тех природных явлений, которые невозможно объяснить чем-то иным. Это то же самое, что и молния, которая однажды чуть не убила доктора Франклина – один из самых ярких эпизодов ученой карьеры этого великого и доброго человека. К памяти доктора Франклина относятся – и вполне справедливо – с великим почтением, особенно во Франции, где на одной из выставок недавно демонстрировалась его восковая фигура, снабженная трогательным резюме его жизни и научных заслуг:

«Месье Франклин, изобретатель электричества. Этот прославленный ученый совершил несколько кругосветных путешествий и умер на Сандвичевых островах, а тело его пожрали тамошние дикари, так что от него не осталось ни косточки».