Айрин Сезан - Ирка, Танька и Отель

Яшар. Это Яшар. Он не стал звонить – он приехал. У неё будет ещё одна ночь любви. Ирка встала с места, и, не прощаясь со своей компанией, пошла к дверям. Когда она пересекала холл, она почти бежала. «Как хорошо, что я сегодня так тщательно собиралась – думала она – интуиция меня не подвела – Яшар всё-таки пришёл».

Она выскочила из ворот и остолбенела – машины Яшара нигде не было. За воротами вообще не было ни машин, ни людей. Ирка вертелась одна под фонарём, а вокруг только тишина и темнота. И шум моря вдали. «Что за глупые шутки» – подумала Ирка. Она резко развернулась на каблуках, и хотела уже идти обратно в отель, когда боковым зрением увидела фигуру человека, вышедшего на свет из тени кустов, обрамляющих дорожку к морю. Фигура показалась ей очень знакомой. И длинные, волнистые волосы тоже. Это был Алекс.

Следующее утро выдалось таким тёплым и солнечным… Следующее… Последнее утро Ирки в Турции. Удался ли её отпуск? Тогда, утром, стоя на балконе своего номера, она думала, что не удался. Ей было грустно. Она стояла и смотрела на море. На спокойное, ни единой рябиночки, зелёное море. Она хотела бы, что бы сегодня был дождь. Или сильный ветер. Но было тёплое, солнечное, почти летнее утро.

Вчера вечером ей так и не удалось поужинать. Алекс ни за что не захотел отпускать её обратно в отель. А она ни за что не захотела идти в ресторан. Они целый вечер гуляли по набережной. Они переговорили обо всём на свете. Впрочем, о чём можно говорить двум людям из различных миров? Алекс рассказывал о себе. Он был из очень бедной семьи, много детей, все младшие, он один работал. И то, только летом. На зиму он уезжал в свою деревню. Он был не образован, но очень стремился к хорошей жизни, нашёл работу и самостоятельно выучил русский язык. Впрочем, в этом ему помогали русские туристки, уж очень этот парень был очень хорош собой.

Периодически Алекс предлагал ей поехать в отель и заняться сексом. Она отказывалась. Она была трезва и непреклонна. Ирка про себя твёрдо решила, что у неё не будет больше секса с турками. И вообще, не будет больше случайного секса и мучительного самобичевания после. Хватит. Она деловая самодостаточная женщина, и если Алекс её хочет, то это его проблемы. Но объяснять Алексу, что это его проблемы пришлось до середины ночи.

В три ночи они стояли и прощались под фонарём у ворот отеля. Ирка уже держала свои босоножки в руках, (ноги-то не казённые), и просто валилась с ног от усталости, сказывалась дневная экскурсия. А Алекс держал её за руку, и сверху, (без каблуков Ирка была ниже его на пол головы), просительно заглядывал ей в глаза. Этот манящий взгляд из-под длинных ресниц она потом долго, долго будет вспоминать. Но она вырвала свою руку из его руки.

– Спокойной ночи – Ирка разворачивается, и медленно, опустив голову, бредёт в отель. Она очень, очень устала. У входа она ещё раз оглянулась, что бы посмотреть на Алекса. Он так и стоял с протянутой рукой, удивлённо глядя на неё. Алекс не ожидал отказа.

Это было вчера… А сегодня её последний день в Турции. Надо умудриться его прожить – не позвонить Яшару (и не сбегать к нему), не напиться и не расплакаться. В общем, просто прожить день.

Ирка спустилась в ресторан, и с удовольствием, плотно позавтракала. В ресторане уже никого не было – в такое тёплое утро все давно валялись на пляже.

Потом она тоже спустилась к морю. Долго медленно плавала в одиночестве, стараясь запомнить свои ощущения, запомнить, как прохладная вода омывает тело, запомнить её солоноватый вкус. Она не знала, когда она теперь увидит море. Впрочем, спокойно поплавать ей не дали – неугомонные Николай Иванович и Ираклий Петрович наконец отыскали её в море. Вытащили на берег, и заставили играть в волейбол. Ирка играть не хотела. Но когда вошла в игру, ей стало весело. Особенно, когда тщедушный Николай Иванович упал как подкошенный от попавшего в него мяча. Смеялся весь пляж.

Старики скрасили её время до обеда. А после обеда она собирала вещи. Собирала не торопясь, укладывая чемодан старательно. Долго разглядывала подарки детям – понравятся ли?

В два часа дня, Ирка, как обычно при полном параде – узкие рваные джинсы, клетчатая рубашка без рукавов и соломенная шляпа, лишь слегка подкрашенная, с большой сумкой на колёсиках спустилась в холл отеля.

