Арсений Снегов - Мечта хулигана

Глава 13

– Чего тебе, Гуреев? – спросила Люда. Она сидела, почти уткнувшись носом в монитор, пальцы ее безостановочно бегали по клавиатуре. – Говори давай, чего надо, а то, видишь, я занята!

Тут Вовка понял, что совершенно не представляет, как ему начать разговор. Помявшись, он поинтересовался зачем-то:

– Люда, а Павел Александрович еще в школе?

– Нет его! – ответила секретарша. – А зачем это он тебе понадобился? Он тебя вроде бы не вызывал…

– Да так… – уклончиво протянул Вовка. – Есть у меня к нему дело одно.

– Это не по поводу сегодняшнего случая? – поинтересовалась Люда. – Может, ты признаваться пришел?

– Да не я это сделал, правда не я! – воскликнул Вовка. Вдруг его осенило: – А что, Тер… Пал Саныч на меня думает?

– Ну не то чтобы на тебя… – произнесла Люда. – Он, по крайней мере, этого не исключает. И ты сам знаешь почему!

Вовка понял, что Люда права. На кого еще директору думать, как не на него, Вовку?

– Люда, ну клянусь, не делал я этого! – сказал Вовка.

– Клясться ты потом будешь, когда тебя на педсовет вызовут! – Люда закончила наконец лупить по клавиатуре. Отправив документ в печать, она откинулась с облегчением на спинку стула и спросила:

– Гуреев, ты чай будешь пить?

– Буду! – Вовка обрадовался.

Совершенно не зная, что еще сказать, он собирался уже уходить.

– Тогда принеси водички! – Людмила Игоревна показала на пустой электрочайник.

– Водички? Ага, я щас! – воскликнул Вовка.

Он схватил чайник и бросился к дверям.

Через десять минут Вовка и Людмила Игоревна сидели друг против друга за секретарским столом и пили чай. Люда пила из своей любимой кружки с красным сердечком. А Вовка – из синей «гостевой» чашки. Люда говорила:

– Нет, Гуреев, не пойму я тебя! Ты ж умный парень вроде! Не то что этот дружок твой, бритоголовый. Ну почему ты за ум не возьмешься никак, а? Зачем тебе проблемы все эти?

– Людмила Игоревна, ну я же сказал! – пробубнил Вовка. – Не писал я чушь эту на стенке! Вы что, не верите мне, да?

– Да я не об этом случае вовсе! – сказала Люда. – Я вообще! Ты же, если захотел бы, и вел бы себя нормально, да и учился бы на одни пятерки!

«И Людка о том же! – подумал Вовик. – Чего они, сговорились все?..» Он ответил:

– Люда, ну кому какое дело, как я учусь! Какой вообще толк от учебы этой? Я и без этого проживу! Башка есть на плечах, чего еще надо?

Люда фыркнула:

– И чего, правда, я тебя, Гуреев, уговариваю? Да живи ты как хочешь!

Настала тишина. Вовка уже допил свой чай, и ему надо было бы уже уходить. Собравшись с духом, он сказал:

– Люда… Людмила Игоревна, вы извините… Я спросить хотел. Можно?

– Ну, спроси! – Люда улыбнулась.

– Я вчера это… Мимо канцелярии шел. Ну, после уроков. И подсмотрел нечаянно, как вы… что вы…

Вовка замолчал, не решаясь продолжить. Молчала и Люда. Она уже перестала улыбаться, и взгляд ее стал очень серьезным. Вовке показалось, что она сразу поняла, о чем он хотел сказать.

– Гуреев, ну зачем ты? – произнесла она тихо.

Вовка догадался: Люда хотела спросить, зачем он лезет не в свое дело. В канцелярии стало тихо. Потом Вовка, тяжело вздохнув, медленно поднялся со стула:

– Ладно, Людмила Игоревна, пошел я, наверное… Спасибо за чай! И не обижайтесь на меня, пожалуйста.

– Я не обижаюсь, – сказала Люда. – Гуреев, видишь ли…Ты же все-таки пацан совсем. Ты еще не понимаешь многого.

– Ну хорошо, не понимаю! – согласился Вовка. – Но я не такой уж пацан. Вы, Люда, не волнуйтесь. Я никому ничего не скажу. Ни про то, что вы плакали, ни про… – Вовка вовремя остановился, чуть было не сказав: «Ни про то письмо».

Попрощавшись, он вышел из канцелярии. И подумал еще: «Хорошо, что Лысый вернул мне копию!» Вовка понял наконец, что если бы его план сработал и в школе разразился бы скандал из-за письма, то пострадала бы в первую очередь не Авилкина и не директор, а она, Людмила Игоревна. Люда…

Вечером Вовка, Лысый и Сокич пошли на футбол. Вовкин любимый «Локомотив» играл с «Крыльями» из Самары. Лысый болел за ЦСКА и с Вовкой пошел за компанию. А Сокичу – тому вообще было все равно. Похоже, главное для него было – находиться рядом с Вовкой и Шуриком. Ну, чтобы все видели, какие у него, Сокича, крутые друзья.

«Локомотив» в тот день выиграл со счетом три – один. Вовка был очень доволен, чего нельзя было сказать о Лысом: немногочисленных самарских фанатов сразу после матча запихнули в автобусы и в сопровождении милиции увезли на вокзал, чтобы усадить тут же в поезд.

