Карлос Кастанеда - Внутренний огонь

Когда я видел Хенаро в странном виде, его глаза недоброжелательно светились, как глаза зверя в темноте, но они, тем не менее, были глазами: я не видел их как точки янтарного света.

В ту ночь дон Хуан сказал, что Хенаро собирается помочь моей точке сборки сдвинуться особенно глубоко, чтобы я смог подражать ему и следовать всему, что он делает. Хенаро отставил свой зад, а затем двинул с силой вперед своим тазом. Я подумал, что это непристойный жест. Он повторял его снова и снова, двигаясь вокруг нас, как в танце.

- 142

Дон Хуан подтолкнул меня локтем, принуждая имитировать движения Хенаро, и я стал это делать. Оба мы носились вокруг, выполняя это абсурдное движение. Через некоторое время я почувствовал, что мое тело выполняет это движение само по себе без того, что казалось мне реальным мной. Это разделение моего тела и реального меня стало еще более явным, а затем, в какой-то момент, оказалось, что я смотрю на смехотворную сцену, в которой два человека делали друг за другом похотливые движения.

Я следил, зачарованный, и осознал, что один из них - это я. В тот момент, когда я осознал это, я почувствовал, что что-то тянет меня, и я опять оказался выпячивающим свой таз взад и вперед вместе с Хенаро. Почти тотчас я заметил, что другой человек, стоящий рядом с доном Хуаном, следит за нами. Его обдувал ветер: я видел, как вздымались его волосы. Он был нагим и казался в затруднении. Ветер собрался вокруг него, как бы предохраняя его, или наоборот, пытаясь его унести.

Я начал медленно осознавать, что этот другой человек тоже я. Когда я это понял, то был потрясен: необъяснимая физическая сила разнесла меня на части, как если бы я был составлен из волокон, и я опять смотрел на человека, который был мной, скачущего с Хенаро и глядящего на меня во время моего взгляда. И в то же время я глядел на обнаженного, который тоже был мной, взирающего на меня, когда я делал похотливые движения вместе с Хенаро. Этот толчок был таким сильным, что я сбился с ритма своих движений и упал.

Следующее, что я знаю, это то, что дон Хуан помог мне встать. Хенаро и другой я, обнаженный, исчезли. Я помню также, что дон Хуан отказался тогда обсуждать это событие. Он не объяснил его, сказав только, что Хенаро - эксперт по созданию своего дубля, или двойника, и что у меня было немало взаимодействий с дублем Хенаро в состоянии обычного сознания, чего я никогда не замечал.

- В ту ночь Хенаро, как он делал это сотни раз до этого, заставил свою точку сборки продвинуться очень глубоко влево, - прокомментировал дон Хуан, после того, как я рассказал ему все, что помнил.

Его власть была такой, что он загнал твою точку сборки в позицию, где появляется тело сновидения. Ты увидел свое тело сновидения, следящее за тобой. Весь трюк в его танце.

Я попросил его объяснить, как похотливые движения Хенаро смогли произвести такое сильное воздействие.

- Ты жеманный, - сказал он. - Выполняя похотливый жест, Хенаро намеренно воспользовался твоим явным отвращением и замешательством, ну, а поскольку он был в теле сновидения, то у него была власть видеть эманации орла. Используя это преимущество, было просто заставить сдвинуться твою точку сборки.

Он сказал, что то, что помог мне сделать Хенаро в ту ночь, очень немного из того, что Хенаро делал с моей точкой сборки, заставляя ее создавать тело сновидения много, много раз, но он пока не хочет, чтобы я вспомнил те случаи.

- Я хочу, чтобы ты перестроил соответствующие эманации и вспомнил то время, когда ты действительно проснулся в позиции сновидения, сказал он.

Странная волна энергии, казалось, взорвалась во мне, и я уже знал, что он хочет, чтобы я вспомнил, однако я не мог сфокусировать свою память на полном событии: я мог вспомнить его только фрагментарно.

Я вспомнил, что однажды утром дон Хуан, дон Хенаро и я сидели на той самой скамейке, и я тогда был в своем нормальном состоянии сознания. Совершенно неожиданно дон Хенаро сказал, что он собирается

- 143

заставить свое тело оставить скамейку, не вставая. Это утверждение совершенно выпадало из контекста нашей беседы, а я уже привык к упорядоченным, назидательным словам и действиям дона Хуана. Я повернулся к дону Хуану, ожидая объяснения, но он остался бесстрастным и глядел прямо перед собой, как если бы ни меня, ни Хенаро здесь вовсе не было.

Дон Хенаро толкнул меня, привлекая мое внимание, а затем я увидел чрезвычайно тревожащую картину: я увидел Хенаро на другой стороне площади. Он манил меня к себе, но я также видел Хенаро, сидящего рядом и глядящего прямо перед собой, как дон Хуан.

