Анатолий Сарычев - Рота особого назначения. Подводные диверсанты Сталина

– К нам в комендатуру зашел подполковник Смерша и приказал двум патрулям проверить поезд, который должен остановиться на станции. Особенно тщательно надо было проверить вагон-салон, который находился в голове поезда, – ответил капитан, с испугом смотря на Соколова.

– Что еще приказал подполковник? – спросил Соколов, снимая со второй полки вещмешок.

Передав вещмешок Федорову, ткнул указательным пальцем себе в горло, показывая, что надо накрывать на стол.

Развязав горловину вещмешка, Федоров достал из него три кружки, две фляжки и, к своей радости, немецкую спиртовку, которую моментально водрузил на стол.

Налив в солдатский котелок воды из фляжки, Федоров зажег спиртовку, продолжая внимательно вслушиваться в разговор.

– Если у людей в вагон-салоне будет оружие, то применять свое на поражение. Сначала стрелять, а потом спрашивать! – снова повысил голос капитан, мотнув головой, сглотнул слюну, отчего капитанский остро выпирающий кадык дернулся вниз.

– Неужели ты, капитан, вот так просто мог бы стрелять в безоружных людей? – неожиданно спросил до сих пор молчавший Усияма.

– Вам и оружие не нужно! Вон вы как мою группу спеленали! Я даже не успел глазом моргнуть, как вот этот молодец ударил меня ногой в живот! – восхищенно заявил капитан, бросая взгляд на Федорова, который именно в то время засыпал чай в закипевшую воду котелка.

Федоров, несмотря на то что стоял, отвернувшись от все так же сидевшего на полу вагона капитана, в стекле окна заметил злой взгляд, который бросил на его спину старший патруля.

– Почему вы не проверили салон-вагон? – лениво спросил кап-два, ткнув пальцем в свою кружку.

– Когда мы дошли до вашего вагона, то салон-вагон уже отцепили. Никогда не видел, чтобы на нашей станции так быстро производились маневры. Только состав остановился, как моментально подбежали осмотрщики, отцепили два вагона и утащили их за северную горловину[16], – доложил капитан, по мере возможности выпрямляясь, сидя на полу купе.

– Сколько групп патруля было направлено на наш состав? – спросил Усияма, заставляя капитана повернуться в его сторону.

– М-м! – негромко промычал солдат, скованный с капитаном одними наручниками.

Сделав вид, что поудобнее устраивается на полу, капитан потянул с ответом, но, видя, что ждать помощи не от кого, выдавил из себя:

– Три патруля.

– Как патрули пошли проверять состав? – спросил кап-два, делая какое-то движение правой рукой.

Краем глаза Федоров успел заметить, как Соколов хлопнул себя правой рукой по левой стороне груди.

Купцов неторопливо встал и, наклонившись над капитаном, стал его обыскивать, начиная с хромовых сапог.

В правом кармане брюк капитана обнаружился офицерский «вальтер», а в заднем – нож «наваха» с широким лезвием и набор железнодорожных ключей, которые Купцов передал Соколову.

«Странный набор для офицера патруля. Хотя сейчас немецкий револьвер можно запросто достать, а нож нужен капитану для того, чтобы потрошить чемоданы и вещмешки. У фронтовиков можно в вещах пушку найти, а не только револьвер и нож, даже авиационный пулемет. А железнодорожные ключи капитану положено иметь по работе», – отметил Федоров, смотря на арсенал капитана, к которому добавился вороненый «наган», вытащенный из потертой кобуры.

– Обыщите красноармейцев! – приказал Соколов, пристально глядя на капитана.

Федоров принялся за соседа капитана, а Купцов – за недавно связанного им красноармейца, который яростно замычал, дергая руками и ногами.

На столе появились перочинный нож, кожаный кисет с махоркой.

Раздался короткий стук в дверь.

– Отбей тройку! – шепотом приказал Соколов, кивая на автоматы, сложенные на рундуке.

Усияма, ни слова не говоря, костяшками пальцев отстучал тройку и присел на корточках около сидящего капитана.

