Аркадий Макаров - Господин Президент, верните Ваню Найдёнова

Скажу более того – в банке с вареньем, приготовленным моей неверной супругой-изменщицей, я обнаружил микродозы яда, которым зарядили банки с помощью моей жены соответствующие службы. По этому поводу некоторое время назад я отнёс в опорный пункт милиции заявление, на что мне было отвечено: в наших правоохранительных органах слабая материальная база, и лаборатория не может произвести соответствующие анализы. Если бы вышестоящие органы знали о положении дел в милиции, они, наверное, выделили бы средства преимущественно в русских рублях (так как американские доллары тоже пропитаны ядом вседозволенности и злодейства) для приобретения приборов и веществ, нужных лаборатории, стране, пережившей коммунизм и напрочь разрушившей основополагающие законы Жизни. Замечая бездеятельность милиции, я обратился к председателю комиссии по правам человека при областной администрации, но он потребовал от меня после нашего разговора представить хоть какой-нибудь документ, показывающий, что я обращался в первичную инстанцию, что моё заявление рассматривалось. По странным обстоятельствам, милиция такого документа мне не написала. В феврале месяце сего года я обратился с устным заявлением в прокуратуру Октябрьского района. Там мне посоветовали посетить управление милиции Октябрьского района.

Вот моё заявление:

Мне 57 лет. Я ни в чём не виноват. Никогда не находился под наблюдением психоневрологического диспансера. Но, несмотря на это, спецслужбы по отношению ко мне осуществляют террор нескольких видов. У меня нет сил и сотрудников, чтобы разоблачить преступления их.

I. Они постоянно в моё отсутствие заходят в квартиру и добавляют микродозы ядов в продукты.

2. Постоянно с помощью технических средств записывают мои слова и слова моих собеседников, в какой бы точке города я ни находился. С помощью другого прибора фиксируют мимику и пантомимику. Откуда я знаю? С помощью третьего прибора они передают мне содержание бесед почти круглосуточно, то есть осуществляют звуковой террор. Не дают спать, прерывают сон, отдых.

3. Совсем недавно с помощью им одним известного приёма они стали группировать молекулы пламени в моей печи таким образом, что через некоторое время, как я разожгу очаг, из пламени возникает птица Феникс, она беспомощно бьётся крыльями, разбрасывая вокруг себя искры в тщетной попытке взлететь. А они, усиливая гравитационное поле у меня в подполе, не позволяют ей подняться, и она, то ли от тоски, а то ли от голода, начинает собирать клювом горячие угли и глотать их, не опасаясь изжоги, поэтому в моем очаге к утру остаётся лишь серый пепел её облетевших перьев.

4. Кроме всего прочего осуществляется психический террор. Например, я ставлю себе завтрак, а они говорят: "Соль отравлена! Сахар отравлен! Масло, хлеб прошморголены.(?) На мой вопрос: «На основании какой статьи Закона вы меня пытаете и мучаете, за какие провинности?». Они отвечают: «Мы преступники. Нас заставляют». Я спрашиваю: «Кто?». Они отвечают: «Мы!».

5. Каким-то образом они трансплантировали в мой мозг тончайшие серебряные нити, используя их как антенны. Эти нити замаскированы под мои седые волосы и теперь осуществляют преступный замысел через моё учащённое сердцебиение с помощью звуков и образов, создавая иллюзию танца «канкан» с обнажёнными девицами в одних налобных повязках.

Всё, что я говорю, а я творческая личность, они заснимают на плёнку, то есть занимаются плагиатом моих идей, замыслов и предложений – моей интеллектуальной собственности, которая открыла дискретность времени – и манипуляцией им в глобальных целях. Разрушая мой организм ядерным распадом, звуками и голографическими непристойными картинками, они грабят казну, бюджет, задерживая выплаты учителям, врачам и пенсионерам. Тем самым создают социальную напряжённость, смеются над Основным Законом государства – Конституцией, над правоохранительными учреждениями всех ступеней в Российской Федерации. Захлопывают перед самым носом двери реформам, которые уже перезрели и загнивают на самом корню.

Теперь о себе. Я бывший инженерно-технический работник Найдёнов Иван Иванович, воспитанный Советской властью, самый законопослушный гражданин своей страны. И я, как никто другой, понимал и понимаю те политические, экономические, социальные процессы, которые регрессируют в нашем Отечестве. В настоящий момент разрабатываю принципы действия интегратора времени. Если собрать критическую массу импульсов секундной стрелки будильника Чистопольского часового завода, затем корпускулярно разложить на деференциаторе и начать считывать корпускулы с конца, то время может пятиться в обратном направлении по своей координате.

