Арсений Снегов - Мечта хулигана

Помолчав, Вовка пробормотал:

– Интересно, кто же все-таки художник этот?

– У нас что, в школе придурков мало? – сказал Лысый. И сам себе ответил: – Да полно!

Авилкина ждала понедельника с нетерпением. Ей было очень интересно: успокоится ли на этом Лысый или же отметится новой надписью? Конечно, новое появление надписи на стене прибавило бы интриги происходящему и сделало бы схватку между администрацией школы и неизвестным художником (коим, как считала пока Санька, был Лысый) еще более увлекательной. Но, уже подходя к школьным дверям, Санька вдруг неожиданно подумала: «Ох, как бы его за проделки эти из школы не поперли!» Авилкина поймала себя на мысли, что уже боится за Лысого, как боялась бы за хорошего друга. Хотя, конечно, никаким другом он Саньке не был. А кем был? Авилкина, как ни думала, так и не смогла ответить на этот вопрос.

В дверях школы она неожиданно столкнулась с двумя женщинами-малярами. Санька посторонилась, пропуская их. А потом прошла к школьному гардеробу. Посмотрела наверх. Никакой надписи на стене не было. Зато там снова белело свежее пятно. Санька догадалась, что школьное начальство пригнало на этот раз маляров прямо к открытию школы, чтобы те в случае, если бы надпись снова появилась, тут же бы ее закрасили. «Интересно! – подумала Авилкина про маляров. – Они что, теперь каждое утро здесь будут дежурить?»

На первой же перемене она заглянула к Людмиле.

– Здрасьте, Людмила Игоревна! Скажите, новости какие есть?

– Новости? – Люда весело взглянула на Саньку. – Есть новости, есть! Выяснилось наконец, кто в школе стены портил!

– Да? – Внутри у Саньки все сразу оборвалось. – И кто же это? – стараясь изобразить лицом и голосом равнодушное любопытство, спросила она.

– А вот это, Саня, служебная тайна! – заявила Люда. – Этого я тебе сказать никак не могу!

Поупрашивав Люду еще немного раскрыть все-таки служебную тайну, Санька вышла из канцелярии. Но уговаривала она секретаря только для виду. Ей имя «преступника» было известно и так.

В голове у Саньки стоял какой-то туман, и в его глубине маячила одна только мысль: «Ну все, конец Шурику! Теперь его точно из школы переведут в какой-нибудь специнтернат! Типа, для малолетних преступников…»

Мучимая такого рода мыслями, Авилкина отправилась на урок. А после урока она снова решительно устремилась к директорскому кабинету.

– Авилкина, это ты опять? – удивилась Люда. – Мне сейчас с тобой разговоры некогда разговаривать! У меня работы по горло!

– Люд, а директор у себя? – спросила Санька.

– А тебе он зачем? – с подозрением в голосе спросила Люда. – Пал Саныч там отчет срочный готовит, вокруг. Просил никого не пускать.

– Людмила Игоревна, мне правда очень надо! – сказала Санька. – Ну, пожалуйста!

Та пожала плечами:

– Ну хорошо, я спрошу…

Она встала и направилась в кабинет. И десять секунд спустя появилась со словами:

– Авилкина, иди! Но учти, у тебя есть только две минуты!

– Хорошо, спасибо, Людмила Игоревна! – обрадованно сказала Санька и направилась в кабинет.

– А-а-а, желтая пресса! – приветствовал ее Павел Александрович. Санька заметила, что он пребывает сегодня в благодушном настроении, что вообще бывало нечасто. – Давай, проходи. Какие проблемы?

– Павел Александрович! – горячо начала Санька. – Я вас очень прошу, не наказывайте строго Шурика! Это он из-за меня на стене чушь эту писал! Понимаете?

Внимательно посмотрев на Саньку, директор ответил:

– Да пока не очень… Объясни!

Санька вздохнула:

– Ну, понимаете, у газеты нашей здорово падает этот… рейтинг! То есть не хочет народ ее читать. И я очень боялась, что вы ее закроете. Ну потому что кому нужна газета, которую никто не читает?

– А при чем тут газета? – поинтересовался Терминатор.

– Ну как же! – сказала Санька. – Газету не читают отчего? Потому что в ней давно ни про какие скандалы ничего не было!

– А-а-а, то есть тебе был нужен скандал? Правильно?

– Ну да! Вот Лысый… то есть Шурик, и придумал…

– Ты мне скажи, – перебил ее директор, – ты про какого Шурика мне тут все толкуешь?

– Как про какого? – вытаращила глаза Авилкина. – Про Селиванова, из восьмого «А»!

– Значит, Селиванов тоже в этом безобразии участвовал… – как бы про себя заметил директор.

– Почему тоже? – не поняла Санька. – Он один и участвовал!

Директор побарабанил задумчиво пальцами по столу, а потом сказал:

– А ну-ка глянь! Узнаешь, чья это кепка?

С этими словами он извлек из ящика письменного стола и бросил на стол бейсболку с надписью «Killer Loop».

