Василий Седугин - Святополк Окаянный. Проклятый князь

Они ушли.

Анастасия глядела им вслед, произнесла раздумчиво:

– Хорошие у тебя братья. Совсем на тебя не похожие.

– У нас разные матери.

– А Борис старше или моложе тебя?

– На год моложе.

– А такой серьезный! Прямо не подступись…

И, подумав, добавила:

– А у Глеба глаза лани. Раненой лани.

Святополк промолчал. Он не любил, чтобы при нем кого-нибудь хвалили.

Через день из Турова прискакал гонец: затевалось какое-то скандальное дело, надо было срочно ехать разбираться. Анастасия рассталась с ним сухо, и он с тяжелым сердцем покинул Киев.

Анастасия между тем была в большом смятении. Она вдруг поняла, что влюбилась в Бориса. То, что со Святополком они рано или поздно расстанутся, было решено ею еще раньше, а вечер, когда он по своему упрямству искупал ее под ливневым дождем, только окончательно убедил ее в правильности принятого решения. Однако новая страсть обрушилась на нее совершенно неожиданно, как гром среди ясного неба. Этот высокий, большеглазый и собранный князь покорил ее, и она влюбилась в него с первого взгляда, как это было у нее всегда, натуры пылкой и увлекающейся. Она уже не могла думать ни о ком, кроме своего нового возлюбленного, чувство целиком захватило ее. Куда бы ни направлялась, она непременно проходила мимо княжеского дворца в надежде встретить Бориса, поглядеть на него хоть издали. Наконец ей это удалось, по улице навстречу шли Борис и Глеб. У нее захолонуло сердце и стало бить в виски гулко и сильно.

Братья о чем-то увлеченно говорили, она окликнула их:

– Проходите мимо и не хотите знаться?

Те тут же стали извиняться:

– Прости нас, княжна… Разговором увлеклись…

– И далеко направляетесь? – игриво спросила она их, а сама не могла глаз оторвать от Бориса.

– В конюшню. Коней проверить, – как всегда, односложно проговорил тот.

– Может, по окрестностям Киева проедемся втроем? – предложила она.

– Я не против! – встрепенулся Глеб.

– Нет, это невозможно, – возразил Борис.

– Почему?

– Некогда, – ответил он, пряча глаза.

– Тогда, может, в другой раз?

– Да, да, завтра! – снова вмешался Глеб.

– И завтра не смогу.

– Но, брат…

– Поезжай, коли свободен.

– Но ты тоже не занят, я знаю. А славно было бы на конях покататься втроем!

– Вот и катайтесь. Я-то при чем? – И, повернувшись, Борис пошел прочь.

– Прости его, княжна, – жалобно попросил Глеб. – Я сам не знаю, что с ним такое стряслось, но он никогда таким не был. Я попробую его уговорить.

– Уговори его, Глеб, – попросила Анастасия. – Уговори, миленький!

В другой раз она подкараулила Бориса в конюшне. Пахло навозом и сеном, кони били копытами по дощатым полам, недоверчиво косились на нее дикими темными глазами. Борис похаживал между ними, говорил какие-то ласковые слова. Она залюбовалась, глядя на него: такой сильный, мужественный, цельный человек!

Подошла поближе, окликнула:

– Князь, отвлекись ненамного от коней!

Он оглянулся, стал испуганно глядеть на нее. Покачивая бедрами, Анастасия подошла к нему вплотную, жадным взглядом уставилась ему в лицо. У него красные пятна пошли по щекам, он отвел взгляд.

– Борис, почему ты меня боишься? – спросила она.

– С чего ты взяла?

– Я же вижу.

– И ничего ты не видишь.

– А вот вижу. Что, я такая страшная?

Он помедлил, ответил:

– Да.

– И чем же?

– Брата моего Святополка охмурила, теперь за меня взялась.

– Я его не охмуряла. Он сам ко мне пришел.

– А теперь не нужен стал?

– Сердцу не прикажешь.

– А ты прикажи. Только от меня отстань.

– А если не отстану?

Он снова подумал, сказал:

– Тогда я в Ростов сбегу.

Она некоторое время изумленно смотрела на него, а потом стала хохотать. Хохотала весело, заливисто так, что кони начали беспокойно переступать с ноги на ногу. На глазах ее навернулись слезы.

– Борис, голубчик, не уезжай никуда, – попросила она жалобным голосом. – Чтобы я хоть изредка могла видеть тебя. Мне и этого достаточно.

– Ну а коли достаточно, то уходи. Увидала – чего еще надо?

– Ухожу, ухожу, – вдруг стала она покорной и покладистой. – Только не серчай на меня, хорошо?

Борис что-то буркнул в ответ, и она ушла.

Из-за перегородки вышел Глеб. Оказывается, он стоял рядом и все слышал.

– Брат, почему ты так говорил с Анастасией? – спросил он.

– Как я говорил?

– Грубо.

– Я всегда так веду себя с женщинами.