Я хотел сказать что-то, чтобы выразить свой благоговейный ужас, но обнаружил, что онемел, охваченный какой-то силой, которая не позволяла говорить. Я опять взглянул на Хенаро через парк: он по-прежнему был там, показывая жестом головы, чтобы я присоединился к нему.

Мое эмоциональное страдание нарастало с каждой секундой. Мой живот выворачивался, и у меня, наконец, появилось видение тоннеля, который вел прямо к Хенаро на другой стороне площади. А затем великое любопытство, или великий страх, что в тот момент было одним и тем же, потянуло меня туда, где был он. Он заставил меня повернуться и указал на троих людей, сидящих на скамейке в застывших позах, как если бы время остановилось.

Я чувствовал ужасное беспокойство, какой-то внутренний зуд, как если бы мягкие органы моего тела были в огне, а затем я был опять на скамейке, а Хенаро ушел. Он помахал мне на прощание рукой через площадь и исчез среди людей, идущих на рынок.

Дон Хуан очень оживился. Он смотрел на меня непрерывно. Он встал и обошел меня, затем сел опять и не смог удержать строгого выражения лица, когда смотрел на меня.

Я понял, почему он действует таким образом: я вошел в состояние повышенного сознания без помощи дона Хуана, Хенаро самому удалось сдвинуть мне точку сборки.

Я невольно засмеялся, видя, как дон Хуан торжественно засовывает мою шариковую ручку в свой карман. Он сказал, что собирается воспользоваться моим состоянием повышенного сознания, чтобы показать мне, что нет конца тайне человека и тайне мира.

Я сосредоточил все свое внимание на его словах, но он сказал что-то, чего я не понял. Я попросил его повторить то, что он сказал, но не мог понять ни слова из того, что он говорил: он либо говорил на чужом мне языке, либо просто бормотал. Странным во всем этом было то, что что-то поймало мое личное внимание: или ритм его речи, или мое усилие понять его. У меня появилось чувство, что мой ум отличается от обычного, хотя я не мог выразить, в чем это отличие. Я тяжело задумался, рассуждая о том, что же происходит.

Дон Хуан говорил очень тихо мне в ухо. Он сказал, что поскольку я вошел в состояние повышенного сознания совсем без всякой помощи с его стороны, то фиксация моей точки сборки очень ослабла, и я могу позволить ей сдвинуться влево путем расслабления, наполовину уснув на этой скамейке. Он уверял меня, что последит за мной и что мне нечего бояться. Он вынуждал меня расслабиться и позволить сдвинуться моей точке сборки.

Мгновенно я почувствовал телесную тяжесть глубокого сна. В один из моментов я осознал, что вижу сон: я увидел дом, который видел раньше. Я приближался к нему, как если бы шел по улице. Были и другие дома, но я не обращал на них никакого внимания: что-то фиксировало мое сознание на том доме, который я видел. Это был большой современный панельный дом с лужайкой перед парадной дверью.

- 144

Когда я приблизился к дому, у меня появилось чувство сродства с ним, как если бы я его уже видел во сне. Я вышел на гравийную дорожку к главной двери: она была открытой, и я вошел внутрь. Там был большой зал и большая жилая комната направо с темно-красной кушеткой и соответствующими креслами, стоящими в углу. У меня, очевидно, было тоннельное зрение: я мог видеть только то, что находилось перед глазами.

У кушетки стояла молодая женщина, так, как будто она только что поднялась, когда я вошел. Она была тонкой и высокой, и исключительно хорошо одета в заказной костюм. Ей было около двадцати. У нее были темно-каштановые волосы, жгучие карие глаза, которые, казалось, улыбались, и острый тонко очерченный нос. Цвет лица был светлый, но с оливковым отливом. Мне она показалась восхитительно прекрасной. Очевидно, она была американкой. Она кивнула мне, улыбаясь, и протянула руки ладонями вниз, как если бы хотела помочь мне подняться.

Я схватил ее руки самым неуклюжим образом. Я перепугался и хотел отступить, но она держала меня крепко и все же очень нежно. Ее ладони были длинные и прекрасные. Она говорила со мной по испански с легким акцентом. Она умоляла меня расслабиться, почувствовать ее руки, сосредоточить свое внимание на ее лице и следить за движениями ее рта. Я хотел спросить ее, кто она, но не мог вымолвить ни слова.

Затем я услышал голос дона Хуана в ухе. Он сказал: "а, вот ты где!" - Как если бы он только что нашел меня. Я сидел на парковой скамье. Но я мог также слышать голос молодой женщины. Она сказала: "иди и сядь со мной". Я сделал это, и тут начался самый невероятный сдвиг точек зрения - я попеременно был то с доном Хуаном, то с этой молодой женщиной. Я мог видеть каждого из них так же ясно, как и все остальное.