Эйдзи Ёсикава - История Хэйкэ

Другой из дома Гэндзи, который выглядел постарше и поопытнее остальных, возразил:

– Еще рановато для поздравлений. Довольно просто уйти с горы Курама, но как нам справиться со всем остальным? Помните, мы по-прежнему должны считаться с Хидэхирой, а ведь мы организовали побег без согласия Кихидзи. Следует об этом ему сообщить, в противном случае нам будет практически невозможно избежать столкновения с воинами Киёмори и скрыться на восток.

В разговор вступили и другие заговорщики:

– Но это был наш последний шанс. В любом случае господин Усивака все берет в свои руки.

– Мы не будем полагаться на Кихидзи. Если он откажет нам в помощи, мы сами справимся со всеми трудностями.

– Спорить об этом мало толку, – сказал, видимо, главный в этой группе. – Я предупредил Конно-мару о том, что произойдет сегодня ночью. Но его до сих пор нет, и меня это беспокоит.

Тщетность попыток уйти на восток для большинства Гэндзи была очевидна, потому что Хэйкэ теперь поднимут тревогу и заблокируют все дороги, идущие в восточном направлении. Им мог помочь только Кихидзи. Наконец, незадолго до рассвета, появился Конно-мару.

– Я не ожидал, что побег произойдет раньше полуночи, и мне было трудно поспеть за вами.

– Мы просим извинения. Но ничего нельзя было поделать. Мы говорили о полуночи, но наши планы внезапно изменились, потому что представился лучший шанс… Что Кихидзи? Что он сказал?

– Он посмеялся над нашим нетерпением и, кажется, подумал, что ничего не может сделать, кроме как поддержать наши планы.

– Значит, он согласен с нами?

– Но в таком случае предложил ли Кихидзи какие-нибудь идеи или же утверждал, что все еще слишком рано говорить, в чем они заключаются. Что он сказал, Конно-мару?

Небо начало светлеть, сквозь маленькое окошко хижины проник слабый свет.

Гэндзи внимательно вслушивались в то, что говорил Конно-мару.

– Кихидзи сейчас поддерживает нас больше, чем когда-либо раньше, но у него есть кое-какие условия. Он говорит, что не может отвечать за жизнь Усиваки, если мы не примем его условий.

– В чем они?

– Он будет отвечать только за безопасность Усиваки. Вы же, говорит он, должны заботиться о себе сами.

– Как! Он хочет, чтобы мы покинули Усиваку?

– Да, он говорит, что от этого зависит безопасность нашего господина.

– Как так?

– Здесь никто не знает, кто вы. Люди принимают вас за демонов Тэнгу, но если вы пройдете с Усивакой, то, как считает Кихидзи, этого будет достаточно, чтобы подвергнуть его жизнь опасности, да и свои жизни тоже.

– Конно-мару, а вы считаете, что он прав?

– Да. Вы свою роль сыграли. Теперь, когда Усивака ушел с горы Курама, вам больше ничего не остается, как оставить его и скрыться.

– А что будет с Усивакой?

– Обо всем остальном позаботится Кихидзи.

– Можем ли мы доверять ему?

– Если что-то пойдет не так, Кихидзи первым заплатит за это – причем своей жизнью. Мало толку продолжать подобные разговоры. Единственное, что мы можем сделать, – это довериться ему, – подвел итог Конно-мару.

Остальные выжидательно повернулись к Усиваке, а Масатика спросил:

– Вы только что слышали, как обстоят дела. Какова будет ваша воля?

Усивака, перед которым открывалась возможность исполнения его самой большой мечты, без колебаний ответил:

– У меня нет желания сразу же идти на восток. Если я отправлюсь туда, то нельзя сказать, увижу ли я когда-нибудь свою мать. Я должен идти в столицу – один или со всеми вами. Я должен повидать мать, хотя бы раз.

Сообщения о побеге Усиваки дошли до Рокухары к рассвету. Воины и соглядатаи были тут же направлены на гору Курама, где монахи, лучше других знавшие местность, уже начали поиски беглеца. К полудню, когда на Кураму прибыло несколько сотен воинов, Усивака и его сторонники находились на пути к пику Садзики. Когда они достигли его, Конно-мару сказал:

– Отсюда дороги ведут к провинциям Сига, Тамба и Сандзё, и теперь мы с вами расстаемся. Я один останусь с нашим молодым господином. – Потом он обратился к Усиваке: – Я буду с вами до тех пор, пока вы не отправитесь с Кихидзи на северо-восток. Туда я вас сопровождать не смогу. Вы абсолютно уверены, что хотите идти?

Усивака заколебался, потом он в очередной раз спросил:

– Конно-мару, вы действительно возьмете меня повидать мою мать? Когда вы это сделаете?

– Сначала я должен поговорить с Кихидзи. Он подумает, как обставить такую встречу.

– А вы не можете справиться с этим один, Конно-мару? Зачем вам сначала говорить с Кихидзи?

– Я обещал ему, что ничего не будет делаться без его согласия.

