Франц Кафка - Процесс

«Литература — слишком зыбкое дело, слишком широкое и разностороннее понятие, чтобы можно было подвести ее сущность под формулы, близкие к математическим. Что поймем мы в творчестве Кафки, в духовной исключительности этого творчества, ограничившись рассмотрением того, как это „сделано“, как „устроен“, например, роман „Процесс“?».[137]

Произведение литературы нельзя «разобрать», об этом замечательно сказал Владимир Набоков в своей лекции, посвященной подробнейшему разбору рассказа Ф. Кафки «Превращение»: «Можно разъять рассказ, можно выяснить, как подогнаны одна к другой его детали, как соотносятся части его структуры; но в вас должна быть какая-то клетка, какой-то ген, зародыш, способный завибрировать в ответ на ощущения, которых вы не можете ни определить, ни игнорировать».[138]

В нас есть этот ген, и мы не утратим способности читать, понимать и любить.

Г. Ноткин

Вычеркнуто автором:

Этот допрос, кажется, ограничится взглядами, думал К., — ну, какое-то время надо ему на это предоставить. Знать бы еще, что это за органы, которые ради меня, то есть ради совершенно бесперспективного для них дела могут проводить такие серьезные мероприятия. Потому что все это уже нужно назвать серьезным мероприятием. На меня уже брошены три человека, и две чужие комнаты приведены в беспорядок, и еще там, в углу, стоят трое каких-то молодых людей и разглядывают фотографии фрейлейн Бюрстнер.

Вычеркнуто автором:

Кто-то сказал мне — уже не могу вспомнить, кто именно, — что если, проснувшись рано утром, находишь все хотя бы в общем неизменным и на том же месте, на каком было вчера вечером, то уже это достойно удивления. Ведь во сне, в сновидениях ты пребывал в состоянии, которое, — по крайней мере, так представляется — существенно отличалось от бодрствования, и, как совершенно правильно говорил тот человек, требуется безграничное присутствие духа, или, лучше сказать, боеготовность, для того, чтобы, открыв глаза, в каком-то смысле схватить и удержать окружающее на том же самом месте, на котором вечером ты его выпустил. Поэтому миг пробуждения — самое рискованное мгновение дня, и если ты его преодолел, и при этом ничего у тебя никуда со своего места не съехало, то уже и на весь день можешь быть спокоен.

Вычеркнуто автором:

Вы же знаете, внизу всегда известно больше, чем наверху.

Вычеркнуто автором:

Возникшая у него мысль о том, что как раз этим он, быть может, облегчает им наблюдение за собственной персоной, которое им, возможно, поручено, показалась ему настолько смехотворной фантазией, что он закрыл лицо руками и с минуту просидел неподвижно, приводя себя в чувство. Еще несколько подобных мыслей, сказал он себе, и ты в самом деле сдуреешь. Зато после этого он еще более возвысил свой немного дрожавший голос.

Вычеркнуто автором:

Перед домом равномерным, тяжелым шагом часового расхаживал взад и вперед солдат. Значит, и перед домом теперь установили пост. К. пришлось далеко высовываться из окна, чтобы увидеть солдата, потому что тот ходил у самой стены дома.

— Эй, — окликнул его К., но не настолько громко, чтобы тот мог услышать.

Впрочем, вскоре выяснилось, что солдат просто ждал служанку, которая ходила в расположенный на другой стороне улицы трактир за пивом и теперь показалась в ярко освещенном дверном проеме. К. задал себе вопрос, неужели он хоть на миг мог поверить, что ради него установили пост охраны; ответить на этот вопрос он не смог.

Вычеркнуто автором:

— Вы невыносимы; невозможно понять, серьезно вы говорите или шутите.

— Это не так уж неверно, — сказал К., болтовня с симпатичной девушкой доставляла ему радость, — это не так уж неверно; мне не хватает серьезности, поэтому и в серьезных вещах, и в шутках я вынужден обходиться шутками. Но арестовали меня всерьез.

Вместо слов «политическое окружное собрание» в первоначальном варианте было «социалистическое собрание».