Конечно, Санька сразу узнала любимую бейсболку Вовки Гуреева. Уставясь на кепку, Авилкина ошарашенно молчала.

– Правильно, это головной убор Володи Гуреева, твоего одноклассника! – подтвердил директор невысказанную Санькой мысль. – А ты знаешь, где охранник наш ее сегодня утром нашел?

– Понятия не имею! – буркнула Санька. У нее в голове мелькнула в этот момент страшная догадка, что она, Авилкина, только что собственноручно «сдала» Лысого Терминатору! Адиректор-то вовсе на него и не думал!

– Он нашел шапочку эту рядом с гардеробом. Прямо около свежей надписи на стенке! – Терминатор строго посмотрел на Саньку. – Я думал сперва, что это одного Гуреева работа!

А получается – у него еще и помощники были!

– Не было у него помощников! – решительно сказала Санька. – А про Селиванова я все наврала! Это я сама на стенке писала! И кепку тоже я подбросила!

– Вот как? – Терминатор снял очки, задумчиво потер переносицу. – Что-то, Авилкина, я тебе не очень верю. Не могла ты этого сделать, мне кажется.

– Я правду говорю! – сказала Санька.

Директор снова водрузил очки на нос и смотрел некоторое время на Авилкину, смешно чмокая губами, будто что-то пережевывая. Потом произнес, хлопнув по столу ладонью:

– Вот что, Авилкина! Ты найди Гуреева и Селиванова и скажи, чтобы они после шестого урока зашли ко мне. И сама тоже приходи. Будем во всей этой запутанной истории разбираться…

А в это время в закутке под лестницей тоже шла своего рода воспитательная беседа. Гуреев и Лысый затащили сюда несчастного Сокича.

– Ну чего? – с угрозой в голосе спросил Лысый. – Сейчас кому-то будет немножко бо-бо, да?

– Ребята, не надо! – попросил Сокич.

– Надо, Сокич, надо! – усмехнулся Вовка. – А то что-то ты охамел в корягу! Нехорошо это!

– Ну не надо, ребята! – снова повторил Сокич. – Я…это… больше не буду!

– На колени встань! – скомандовал Лысый.

Сокич бухнулся на колени.

– А теперь почисти мне ботинки! – сказал Лысый. – Носовой платок есть утебя?

– Есть… – Сокич торопливо извлек из кармана платок.

– Сопливый небось? – брезгливо поинтересовался Лысый.

Вовка же следил за происходящим с нехорошей ухмылкой.

– Не, Шурик, чистый! – заверил Сокич, – Мне его мать только сегодня дала! Я в него и не сморкался ни разу!

– Вот и хорошо, что не сморкался! – одобрил Лысый. – Ну давай, чисти! Только чтоб блестели, понял?

– Ага, понял… – Сокич, шмыгнув носом, начал осторожно обрабатывать платком правый ботинок Лысого.

– Ты лучше, лучше чисти! – приказал Лысый. – Не сачкуй!

– Ага! – Сокич начал тереть ботинок платком с удвоенной энергией.

– Ты краешком, краешком три! – вступил Жуль. – А то платок весь изгваздаешь раньше времени, а у меня ведь тоже ботинки грязные!

И тут раздался голос Авилкиной:

– Шурик, Володя, вы тут? Я вас по всей школе разыскиваю!

Сокич вскочил на ноги. Авилкина уже заглядывала под лестницу:

– Вы чего тут, курите, что ли?

– Чего надо? – не очень вежливо спросил Лысый.

– Поговорить нужно! Срочно! – ответила Санька. – Я только что была у Терминатора…

– У кого? – переспросил Жуль и первым вышел к Саньке. За ним последовал Лысый.

Сокич, пользуясь случаем, попытался было дать деру, но Лысый прикрикнул на него:

– Стоять!

И Сокич замер на месте.

– Ну и чего ты делала у Терминатора? – спросил Вовка.

– Скажу сейчас. Только это очень секретно! – Авилкина покосилась на Сокича.

– Вали давай отсюда! – приказал Лысый. – Мы с тобой потом договорим!

Обрадованный Сокич исчез. А Санька вздохнула и начала:

– Парни, короче… Охранник нашел сегодня у раздевалки бейсболку. Твою, Вовка!

– Классно! – Жуль обрадовался. – Я уж и не надеялся…

– Дурик! – оборвала его Авилкина. – Ты же ее потерял, когда стенку расписывал! Ее охранник утром прямо под свежей надписью нашел!

Повисла пауза. Потом Лысый сказал:

– Так… Значит, Жуль, это ты тот самый художник?

– Да бред это! – Вовка всплеснул руками. – Не делал я этого! Ты что, Лысый, мне не веришь?

– А кто ж делал тогда? – поинтересовался Шурик. – Если ты не делал, я тоже…

– Я уже вообще ничего не понимаю! – сказала Санька. – Я думала, это Шурик. А директор сказал, что это Гуреев!