Чак Паланик - Фантастичнее вымысла

К востоку, на расстоянии броска камня, по шоссе № 90, пролетают грузовики, отчаянно сигналя при виде того, как девушки на сцене забрасывают ноги и вертят своими бритыми «пилотками». К западу, на расстоянии половины броска камня, грохочущие мимо грузопые поезда замедляют ход, чтобы машинистам получше рассмотреть происходящее, и салютуют гудками.

– Я выстроил сцену, на которую ведут тринадцать ступенек, – рассказывает основатель фестиваля Род Джексон. – Ее всегда можно превратить в эшафот.

Все верно, она действительно выкрашена в красный цвет, но выглядит как настоящий эшафот.

Во время женского соревнования на лучшую мокрую футболку сцену окружают байкеры и студенты колледжей, яппи и шоферы-дальнобойщики, тощие ковбои и красномордые громилы, а блондинка на хрупких шпильках закидывает ногу на перила и низко приседает на второй ноге, чтобы толпа могла дотянуться до нее и ткнуть пальцем сами понимаете куда.

– Пиз-да! Пиз-да! Пиз-да! – горланит толпа.

Коротко стриженная блондинка с колечком-пирсингом в гениталиях выхватывает садовый шланг у организатора конкурса мокрых женских футболок. Она обливает себя, после чего приседает на корточки у края сцены и поливает толпу.

Две брюнетки облизывают друг другу мокрые груди. Затем целуются взасос. Какая-то женщина выводит на сцену восточноевропейскую овчарку, наклоняется назад, вращает бедрами, и вскоре морда собаки оказывается у нее между ног.

На сцену взбирается парочка в костюмах из кожи и сначала устраивает стриптиз, а затем начинает совокупляться в самых разных позах под скандирование толпы:

– Вздрючь! Вздрючь! Вздрючь!

Белокурая студентка колледжа балансирует обеими ногами на перилах, медленно приближая бритую щелку прямо к улыбающемуся лицу организатора конкурса Гари по прозвищу Шланг. Толпа в это время во всю глотку распевает «Падают лондонские мосты».

В сувенирной лавке голый, обожженный солнцем народ стоит в очереди за сувенирными футболками ($11,95). Мужчины с черными ремнями ($5,95) покупают дилдо ручной работы, так называемые «Монтанские дятлы» ($15,00). На уличной сцене, под жарким монтанским солнцем, под нестройный гул автомашин и поездов один такой дятел исчезает в одной из обнаженных женщин.

Очередь любителей подобных сувениров медленно движется к бочонку, заваленному тростями длиной около ярда, оттенка коричневой кожи и липкими на ощупь. Дородная женщина, стоящая в очереди за футболками, сообщает: «Это высушенные бычьи члены». Она поясняет, что можно раздобыть такие пенисы в мясной лавке или на бойне. Их легонько вытягивают и высушивают; можно немного отполировать, как мебель, и покрыть несколькими слоями лака.

Голый мужчина, стоящий за ней в очереди – тело у него такое же коричневое и похожее на задубелую кожу этой прогулочной трости, – интересуется, не занималась ли сама женщина изготовлением таких палок.

Дородная женщина краснеет и говорит:

– Да нет же, черт побери! Я всегда слишком стесняюсь попросить у мясника бычий член…

А кожаный мужчина изрекает:

– Мясник, пожалуй, еще подумает, что тебе он нужен для других целей.

И все стоящие в очереди – включая женщину – заливаются смехом.

Каждый раз, когда очередная красотка опускается на сцене на корточки, в воздух взлетает целый лес рук. В каждой из них – одноразовый фотоаппарат, и щелчки затворов напоминают сухие удары молотком по крикетным шарам.

Одноразовый фотоаппарат стоит здесь $15,95.

Во время конкурса «Лучшая голая мужская грудь» толпа скандирует «Хер-и-яйца! Хер-и-яйца! Хер-и-яйца!», в то время как поддатые байкеры и ковбои и учащиеся колледжей из штата Монтана выстроились в очередь, чтобы один за другим раздеться на сцене и поболтать над головами толпы своим причиндалами. Парень, похожий на Брэ-да Питта, дергает тазом, и ввысь взмывает эрегированный член. Какая-то женщина за его спиной просовывает руку, – сватает парня за член и начинаетмастурбироватьдо тех пор, пока его обладатель не поворачивается на сто восемьдесят градусов и не шлепает ей по лицу возбужденным предметом своей гордости.

Женщина снова хватает заинтересовавшую ее часть тела и стаскивает конкурсанта со сцены.

Старики сидят на бревнах, пьют пиво и швыряются камешками в стенки переносных туалетов, куда женщины заходят, чтобы помочиться. Мужчины мочатся где попало.

