Жены Иоанна Грозного - Сергей Юрьевич Горский

— Послать к ним немца-лекаря, — распорядился царь. — Да приказать ему, чтоб прямо от них ко мне пришел.

Через два часа лекарь Бомелиус явился к царю. Он сообщил, что Мелентьев точно, слегка нездоров, но что к Василисе его, лекаря, не пустили.

— Надо навестить хвораго, — сказал Иоанн и добавил: — Малюта, захвати с собой фляжку вина.

Царь в сопровождении Малюты и Басманова отправился к Мелентьеву. Тот лежал на постели. Последнее посещение Иоанна его потрясло, и он заболел легкой формой нервной горячки.

Новое посещение царя было настолько неожиданно, что челядь совершенно растерялась и даже не успела уведомить Мелентьева. Иоанн прямо прошел в его спальню.

— Хвороба одолела, Никита? — спросил царь, стараясь придать своему голосу оттенок ласкового участия.

— Недужен, великий государь, — ответил Мелентьев, с трудом поднимаясь на постели.

— Ничего, Никитушка, вылечим. Малюта! Дай-ка ему нашего вина. Авось ему от него полегчает.

Мелентьев пристально взглянул на царя, посмотрел на Малюту и понял все.

— Государь! — дрожащим голосом сказал он. — Суди тебя Господь. Я противиться не смею. А только… коли поднимется у тебя рука обидеть Василису, с того света приду к тебе.

Иоанн хрипло рассмеялся и отвернулся. В это время Скуратов подал Никите чарку вина. Тот перекрестился и залпом осушил ее. Через несколько минут на постели лежал труп.

Через два дня, после похорон Мелентьева, во дворце появилась Василиса. Эта роскошная женщина сразу заняла первенствующее положение. Она сумела очаровать дряхлевшего Иоанна, который беспрекословно исполнял все ее прихоти. В короткое время Василиса Мелентьева удалила из дворца всех женщин, в которых она могла видеть соперниц. При этом Василиса ухитрялась держать царя все время в напряженном состоянии, не допуская его до физического сближения. Она преследовала вполне определенную цель: ей нужно было сделаться царицей. И она добилась своего. Царь с ней обвенчался.

Разумеется, что о благословении со стороны патриарха не могло быть и речи. Брак был явно незаконен, но тщеславной Василисе нужно было лишь одно: именоваться царицей.

Василиса держала Иоанна около себя в течение двух лет. За это время Иоанн будто переродился. Почти прекратились казни, Иоанн не выезжал в Александровскую слободу, его припадки случались крайне редко, оргий во дворце не было.

Утром, во время приема, царь был ласков. Нередко он прерывал прием и уходил во внутренние покои, чтобы повидаться с Василисой. Все вздохнули свободно.

Вдруг произошла катастрофа.

Однажды Иоанн принимал шведского посла. Велась крайне важная беседа относительно уступки побережья Балтийского моря. Присутствовали только самые приближенные люди. Вдруг среди беседы Иоанн встал и ушел. Шведский посол был в полном недоумении. Иоанн быстрыми шагами направился на половину царицы. Он распахнул дверь. Василиса стояла среди терема, ее лицо было покрыто румянцем, на губах застыла деланная, растерянная улыбка. Иоанн крикнул, обернувшись назад:

— Малюта!

Вошел Скуратов.

— Обыщи терем! — обрывисто приказал царь и остановился, опершись на свой посох. Василиса побледнела, но не произнесла ни одного слова.

Малюта стал осматривать терем. За штофным пологом кровати он нашел сокольничего Ивана Колычева. Молодой красавец, видя, что его участь решена, вышел на середину терема, смелым взглядом окинул дрожавшего от ярости царя и сказал:

— Государь! Винюсь перед тобой. Скрывать нечего. И ведаю, что ждет меня лютая казнь. А только позволь мне напоследок правду тебе сказать. Загубил ты Василисиного мужа Никиту, губишь теперь и ее. Погляди на себя. Подумай, гоже ли тебе молодую жену иметь. Лучше бы ты…

Острый конец царского посоха прервал эту речь. Василиса лежала в глубоком обмороке. Царь забился в припадке, шведский посол его не дождался.

На следующий день в Александровской слободе происходили похороны. На окраине была вырыта широкая могила. Священник, совершавший богослужение, не знал, кто лежит в двух гробах, которые привезли из Кремля. Ему даже не назвали имен. От имени царя Басманов передал, что поминать нужно просто «усопших раб Господен». Иоанн приучил священников к повиновению и во время отпевания над закрытыми гробами произносилось такое необычное поминовение. В церкви присутствовал только молодой Басманов. Священнику несколько раз казалось, что в одном из гробов раздается легкий шорох, но он не смел ничего сказать. Гробы вынесли и зарыли в общей могиле. По распоряжению Басманова, холма над этой могилой не насыпали.

В одном из этих двух гробов лежал убитый Иван Колычев, а в другом — живая Василиса Мелентьева, вся обвязанная веревками, с плотно заткнутым ртом.

В Кремлевском дворце снова завелся гарем. Опять начались массовые казни. В первую очередь, конечно, на плаху были отправлены все родственники Колычева. Затем пострадали сородичи Василисы Мелентьевой. Иоанн был настолько озлоблен, что сам присутствовал в застенках и своими руками пытал допрашиваемых. Под пыткой сыпались оговоры, к допросу привлекались десятки людей. Потоки крови лились несколько месяцев. Наконец, царь пресытился казнями и занялся государственными делами.

За это время Иоанн, однако, не оставлял мысли о новом браке и подыскивал себе невесту. Он выбрал Наталью Коростову, но встретил неожиданное препятствие: дядя Натальи, новгородский архиепископ Леонид, приехал в Москву и решительно заявил царю, что он скорее убьет свою племянницу сам, чем отдаст ее на поругание Иоанну. Эти смелые слова архиепископ произнес открыто, на приеме. Все ждали, что царь придет в состояние ярости, но, к общему изумлению, Иоанн сохранил спокойствие и даже обласкал Леонида.

В тот же день на дворцовой площадке состоялась оригинальная потеха. С заднего крыльца дворца вынесли какой-то тюк, зашитый в медвежью шкуру. Этот тюк положили среди площадки. Затем псари привели около десятка огромных злых псов и натравили их на тюк. Псы в несколько мгновений разорвали медвежью шкуру, а потом растерзали зашитого в нее человека. Это был архиепископ Леонид. После приема его пригласили в стольную палату, накормили, а затем связали и зашили в шкуру.

Наталья Коростова, несмотря на ее сопротивление, должна была поселиться во дворце. Она стала добычей царя, но не получила звания царицы. Дядя невольно оказал ей плохую услугу. Наталья пользовалась расположением царя всего несколько месяцев. Затем она бесследно исчезла. Возможно, что ее скелет найдут в стенах тех подземелий, которые теперь начинают исследовать в Кремле. Там Иоанн любил хоронить людей, которых почему-либо неудобно было казнить публично.

Исчезновение Натальи совпало с появлением в Москве боярина Федора Нагого. Боярин много лет прожил в ссылке и, неожиданно для него самого, вдруг получил от Иоанна приказ немедленно вернуться в столицу. Нагой не мог объяснить себе, благодаря чему царь снял с него опалу. Между тем,