Гэндзи стали прощаться друг с другом.

– Ну, во имя будущего!

– Куда ты пойдешь, Горо?

– Сначала в Тамбу, где некоторое время буду скрываться.

– А ты, Адати?

– Думаю пойти в Северную Сигу.

Один за другим Гэндзи покидали Усиваку, обещая приехать к нему, когда он будет на востоке. К заходу солнца Усивака и Конно-мару остались одни на пике Садзики, который возвышался над горой Курама. Солнце садилось, вокруг них начинал клубиться туман.

– Господин Усивака, вы не устали? Можете идти?

– Конечно!

– Завтра в это же время мы увидим огни столицы. В условленном месте нас будет ждать экипаж.

– Экипаж?.. И куда же мы поедем?

– Этого я не знаю, но вам не стоит беспокоиться. Обо всем позаботится Кихидзи. Вам надо только полагаться на него. У меня нет причин сомневаться в нем.

Вдвоем они начали спускаться с пика. До наступления сумерек путники никого не видели, а потом встретили незнакомца, который спросил дорогу. Они прошли еще несколько часов, пока не оставили позади небольшое поселение, а затем увидели под собой мерцавшие в темноте огоньки.

– Конно-мару, это огни столицы?

– Нет, это огни святыни Атаго и монастыря.

– Мы уже порядочно прошли, далеко ли столица?

– Мы по пути петляем, чтобы избежать погони, но мы все ближе и ближе к Киото. Господин, – вдруг сказал Конно-мару, – когда мы придем в столицу, вы не должны больше называть меня Конно-мару, называйте меня Ковака.

– Называть вас Ковака?

– Меня там знают под таким именем.

– Хорошо. Я проголодался, Конно-мару.

– Сейчас посмотрим, смогу ли я найти вам что-нибудь поесть. Подождите вон в том храме.

После довольно долгого отсутствия Конно-мару вернулся и обнаружил, что Усивака спит на крыльце храма. Конно-мару растолкал его, и оба стали жадно есть то, что воин принес с фермы; потом оба улеглись спать, пока короткая летняя ночь не закончилась и не начался рассвет.

Полдня они шли. Время от времени им попадались незнакомцы, по внешнему виду которых можно было догадаться, что столица уже рядом.

– Мы теперь недалеко от Саги, – сказал Конно-мару, когда они увидели холм, напротив которого приютилась крытая соломой хибарка, обнесенная изгородью из кустарника. – Смотрите, он приехал, как и обещал! На дороге ниже хибарки стоит запряженный волом экипаж! – воскликнул Конно-мару.

На Усиваку то, что он увидел, не произвело впечатления, но выражение облегчения на лице спутника ободрило его. Конно-мару осторожно приблизился к калитке в изгороди и через нее подошел к хибарке, откуда доносилось довольно заунывное пение.

Он негромко крикнул:

– Добрый день, здесь живет отшельница Гио?

Монотонное песнопение прекратилось.

– Да? – раздался изнутри мелодичный голос; потом из хибарки появилась удивительно юная и красивая монахиня. – Кто вы?

– Вы – не Гио?

– Нет, я ее младшая сестра.

Узнав девушку, Конно-мару улыбнулся:

– Вы не помните меня, Коваку, слугу Тодзи?

– О, это вы, Ковака? Входите и подождите немного. Я позову Гио.

Почти тут же появилась Гио, и Ковака приветствовал ее, говоря:

– Сколько же я не видел вас? Я часто думал о вас, но…

– У вас все хорошо, Ковака? Вы по-прежнему у Тодзи?

– Да, там весело. Работа приятная, и не успеваешь замечать, как пролетают годы. Должно быть, прошло не меньше восьми лет с того дня, как я с вами ездил в Рокухару.

– Это как будто сон, правда? Уже прошло пять или шесть лет, как я поселилась здесь вместе с матерью, сестрой и Хотокэ.

– Да, и с тех пор, как уехали в Рокухару, вы никогда у нас не появлялись.

Лицо Гио помрачнело.

– Пожалуйста, Ковака, давайте не будем о прошлом. Теперь, когда приняла монашество, я заливаюсь краской стыда при мысли о том, что со мной когда-то происходило.

– Простите меня за глупость. Вы знаете, зачем я сюда пришел?

– Вы обещали встретиться здесь с господином Кихидзи, так ведь?

– Да, это самый уважаемый и щедрый клиент Тодзи.

– Он часто просил меня выступить перед ним. Я очень удивилась, когда вчера он прибыл сюда.

– Вчера?

– Да, мы немного поговорили, потом он ушел, сказав, что нанял лодку на реке Ходзу, и пригласил нескольких девушек Тодзи провести вечер на воде.

– Он еще не вернулся?

– Он приходил сегодня рано утром, чтобы полюбоваться цветами вокруг нашего дома, и сказал мне, что вы должны прийти, чтобы встретиться с ним. Он оставил свой экипаж в тени, так, чтобы вы могли его увидеть, и попросил меня сказать вам, что остановился вон в том храме, который видно отсюда.