Вся автостоянка завалена сплющенными пивными банками.

В самом Рок-Крик-Лодж женщины пролезают под статуей быка в натуральную величину, чтобы на счастье поцеловать его гениталии.

На грязной грунтовой дороге, тянущейся вдоль края участка земли, принадлежащего какому-то частному лицу, байкеры проводят конкурс «Укуси быка». Сидящая за мотоциклистом женщина должна ухватить зубами и откусить как можно больший кусок от подвешенных над дорогой бычьих яиц.

Отделившись от толпы, кучка мужчин возвращается на поле, где устроен лагерь из трейлеров и палаток. Там переодеваются две женщины. Обе называют себя «парочкой обыкновенных девчонок из Уайт-Фиш с постоянной работой и всем прочим».

Одна из них говорит:

– Слышали аплодисменты? Это нам хлопали. Мы победили. Мы точно победили.

Подвыпивший юноша уточняет:

– А вам полагается приз? Девушка отвечает:

– Да не было никакого приза. Но мы точно выиграли.

Пройдет часа два, прежде чем замечаешь, что у всех этих людей что-то не так.

Все дело в ушах. Возникает ощущение, будто ты оказался на какой-то планете, где у обитателей уши какие-то покусанные и раздавленные. Расплывшиеся и усохшие. Это далеко не первое, что замечаешь в этих людях, но после того как твое внимание привлекли уши, на остальное уже больше не смотришь.

– У большинства борцов уши похожи на цветную капусту – это нечто вроде клейма, – говорит Джастин Питерсен. – Символ социального статуса. То, на что в их сообществе смотрят с чувством гордости. Значит, ты на ковре не новичок.

– Такое происходит оттого, что борец частенько попадает в разные переделки и его уши постоянно обо что-то трутся, – объясняет Уильям Гроувс. – Это происходит постоянно, раз за разом. Хрящ отделяется от кожи, и возникающее внутри пустое пространство заполняется кровью и лимфой. Чуть позже происходит отток жидкостей. Однако в хряще происходит затвердевание кальция. Для многих борцов это что-то вроде профессиональной отметины, знак того, что человек занимается борьбой.

Шон Харрингтон рассказывает:

– Чем-то это напоминает сталактит. Кровь медленно просачивается внутрь и затвердевает. Потом происходит очередная травма, и отвердевают новые капли крови. Вскоре ухо принимает новую форму. Некоторым борцам кажется, что это свидетельство мужественности, что-то вроде медали за храбрость.

– Я думаю, это действительно медаль за храбрость, – считает Сара Левин. – Вы знаете, что этот человек – борец. Это нечто такое, что делает другого человека равным вам. Связующее звено. Часть повседневной работы. Уши – часть игры. Они суть этого спорта подобно шрамам или боевым ранам.

Питерсен говорит:

– У меня был товарищ по команде, который, прежде чем лечь спать, минут десять трепал себя за ухо – очень уж ему хотелось, чтобы оно у него стало похоже на цветную капусту, как у настоящего профессионала.

– А я себе часто откачивал жидкость, – признается Джо Калавитта. – При помощи шприца. Откачаешь, а оно снова наполняется кровью. Если откачивать жидкость до того момента, как кровь подсохнет, то ухо не распухает. Можно попросить врача, но, поскольку это приходится делать постоянно, лучше иметь собственный шприц и делать все самому.

Питерсен, Гроувс, Харрингтон и Калавитта – все они борцы-любители.

Сара Левин – координатор мужских соревнований Федерации США по борьбе, объединяющей любителей этого вида спорта.

То, что происходит на этой странице – не борьба, а просто авторское описание. В лучшем случае воспринимайте его как открытку, отправленную в жаркий сухой уикэнд из Ватерлоо, штат Айова. Оттуда, откуда поступает мясо. Оттуда, где проводятся отборочные олимпийские соревнования Северного региона. Это первый этап, – и на нем любой желающий за двадцать долларов может попытать счастья на ковре в надежде попасть в Олимпийскую сборную США по классической борьбе.

Сейчас национальные соревнования завершились, региональные тоже. Это последний шанс пройти предварительный турнир для участия в финале. После того как спортивный сезон окончился, многие приезжают сюда, чтобы посостязаться между собой и с молодежью.

Для некоторых из них – а возраст участников колеблется в диапазоне от семнадцати лет до сорока одного года – это последний шанс пробиться в Олимпийскую сборную. Как говорит Сара Левин: «Здесь можно стать свидетелем того, как обрывается карьера многих спортсменов».

Здесь каждый расскажет вам о любительской борьбе.