Василий Седугин - Мстислав Великий. Последний князь Единой Руси

– А что, прогоним шантрапу торговую!

– Прогоним! – дружно отвечали ему остальные и, наложив за пазуху голышей, кидались в воду. Завязывалась ожесточенная схватка. Иногда противник позорно бежал, но чаше всего дело кончалось ничьей: израсходован весь запас камней, противники расходились в разные стороны.

Мстислав подрастал. И как-то весной вдруг почувствовал, что все вокруг странным образом изменилось, стало казаться весомым и значимым, наполненным особым смыслом: и дали казались таинственными и манящими, и закаты насыщены особой красотой, и девчонки из озорных и надоедливых существ превратились в притягательных и загадочных. Он заметил, что и его друзья становились порой задумчивыми и отстраненными и все чаще переводили разговоры на своих подруг. Если раньше по вечерам они бегали на луга лишь побаловаться и пошалить, то теперь стали охотно принимать участие в хороводах, а Ярий и Воимир возвращались с них на пару с девушками и говорили, что у них с ними любовь.

Мстислав тоже решил влюбиться. Наметил боярскую дочь Власту. Она ему нравилась милым личиком и независимым характером и представлялась привлекательнее всех остальных девчонок. Правда, за последнюю зиму она сильно вытянулась и стала на полголовы выше его, но это Мстислава не смущало: в конце концов, они равны по годам, а скоро и он подрастет!

С таким решением и пришел он однажды на луга, что раскинулись по берегу Волхова, где собиралась молодежь Новгорода. Весь вечер он старался быть возле Власты, а когда она направилась домой, пошел рядом с ней. Она сначала шла молча, потом остановилась и спросила:

– А ты чего пристроился?

Он сначала растерялся и не знал, что ответить. Потом произнес неуверенно:

– Проводить тебя решил...

Она фыркнула, точно кошка, проговорила презрительно:

– От горшка два вершка, а туда же...

И пошла вперед ускоренными шагами.

Это было крушением всех мечтаний, и Мстислав почувствовал себя самым несчастным человеком на белом свете.

Впрочем, сокрушался недолго. На другой день друзей собрал Вячеслав и сказал:

– Предлагаю совершить путешествие по Волхову на плоту. В юности мне довелось проплыть пару раз по Десне, это было так замечательно, что до сих пор не могу забыть! А главное, получите уроки походной жизни. Ее у вас будет предостаточно.

Все тотчас согласились. В небольшой мелководный затон была сплавлена дюжина толстых сосновых бревен, Вячеслав привез металлические скобы, длинные гвозди, пеньковые канаты, несколько досок.

– Засучивайте рукава, и – за работу! – весело скомандовал он.

– Я должен плот сколачивать? – возмутился Воимир. – Скажу отцу, он позовет с десяток слуг, они за полдня всю работу спроворят!

– Это неинтересно, чтобы кто-то за тебя работу делал, – миролюбиво проговорил дядька. – Надо самим сколотить, тогда и плот станет родным, и плыть на нем будет вдвойне приятней.

– Колотите, коли нравится, а я не буду!

– Тогда никуда не поплывешь, – с необычной для него твердостью заявил Вячеслав. – Без тебя обойдемся.

– Как ты смеешь такое говорить мне, холоп?

– Он не холоп, – вступился Мстислав. – Он мой дядька. И можешь катиться на все четыре стороны!

Воимир тотчас стих. Мстивлав был князем, а он всего-навсего сыном боярина. Для вида посопел, попыхтел, а потом принялся за работу, но всем видом показывал, что делает только под принуждением. Движения его были вялыми, нарочито медлительными. Зато Ярий и Вавула трудились увлеченно, быстро, споро. Мстиславу с непривычки не все удавалось, но он старался изо всех сил.

Общими усилиями бревна были прилажены друг к другу, связаны между собой, для надежности скреплены скобами. Сверху бревен был уложен настил из досок, сбита скамеечка для отдыха. Для управления плотом выстругали пару весел, бросили шесты. На третий день плот был готов.

Утром четвертого дня Вячеслав привез палатки, одеяла, мешки с продуктами. Все это быстро приладили, перевязали.

– Ну, с Богом! – произнес дядька и оттолкнул плот от берега. Мстислав почувствовал, как плот зыбко закачался и стал медленно удаляться от берега; кто веслами, кто шестами стали отталкиваться от дна, ускоряя его движение. Наконец выгребли на середину реки, поплыли по течению. Все с восторгом смотрели на медленно проплывающие берега. Было удивительное очарование в этом спокойном, медлительном движении.

– Чур, я встаю за весло, буду управлять плотом! – встрепенулся Воимир и направился к корме.

– Почему это ты? – тотчас возмутился Мстислав. – Я – князь. Значит, мое место у руля!