– Во уроды! – так прокомментировал эти действия организаторов матча Шурик. – Не дадут людям пообщаться нормально!..

Под нормальным общением он понимал, надо полагать, банальный мордобой.

Вовка пришел домой поздно, мать и отец уже собирались ложиться спать. Отец сказал:

– Володя, тебе девчонка какая-то звонила, раза четыре. Настырная такая! Говорит, еще звонить будет.

– Девчонка? – Вовка почесал затылок. Он понятия не имел, кто это мог быть.

И тут зазвонил телефон.

– Ну я ж говорил! – сказал отец. – Опять, наверное, она!

– Вовка, ужин на плите! – Это в разговор вступила мать. – Ты разогрей, если остыло!

Махнув родителям рукой, Вовка схватил трубку:

– Да?

– Володя, это я, Санька! – раздалось оттуда.

– Авилкина? – Жуль был очень удивлен. – Ты откуда мой телефон узнала?

– Я нашей классной звонила, Элеоноре! – объяснила Санька. – У нее все наши телефоны записаны!

– А-а-а… – протянул Вовка. – Понятно!

– Я чего звоню-то! – начала Авилкина. – Ты мне расскажешь, как ты с Людкой-то поговорил сегодня?

– С Людкой-то? – переспросил Вовка. – Да нормально поговорил! Чаем она меня поила!

– Ну при чем тут чай? – раздраженно произнесла Авилкина. – Она сказала тебе, что директор думает… Ну ты сам знаешь, насчет чего. Он подозревает кого-нибудь?

– Ага! – ответил Вовка. – Еще как подозревает!

– Кого? – спросила Санька.

– Да меня! – Вовка усмехнулся. – Прикольно, да?

– А ты разрешишь мне в газете об этом написать? – оживившись, спросила Авилкина. – Ну, что школьное начальство именно тебя подозревает?

– Да пиши, жалко, что ли…

– Не, Вова, ты не думай! – заторопилась Санька. – Я и у тебя интервью возьму! А ты тут и скажешь, что не виноват ни в чем!

– Ладно! – согласился Жуль.

– А насчет письма ты не узнал? – спросила Авилкина. – Ну, кто этот Пашка-промокашка?

– А не было никакого письма! – сказал Вовка. – Забудь!

– Как это – не было? – Санька возмутилась. – Ты же сам мне рассказывал…

– Я же говорю тебе русским языком: не было письма! – повторил Вовка.

– Что-то ты, Гуреев, совсем меня запутал! – сказала Санька.

Вовка промолчал. Тогда, подышав немного в трубку, Авилкина спросила вдруг:

– Володя, скажи мне такую вещь… Ты не знаешь, чего Шурик любит?

– Шурик? – Вовка растерялся. – Какой Шурик? А, Лысый, что ли?

– Ну да! Что ему нравится?

– В каком смысле «что нравится»? – не понял Вовка.

– Ну в смысле… – Авилкина замялась. – Просто хочу ему что-нибудь подарить! Ну, типа, в благодарность!

– А-а-а, это! – Вовка оживился. – А ты молодец, Санька! Правильно решила! А то человек, понимаешь, жизнью, можно сказать, рискует… И все ради газеты твоей!

– Ну так чего ему подарить-то? – напомнила Санька свой вопрос. – Чего он любит, ты не знаешь?

– Слушай, Авилкина… – как-то даже растерянно произнес Вовка. – А фиг его знает, чего он любит! Представляешь? – Жуль даже удивился немного: он был знаком с Лысым с пятого класса, но понятия не имел, что ему можно дарить! Вовка даже не знал, когда у Шурика день рождения.

– Ну интересно! – сказала Санька. – Ты вообще друг ему или как?

– Вообще – друг! – ответил Вовка. – Да ты погоди, Санька! Я, может, вспомню чего! И тогда я тебе перезвоню! Идет?

– Идет… – вздохнула Санька. – Ты номер мой знаешь?

– Да откуда?

– Тогда запиши…

Вовка отправился на кухню. Пока разогревалось тушеное мясо в кастрюльке, он все пытался вспомнить, что же такое можно подарить Лысому, чтобы его порадовать.

– Черт, да что же он любит-то? – спросил Вовка вслух у самого себя.

Но ни одного ответа, кроме разве что любит бить морды спартаковским фанатам, ему на ум не шло. Но такой ответ явно для данного случая не подходил.

Между тем мясо в кастрюльке разогрелось, и в кухне сразу вкусно запахло.

Вовка принялся за еду. Но вот, поднося ко рту очередной аппетитный кусок, он вдруг так и замер с вилкой в руке. Вовка вспомнил, как очень давно, года четыре, наверное, назад, Лысый, тогда еще светленький симпатичный пацан с аккуратной челочкой, говорил ему, что с самого раннего детства мечтает о радиоуправляемой модели автомобиля «вот с такенными колесами».

– А что? Прикольно! – сказал сам себе Вовка.

Он представил себе теперешнего Лысого, который забавляется такой вот игрушкой. Представил – и чуть не подавился от смеха. Оставив ужин недоеденным, он принялся названивать Авилкиной.