– Но ты не такой, я знаю.

– Какой же я?

– Ты в душе добрый, мягкий, уступчивый.

– Может быть, ты и прав.

– Чем же тебе Анастасия не угодила?

– Думаю, Святополк с ней намучается.

– С чего ты так решил?

– Бойкая она очень. Так глазами и шныряет.

– Зря ты. Мне показалось, что она тоже очень добрая.

– У тебя все люди добрые и хорошие.

– Разве не так? И еще я заметил, что ты ей понравился.

– Скажешь тоже!

– Правда, правда! Я видел, как она на тебя смотрела! Глаза у нее искрились и переливались…

– Постой, а ты случаем в нее не влюбился?

– Ну что ты, брат! Разве я могу мечтать о такой красавице? Это ты с ней ровня. Вы оба такие красивые!

Борис и сам заметил, что Анастасия слишком большое внимание уделяла ему, и это его испугало. Он вообще боялся женщин и старался избегать их. Он сам не мог понять, чем они его страшили. Он правил большим княжеством, ему подчинялись тысячи воинов, он в первых рядах водил их в смертельный бой, никогда не был трусом, но девушек и женщин обходил стороной, а чтобы никто не заметил, как они ему страшны, говорил с ними свысока, надменно и чуточку грубовато.

На другой день его позвала к себе мать, бывшая византийская принцесса Анна. В сорок лет она сохраняла свою красоту, которую сумела передать сыновьям – статную фигуру, темные волнистые волосы и большие выразительные глаза. Она поцеловала его в лоб, он по-детски ткнулся ей в плечо.

– Здоров ли, сыночек родненький? – спросила она его.

– Здоров, матушка.

– Хорошо ли ночью спалось в своей прежней постельке?

– Спал беззаботным сном.

– Ну вот и хорошо, вот ладно. Садись рядом, поговорить надобно.

Княгиня села в кресло, Борис примостился рядом на скамеечке.

– Вырос ты и возмужал за последние годы, Борис. Любо посмотреть на тебя. На пользу пошло правление в Залесском крае. Только одного не хватает: жену тебе хорошую надобно.

– Ну вот еще, скажешь такое, матушка…

– Надо, надо, и не спорь! Поискала я тебе невесту среди боярских девушек и нашла достойную. Может знаешь, Софию, дочку воеводы Путяты?

– Не приходилось встречать.

– Знаю, не большой ты любитель гулянок и посиделок! – улыбнулась Анна. – А то бы обратил внимание. Красавица писаная и хозяйка примерная…

– Не надо мне красавиц! Гуленые они…

– И-и-и, какие гуляния! Нарожает тебе детишек, куда из терема-дворца? Только успевай сопли малышам подтирать да горшки убирать.

– Мне и одному хорошо, – продолжал упираться Борис.

– Не век одному куковать. Погулял, и хватит. Сосватаем Софиюшку, а потом и свадебку сыграем.

– Это когда же? – с испугом спросил Борис.

– Скоро, совсем скоро. Вот поговорю с отцом твоим, тогда и срок назначим.

– Только не в этот приезд. Вернусь в Ростов, поживу немного, а потом приеду в Киев, тогда и женюсь.

– Нет уж, сыграем сейчас, а то, боюсь, совсем из Ростова не вернешься! – смеясь, проговорила Анна.

Прошел по Киеву слушок, что стали встречаться Борис и Анастасия, что оставила она одного брата и перешла к другому. Слушок этот достиг ушей только что вернувшегося из Турова Святополка. Сменился он с лица, направился к Анастасии. Та вышла к нему наряженная в цветастое платье из дорогой византийской ткани, на ногах красные башмачки из мягкой козьей кожи, в черные волосы вплетен розовый цветок.

– И чего я тебе понадобилась ни свет ни заря? – весело спросила она, поигрывая в руке какой-то безделушкой; потом он разглядит, что это был разноцветный шарик.

Безмятежный и беззаботный вид ее вызвал в нем озлобление. Но он подавил его в себе, спросил, стараясь быть вежливым:

– Как твое здоровье?

– А чего ему сделается?

– Меня вспоминала?

– Изредка.

– А мне кажется, ни разу.

– Может, и так.

– К Борису переметнулась?

– Так уж и переметнулась! Нравится он мне.

– А ты знаешь, что он мне брат?

– Ну и что? Брат, сват – какая разница?

– Тебе, может, так, а мне не все равно.

У Анастасии вдруг сузились глаза, она начинала терять терпение.

– Что тебе надо? – вздрагивающим голосом спросила она.

– Чтобы ты вернулась ко мне и перестала заглядываться на других!

– Кто ты такой, чтобы мне указывать?

– Мы столько времени встречались с тобой!

– Что с этого? Мы даже ни разу не поцеловались.

– А вот возьму сейчас и поцелую!

– Ну-ка попробуй!

Святополк посмотрел на нее, понял, что это невозможно, отступил.