Книга самурая - Юкио Мисима

«Хагакурэ»: три философии

Как мне представляется, «Хагакурэ» как философский трактат имеет три основные характеристики. Первое – это философия действия, второе – философия любви и третье – философия жизни.

Если взять философию действия, то в «Хагакурэ» во главе угла всегда стоит субъект. Действие считается функцией субъекта, а смерть есть итог этого действия. Философия «Хагакурэ» предлагает некий стандарт действия, являющегося наиболее эффективным средством избавления от ограничений, которые накладывают на человека личные интересы, и дающего возможность погрузиться в нечто более важное, выходящее за рамки этих интересов. Соответственно «Хагакурэ» не имеет ничего общего с макиавеллизмом, в котором третье лицо сочетает элемент А и элемент В или манипулирует силой А и силой В. Философия Дзётё – не объективистская, а чисто субъективистская. Это философия действия, а не философия политики и государственного управления.

Во время войн «Хагакурэ» использовалась в целях идейно-политической обработки общества, поэтому есть еще люди, трактующие этот труд в политическом смысле, хотя ничего политического в нем нет. Отступив в сторону, можно, конечно, рассматривать кодекс бусидо как политический концепт, однако, как мне представляется, главный смысл «Хагакурэ» – показать человеку, поставленному в определенные условия, где ему искать основания для того, чтобы предпринять действие. Учение «Хагакурэ» универсально для любого времени, как бы ни менялись условия, и в то же время оно представляет собой образец практической философии, которая зиждется на знаниях, приобретенных на основе персонального практического опыта.

Второй философский срез «Хагакурэ» – философия любви. В японской традиции сложилось особое понятие, которое обозначают словом рэн’ай – романтическая любовь. В старой Японии была распространена любовь в понятии кой, а не любовь ай[33]. На Западе еще во времена Древней Греции уже разделялись понятия «эрос» (любовь) и «агапэ» (божественная любовь). Эрос первоначально обозначал чувственное влечение, но постепенно приобрел более широкое значение и вошел в понятийный ряд философии Платона. Агапэ – это духовная любовь, полностью отделенная от плотских желаний, именно из агапэ позднее выросла концепция христианской любви.

В европейском понимании романтической любви агапэ и эрос всегда противопоставлялись друг другу. Преклонение перед женщиной в рыцарской среде во времена Средневековья имело в своей основе культ Девы Марии, но высшим идеалом рыцарской любви была агапэ, полностью свободная от эроса.

Можно сказать, что в Европе патриотизм в современном понимании тоже имеет в своей основе агапэ. Однако в Японии, если позволить себе выразиться резко, нет любви к своей стране. Нет любви к женщине. В духовном мире японцев между эросом и агапэ присутствует прямая связь. Когда любовь к женщине или юноше чиста и целомудренна, она ничем не отличается от преданности господину. Такой взгляд на любовь, в котором не проводится различие между эросом и агапэ, в конце периода Токугава стали называть «любовью к императорской семье», что заложило эмоциональный фундамент обожествления императора. Довоенная система императорской власти рухнула, но это не значит, что вместе с ней духовный мир японцев лишился представлений о подлинной любви. Эти представления базируются на твердом убеждении, что все исходящее из чистой подсознательной верности и преданности прямиком ведет человека к идеалам, к которым надо стремиться и во имя которых не жалко и умереть. На этом основана философия любви «Хагакурэ». Дзётё приводит пример любви мужчины к мужчине, которая в его времена считалась более возвышенной и духовной, чем любовь мужчины и женщины, и утверждает, что самые искренние, самые страстные проявления любви перерастают в преданность господину.

Наконец, в-третьих, философия жизни. Она не представлена в «Хагакурэ» в форме строгой логической системы. Первая и вторая книги, в которых изложены наставления Дзётё, изобилуют противоречиями. Подчас кажется, что одно изречение опровергает другое, переворачивает его вверх дном. За самой знаменитой строкой «Хагакурэ»: «Я постиг, что Путь воина – это смерть» – следует постулат, на первый взгляд ей противоречащий, а на самом деле подкрепляющий этот вывод:

«Жизнь человека – мгновение, и он должен жить, поступая так, как ему нравится. В мире, зыбком как сон, глупо мучиться, делая то, что неприятно. Такое мнение может быть неверно истолковано и может принести вред, поэтому я храню его в секрете от молодежи». То есть тезис «Я постиг, что Путь воина – это смерть» – это первая стадия, а принцип «Жизнь человека – мгновение, и он должен жить, поступая так, как ему нравится» – вторая стадия, которая как бы стоит за первым тезисом и одновременно выходит за его пределы. «Хагакурэ» со всей очевидностью предстает перед нами как философия жизни, в которой смерть и жизнь – две стороны одного щита.

Настаивая, что в ситуации «жить или умереть» надо выбирать немедленную смерть, Дзётё в то же время утверждает, что человек постоянно должен заглядывать на пятнадцать лет вперед. Умение предвидеть очень может пригодиться самураю на службе господину, и пятнадцать лет пролетят быстрее, чем сон, говорится в «Хагакурэ». Это тоже на первый