Война под терриконами. Донецкий сборник - Булат Арсал

Командир второго огневого взвода лейтенант Денис Бырик не только производил впечатление, но и был на самом деле парнем разудалым и даже иногда чрезмерно лихим. На войне с первого дня, ни одной царапины и ни одной контузии. Два «Георгия» на груди, и молодая жена – сержант Валентина Бырик – старший повар дивизионной столовой. Детей у семейной пары пока не было, хотя старались молодые как проклятые. Валя ради мужниных ласк не боялась приезжать даже на огневую позицию, и тогда Бырикам бойцы специально устанавливали палатку подальше от назойливых комаров, любопытных глаз и навострённых ушей изголодавшихся по бабам солдат.

Ещё в первые месяцы развёртывания Первого армейского корпуса и Славянской бригады, когда профессиональных бойцов было днём с огнём не найти, Бырик умудрился показать на учениях фантастический трюк, управляя на марше, стреляя точно в цель и маневрируя между холмами и озерцами на самоходной установке 2С1 «Гвоздика». По всем показателям орудие получило второе место из десяти участников, а когда командир корпуса на построении решил поздравить бравый экипаж, то удивлению его не было предела… Вся работа Быриком была произведена в одиночку. Штат расчёта был пуст за отсутствием людей. Так было, и не все из вольных ополченцев запросто переходили в контрактную армию, где уже начиналась муштра, уставные ограничения, командирские заскоки и вводилась система наказаний за всякие «нехорошести» в поведении военнослужащих. Появились и старшины…

В первой батарее самоходок старший прапорщик Михалыч слыл знатным старшиной, не пропускавшим мимо своего кармана ни полкопеечки. Разбросанные по всей территории расположения абрикосы он приказывал собирать каждый день «для обчего порядку и для радования глаз» не в мусорные баки, а в заблаговременно подготовленные для этого пластиковые ящички, которые он бережно укладывал в багажник белой 29-й «Волги» и периодически увозил на рынок в Комсомольское, где толстенная тётя Груня реализовывала солдатский урожай по пять сотен рубликов за ведро. Семейное дело было поставлено на поток.

Справедливости ради, Михалыч был действительно полезным старшиной, и никогда ни один солдат не мог сказать что-либо в упрёк ему на предмет обмундирования, сухпайка, обуви не по размеру и тому подобного. В отличие от соседних дивизионов и батарей подразделение Кота было обеспечено под завязку, а в увольнение домой Михалыч умудрялся отпускать каждые десять дней даже с передовой позиции. В общем, во всём стройный порядок, ровный жизненный уклад и честное распределение труда и отдыха. А начинал армейскую службу старшина ещё в 1980-м в горах Афганистана… Видимо, ещё там решил связать жизнь с армией и, как настоящий старшина, был уверен, что все армейские неприятности оттого, что верхняя пуговица у солдата расстёгнута. Помнится, что чувством юмора Михалыч обладал отменным. Как-то решил шутник Ринат над старшиной подшутить и задал вопрос: «Почему автомат можно разобрать и собрать, а человека нельзя?» Старший прапорщик знал эту шутку и сразу же нашёлся с ответом: «Вот ты, Мухаметов, представь себе, что развинтил себя перед сном, а тут тревога. Свинтил себя второпях, а вместо головы жопу насадил. И что получается? Кепка не налезает, гимнастёрка не застёгивается, все кричат “ура!”, а ты?».

Там, где старшина, там и каптенармус… Максим Мишин был тёртым калачом и если отличался от старшины, то исключительно возрастом и комплекцией, то есть был и в три раза тощей, и на тридцать лет моложе. Войну встретил вместе с отцом, тоже прошедшим афганские перевалы. Парень в большей степени воспитывался папой и имел достаточно закалённый характер, который проявился в первые дни революционных событий в Донецке. Выбирать между службой в армии и безработицей, наступившей вместе со свободой от нэньки Украины, особенно не пришлось. Несмотря на скудное жалование, солдат всегда одет, обут, имеет крышу над головой и трёхразовое питание с обязательным мясом, яйцами и сладким чаем. Не сразу Максим стал заместителем старшины по обмундированию, тушёнке и оружейному хранилищу. Сначала повоевал у Кота в заряжающих, а потом афганское братство отца и старшины помогло молодому Мишину перейти на более чистую, но не менее ответственную службу ключника батарейных закромов.

В общем, Мишин мало отличался от остальных представителей семейства армейских каптёров. Держал себя так, как и положено своему парню в окружении старожилов подразделения, позволяя некоторое наставническое отношение к новичкам. Особой дружбы с кем-то конкретно не водил, но и среди батарейцев не вызывал раздражения. На огневой позиции его видели редко, в караул не ходил, а единственный наряд, в который его ставили, ограничивался порогом казарменного помещения. А почему бы не подежурить с повязкой на рукаве перед телевизором, когда в твоём распоряжении пара дневальных, которые и полы помоют, и двор подметут, и в курилке уберутся?

Дневальными часто ставили ребят молодых и не имевших опыта службы в армии. В то лето таких было двое: совсем юный и немного пришибленный условиями тяжёлого детства татарчонок из Макеевки Ильдар, которому всенародно был присвоен позывной Дуйчик, а также интеллигентного вида, совершенно не ругающийся матом и обращающийся ко всем на «вы» молодой учёный-серпентолог Валера с соответствующим позывным Змеелов. Если Дуйчик имел чётко поставленную цель дойти до уважаемого уровня в солдатской иерархии и заработать позывной Торнадо, то Змеелов руководствовался исключительно практической задачей: отслужить год контракта и влиться в семью достойных мужчин, имеющих военный билет и военно-учётную специальность. Как-то он доверился повидавшему жизнь Чалому, что была ещё одна важная причина его добровольного похода в боевую армию.

С женой после свадьбы они прожили не более года, но лодка семейного благополучия успела дать течь в бурлящем океане неустроенности, начались ссоры с претензиями к мизерной зарплате младшего научного сотрудника НИИ. Разбираясь хорошо в гремучих змеях в природе, Валера оказался близоруким, когда выбрал подколодную ехидину на роль жены. В конце концов в приступе горячности юная супруга ужалила Валерку самым обидным оскорблением для мужика: «Ты баба, даже в армию не годен! Трус!».

Так они расстались. Она «переползла» в Россию, подальше от войны. Он отправился в военкомат в надежде оказаться поближе к мужскому боевому братству, где неожиданно пригодились его профессиональные и научные познания.

Однажды, когда недельные дожди сменились испепеляющей жарой, в прохладу землянок поползли представители семейства пресмыкающихся аспидов, любившие освежиться и поспать, свернувшись спиралью вокруг собственной головы. Наступить в темноте подземного жилища на свернувшийся калачиком живой «шланг» – удовольствие не для слабонервных. К тому же неизвестно, что там за гад под ногами шевелится: уж, полоз или степная гадюка? Успокоил всех Змеелов, прочитав на досуге