– Тихо, тихо, – успокоил их Вячеслав. – Пусть вы князья и бояре, но во время плавания главным стану я, а вы будете беспрекословно подчиняться мне, как будто мы в военном походе. Понятно?

Плот миновал Новгород и вышел на простор. Стояла удивительная июльская погода. Высоко в небе светило ослепительное солнце, почти недвижно стояли редкие кучевые облака; казалось, что не плот, а берега плывут мимо них, плывут медленно и величаво, открывая одну картину за другой: густые, полные таинственности непроходимые леса, просторные луга с копнами сена, стадами коров, овец и коз. Вот стадо коров по брюхо вошло в воду, спасаясь от жалящих слепней; пастух и подпасок, закинув кнуты за плечо, молча провожают плывущих взглядами... А потом появляется с десяток бревенчатых домишек с соломенными крышами и маленькими окошечками, притулившимися к ним сараями, длинными колодезными журавлями. А впереди кажущаяся бездонной голубая лента реки с барашками отраженных кучевых облаков...

Пообедали прямо на плоту солониной с черным хлебом, запили речной водой. На свежем воздухе простенькая еда показалась такой вкусной!

К вечеру Вячеслав сказал:

– Присматривайте местечко на ночь.

– А какое оно должно быть? – спросил Мстислав.

– Ну, какое... Чтобы пристать можно было, не по грязи ходить. Чтобы ровная площадка для палаток. И лес обязательно недалеко, чтобы сушняку для костра натаскать.

Плыли долго, а подходящей стоянки не находилось: то берег крутой, то широкий пляж рядом с лугом, то из берега сочились подземные воды и берег был рыхлым, по колено можно было увязнуть. Наконец из-за поворота надвинулся на них невысокий ровный берег с аккуратненькой рощицей. Место подходящее, но оно было занято, там уже стояли три шалаша.

– Кто же это может быть? – щуря подслеповатые глаза, спрашивал Вячеслав.

– Мужики какие-то, – отвечал востроглазый Ярий.

– Вооруженные? В доспехах?

– Нет. Больше похожи на рыбаков.

– Тогда пристаем! Все-таки будет веселей и безопасней.

Налегли на весла, а потом, поближе к берегу, взялись и за шесты. Плот ткнулся в травянистый берег. Совместными усилиями вытащили его повыше, закрепили канатами к двум кольям.

– Так всегда будем делать, – пояснил Вячеслав. – А то может ветер налететь, волнами смоет.

Потом каждый занялся своим делом: Мстислав и Воимир начали ставить палатки, а Вавула с Ярием отправились за сушняком. Скоро заполыхал костер, над ним подвесили котелок с водой, чтобы сварить репу с солониной.

В это время к ним подошел рыбак, средних лет, с длинными, натруженными руками. Спросил:

– Не выручите ли нас?

– Пожалуйста, – тотчас ответил Вячеслав, оглядев всех строгим взглядом: дескать, попробуйте отказаться, голову оторву!

– Вот какое дело, – мялся рыбак. – Закоптили мы сазана, а всего съесть не смогли. Может, возьмете остатки?

«Сколько он с нас сдерет за этого сазана? – мучительно рассуждал Вячеслав, у которого хранились общие деньги. – Если кусок такой большой, что на всех хватит и недорого запросит, то возьму».

Осторожно проговорил:

– Мы, конечно, не против, если только...

– Вот и хорошо, вот и прекрасно, – обрадовался рыбак и засеменил к своей палатке. Вернулся он скоро, неся на решетке огромный кусок рыбы. От нее шел такой дурманящий запах, что у парней закружилась голова.

– Сколько тебе за нее? – глотая слюни и про себя уже удваивая цену, спросил Вячеслав.

– Да что ты! Какие деньги! Спасибо, что взяли! А то бы пропал наш сазан до утра, такая жара стоит. Большое спасибо, что выручили!

Ошарашенные путешественники молча проводили рыбака, забыв поблагодарить. И только в последнее мгновенье догадался Воимир, истерично выкрикнув:

– Спасибо большое!

– На здоровье, – равнодушным эхом откликнулся рыбак...

Тотчас все накинулись на сазана, резали ножами, жадно поедали. Его мясо еще хранило тепло копчения и, напитанное соком и жиром, было мягким и нежным, а по вкусу напоминало пряную свинину, только еще слаще, прямо-таки таяло во рту, можно было не жевать.

Некоторое время за костром раздавалось громкое чавканье, потом послышались членораздельные возгласы:

– Вот это да!..

– Ну, братцы, я скажу...

– Нет, это немыслимо вкусно!

– Ой, объемся, держите меня!..

Осоловевшие от еды, уползли они в свои палатки и тотчас уснули. Только хозяйственный Вячеслав не забыл припрятать под перевернутое ведро оставшийся кусок сазана. Пригодится на завтрак, мы – не рыбаки, у нас не пропадет!