Её уже ждали – Николай Иванович с Ираклием Петровичем, Людмила, Лилька. Они тепло, очень тепло попрощались с ней. Лилька поцеловала её, Людмила подарила на память одно своё дизайнерское украшение, сама делала, а Николай Иванович так долго тряс её руку…

Когда она уже пошла к подъехавшему автобусу, очнулся от спячки молчавший до этого Ираклий Петрович, и выдал на прощание:

– Ирина, если бы я был лет на двадцать моложе, вы бы всё равно были моей! – он сказал это так громко и так напыщенно (на «вы», и «Ирина», её так никто не называл), что все рассмеялись.

– Конечно, Ираклий Петрович, всё бы так и было! – крикнула Ирка из автобуса, и автобус тронулся.

«Вот и всё» – подумала Ирка. Теперь она уже не сможет выйти из автобуса, который увезёт её в аэропорт, а значит, она уже точно не пойдёт к Яшару, и никогда его больше не увидит. «Как грустно!».

Автобус увозил её по знакомым улицам, увозил из солнечной Алании, и увозил, скорей всего навсегда. В автобусе она пока одна, туристов в это время не много, и Ирка уже решила, что она так и поедет одна до самой Анталии.

Но едущий по набережной автобус неожиданно свернул вглубь города, и каково же было удивление Ирки, когда через один или два поворота автобус остановился у знакомого отеля – у отеля, где работал Яшар. Водитель выскочил из автобуса, и оставив дверь открытой, побежал в отель. Ирка немного поразглядывала отель, потом перевела взгляд на другую сторону улицы, где был дом Яшара, и прямо обомлела – у подъезда стоял знакомый «Форд» с номером 32–42, а рядом крутился Яшар. Он с озабоченным видом разглядывал что-то под капотом своего автомобиля.

Это было настолько неожиданно – в Алании сотни отелей, и надо же так случиться, то бы её забирали именно с туристами из отеля Яшара, и что сам он в этот момент тоже был именно здесь, на улице, около своего автомобиля. Ирке бы выскочить из автобуса, и подойти к нему, сказать последнее прощай – но она как будто прилипла к сидению. Она сидела и смотрела сзади на стройную фигуру Яшара, на кудрявые взлохмаченные волосы, на взмокший воротничок его рубашки (видимо, он возился здесь с машиной очень давно), и комок слёз застрял у неё в горле.

Яшар, почувствовав взгляд, начал вертеться по сторонам, но он даже не взглянул на стоящий на противоположной стороне дороги автобус, а если бы и взглянул, то не увидел бы Ирку в глубине автобуса через стекло.

Ирка немного отошла от шока, и уже начала приподниматься на сидении, что бы выйти и подойти к Яшару, но в это время из отеля выскочил водитель автобуса, и, подгоняя на своём языке двух молоденьких туристок, обвешанных чемоданами, быстренько затолкал их в автобус вместе с багажом, и автобус тронулся.

Ирка стоя в автобусе, долго, пока могла видеть, смотрела на знакомый белый автомобиль с поднятым капотом, и фигуру Яшара, который уперев руку в бока продолжал разглядывать двигатель машины. Сердце у Ирки щемило…

Вечером Ирка была уже в Москве, а ближе к полуночи вылетела в Архангельск. Родной город встретил её промозглой, слякотной погодой, и озверевшими таксистами, которые, видимо, посчитали её не местной, и запросили бешеные деньги за поездку в город. После её резонного замечания, что за такие деньги она из Москвы прилетела, один из них, невысокий крепыш кавказской национальности, скинул цену вдвое. Вздохнув с облегчением, (автобусы-то уже не ходят), Ирка сама затолкала свою огромную сумку в багажник раздолбанной волги, и они поехали.

После ночной Алании, светящийся тысячью огнями, пригород Архангельска показался ей большой, тёмной деревней. Впрочем, минут через двадцать они въехали в город, и понеслись по центру, мимо многоэтажек, где было чисто, сухо и светло, и Ирка немного успокоилась – не в такой уж дыре она и живёт.

А ещё через двадцать минут она было дома. Она открыла дверь своим ключом, (все домашние давно спали), с трудом протащила огромную сумку через прихожую в комнату, и сразу же бросилась на кровать – не хотелось ни раздеваться, ни умываться.

Минут десять она лежала ничком на кровати, и когда начала уже думать о том, что всё-таки надо раздеться и помыться, зазвонил телефон. Конечно, это было неугомонная Танька.

– Уже прилетела? Всё в порядке? Яшара не видела? – Танька прямо засыпала её вопросами.

И, не дожидаясь ответов, начала выпаливать свои новости:

– Представляешь, Эрджан нашёлся. Да, позвонил. Да, объяснил что произошло – некая девушка, пару лет назад отдыхавшая в Турции забеременела от него, и потом родила ребёнка. Да, мальчик. Да, полтора года. Они живут в Перми, и он с ней общается по телефону и по скайпу. Как что? Он выложил в контакте наши фотографии, и она начала истерить – звонить, угрожать, что сделает что-то с собой и с ребёнком, в общем, нечто в таком роде. А он очень, очень по мне соскучился, и не смог не позвонить.