Прошу разоблачить и обезвредить преступников, окопавшихся в правительстве, а меня реабельтировать, иначе соответствующее письмо будет направлено в Организацию Объединённых Наций о нарушении нашей дерьмократической властью прав человека, каким я и являюсь. Я – Человек-Совесть Иван Найдёнов, сын своего времени.

И ниже – жирная витиеватая подпись.

Бумага говорила о многом. Да, действительно, Ивану Ивановичу, моему другу Ване, своё умище некуда пристроить.

Вспомнилась моя с ним последняя встреча в забегаловке напротив биржи труда того времени…

В молодости он себя называл Ваней; когда возмужал, его стали называть уважительно Иван Иванович.

Ваня родился в рубашке. Всё-то ему везло, всё-то у него получалось…

Но, как ни раскидывай руки во все стороны – война…

Когда матери пришло время выпростать его на свет Божий, и больше тянуть было уже невмочь, на эшелон с эвакуируемым населением налетела немецкая авиация и вдребезги разбомбила состав, хотя на крыше каждого вагона был распластан красный крест милосердия.

Но какое дело немецким стервятникам до того, что в эшелоне под красным крестом родовыми схватками мучается русская женщина, готовясь родить ещё одного русского.

Ох, эти русские! Всегда всё у них не вовремя! Вот теперь и мечется в разрывах бомб и пламени непокорное племя. Надо их проучить!

И хлынули, и налетели с огненными хлыстами штурмовики, и давай охлёстывать бегущих в разные стороны людей красными бичами. Крики, стоны, вопль – кто? что? куда? Зачем?

Один огненный шнур прошёлся по бегущей неизвестно куда женщине, обеими руками поддерживающей свой тяжёлый и объёмный живот, словно там, в животе, уместился весь земной шар.

Женщина враз осела, потом запрокинув голову туда, где переплетались горячие красные шнуры, повалилась навзничь и захлебнулась кровавой пеной, ползущей и ползущей из широко раскрытого рта, а весь земной шар, который она придерживала руками, уместился в крохотном комочке, беззвучно разевающем рот в сползшей с одного плеча рубашке, мокрой и тоже кровавой.

Могучий инстинкт разбудил голод и заставил человеческого детёныша двигаться, искать тепло и материнское молоко, этот сладкий сок жизни.

Ему повезло: послед, рубашка, в которой он родился, как могла, защитила от ночного холода, сохранила то первоначальное жизненное тепло, переданное ему матерью при последнем вздохе, поэтому кто-то из похоронной команды и заметил кровавый сгусток, цепляющийся коготками за холодные груди погибшей женщины.

Завернули мальца в солдатскую портянку и передали кому надо. А те, кому надо, назвали его русским именем Иван, с фамилией Найдёнов и отчеством тоже Иванович – русский человек – Иван сын Ивана, завели на него бумагу и увезли в тыл, где таких "Найдёновых" не сосчитать.

Вот отсюда и начинается его биография, отправная точка в жизни…

Советская власть не дала Ивану Найдёнову загнуться, погибнуть усыновлённому чужедальним народом. Сталин детьми не торговал. Страна отдавала сиротам всё, чем располагала. Любое воровство, подобное сегодняшнему дню, не могло быть по определению. Своя голова дороже.

Вот и вырос Иван, возмужал, окончил школу и был вполне счастлив гулять на этом свете.

О своём происхождении он никаких вопросов не задавал, да и его ровесники тоже особо этим не маялись. Время живое, деятельное. Сундучное право ещё не определяло суть великого государства, с которым свысока никто не смел разговаривать, страна знала себе цену. Под красным стягом каждому даровано быть тем, кем он хочет.

Иван учился не то, чтобы хорошо, но знания получил такие, которые вполне позволили ему, как сироте, на льготных условиях поступить в инженерный институт и там учиться наравне со всеми. Зачёты и курсовые не покупались, деньги имели ту стоимость, которую заслуживали. Никто не зацикливался на потребительстве, хотя и не были бессребрениками. Жили…

Незаметно как, институт остался позади. Доброе время! Стройотряды давали возможность посмотреть страну, её большие стройки, да и денежки зарабатывались неплохие. Приложи к стипендии – средняя зарплата инженера будет, поэтому студенческое житье теперь вспоминается с улыбкой. Погуляли, покормили девочек мороженым, и себе по рюмочке тоже не забыли…