Вычеркнуто автором:

К. видел только, что ее расстегнутая блузка была спущена и болталась вокруг ее талии и что какой-то мужчина затащил ее в угол возле двери и там прижимался к ее прикрытой одной лишь рубашкой груди.

Вычеркнуто автором:

К. хотел уже схватить женщину за руку, которую она явно, хотя и робко, пыталась протянуть к нему, когда его внимание привлекли слова этого студента. Студент был болтлив и хвастлив, может быть, от него удастся получить более точные детали обвинения, выдвинутого против К. Знай К. эти детали, он несомненно смог бы разом, одним мановением руки мгновенно — и ко всеобщему испугу — положить конец этому процессу.

Вычеркнуто автором:

…— да, было совершенно ясно, что это предложение он отклонил бы даже в том случае, если бы оно было увязано с дачей взятки, — и, по-видимому, нарушил бы его вдвойне, поскольку К., пока он в этом процессе, для всех функционеров процесса, вероятно, неприкосновенен.

Вычеркнуто автором:

И на эту похвалу девушка никак не отреагировала, более того, на нее, кажется, не произвело сколько-нибудь существенного впечатления даже то, что дядя в ответ сказал:

— Может быть. Тем не менее я, если получится, сегодня же пришлю тебе сестру милосердия. Если она тебе не подойдет, ты сможешь ее отослать, но сделай мне одолжение, попробуй ее взять. А то в этом окружении и покое, в котором ты тут живешь, можно вообще все запустить.

— Тут не всегда так спокойно, как теперь, — сказал адвокат. — Твою сестру милосердия я возьму, только если мне это будет необходимо.

— Тебе это необходимо, — сказал дядя.

Вычеркнуто автором:

Письменный стол, почти перегораживавший комнату от стены до стены, стоял недалеко от окон, он был расположен так, что адвокат сидел спиной к двери, и посетитель, поистине как незваный гость, должен был промерить шагами всю ширину комнаты, чтобы предстать перед лицом адвоката, если тот был не настолько любезен, чтобы обернуться к посетителю.

Вычеркнуто автором:

Нет, если бы даже всем было известно о его процессе, это не сулило бы К. ни малейшего облегчения. И тот, кто не захотел бы вставать в позу судьи, чтобы слепо и преждевременно выносить ему приговор, тот все-таки постарался бы по крайней мере его унизить, ведь это было теперь так легко сделать.

Вычеркнуто автором:

В комнате было совсем темно, по-видимому, на окнах висели тяжелые гардины из плотной материи, не пропускавшие никакого света. Легкое возбуждение бега еще владело К., и он бессознательно сделал несколько длинных шагов. Только после этого он остановился и обнаружил, что совершенно не понимает, в какой части комнаты находится. Адвокат, во всяком случае, уже спал, и дыхания его не было слышно, поскольку он имел обыкновение накрываться периной с головой.

Вычеркнуто автором:

…словно ожидал проявления каких-то признаков жизни со стороны обвиняемого…

Вычеркнуто автором:

— Вы не откровенны со мной и никогда не были со мной откровенны. Поэтому вы не можете жаловаться на то, что вас, по крайней мере с вашей точки зрения, не понимают. Вот я откровенен и поэтому не боюсь, что меня не понимают. Вы перетянули мой процесс на себя якобы для того, чтобы полностью освободить меня, но мне теперь уже почти что кажется, что вы не только плохо вели его, но, не предпринимая ничего серьезного, пытались скрывать его от меня, чтобы предотвратить мое вмешательство и чтобы в мое отсутствие в один прекрасный день где-нибудь был вынесен приговор. Я не говорю, что вы всего этого хотели…

Вычеркнуто автором:

Трудно было удержаться, чтобы не рассмеяться сейчас над Блоком. Лени, пользуясь тем, что К. отвлекся, оперлась локтями — К. по-прежнему не выпускал ее руки — на спинку его стула и начала слегка раскачивать его; К. поначалу не обратил на это внимания, он наблюдал за тем, как осторожно Блок приподнимал край перины — очевидно, для того, чтобы отыскать руки адвоката, которые он собирался целовать.