– Спа… – успел начать крик капитан, как удар пальцем в ключицу разом вырубил крикуна, заставив его уронить голову на грудь.

В дверь снова требовательно постучали.

Соколов указательным пальцем ткнул на верхние полки, куда Купцов и Федоров заскочили.

Усияма вытащил из-под матраца темно-бордовую металлическую пластину сантиметров восемьдесят длиной, пятьдесят шириной и миллиметра полтора-два толщиной.

Установив лист вертикально, спрятался за ним, загородив себя и севшего в угол Соколова, который держал перед собой «наган» с укороченным стволом.

– Кто там? – заспанным голосом успел спросить Соколов, жестами показав лейтенантам, что надо стрелять вверх и вниз.

Короткая пауза, и сразу же из коридора раздалась длинная автоматная очередь, пробившая дверь купе, как бумажную.

«Вот мы с Купцом остались без начальника! А как все хорошо начиналось! Самолет, литерный поезд, лейтенантские звезды…» – пожалел себя Федоров, в свою очередь нажимая на курок.

Сразу два автомата загрохотали в маленьком купе, наполняя небольшое пространство пороховыми газами.

И как раз в этот момент прозвучала автоматная очередь из коридора, сразу насквозь пробив купе и окно.

В купе сразу засвистел ветер, выгоняя сизый пороховой дым.

С визгом отскочив от непонятного стального листа, пули вражеского автомата прошили тела патрульных, стены вагона, оставшиеся стекла окна.

И наступила тишина, нарушаемая только стуком колес, который казался непривычно тихим.

Федоров потряс головой и, перегнувшись, посмотрел вниз.

Из-за странного листа выбрались Усияма и Соколов и стали быстро сдергивать с голов патрульных красноармейцев забрызганные кровью тельники и выковыривать из ушей пластилин.

Соколов расстегнул наручники и быстро привел конечности мертвого капитана и красноармейца в порядок.

Федоров и Купцов спрыгнули вниз и сунули автоматы, из которых только что стреляли, в руки мертвых красноармейцев.

– Что здесь происходит? – раздался громкий начальнический голос.

– Вражеское нападение! – громко ответил Соколов, сунув странный лист металла, на котором остались только вмятины от автоматных пуль, под матрац на верхней койке.

Дернув за ручку двери, Соколов попробовал открыть ее.

Ничего не получилось.

– Лейтенант! Помогите! – приказал Соколов, щелкая барашком на замке.

Рванув ручку вдвоем с Купцовым, Федоров с трудом открыл пробитую во многих местах дверь купе и оказался лицом к лицу с коренастым невысоким мужиком в синем шерстяном спортивном костюме, который с разъяренным лицом стоял перед ним.

А вот три трупа, валявшихся на ковровой дорожке вагона с огнестрельными ранениями, совсем не тронули Федорова.

Его больше занял холодный ветер, задувавший из разбитого окна и пробитой переборки вагона.

– Представьтесь, красноармеец! – приказал мужик, начальственно нахмурив брови.

– Лейтенант Федоров! – встал по стойке «смирно» Федоров, совершенно не представляя, кто стоит перед ним.

– Что произошло, лейтенант? – требовательно спросил мужик.

– Нападение с применением огнестрельного оружия! – бодро отрапортовал Федоров, совершенно не понимая, что он должен говорить.

– Лейтенант! И ты, молодой! – ткнул пальцем в Купцова мужик, совершенно не обращая внимания на Соколова и Усияму. – Ко мне в купе! – приказал новый персонаж.

– Разрешите надеть обувь? – мгновенно нашедшись, спросил Федоров, обнаружив, что стоит на полу вагона в одних носках. Как, впрочем, и Купцов.

– Три минуты на сборы! – рявкнул мужик, обжигая все купе бешеным взглядом.

И, круто развернувшись на месте, уже более спокойным голосом распорядился:

– Вызвать из третьего вагона особистов! Провести расследование и доложить!

– Слушаюсь! – бодро ответил майор НКВД, на секунду высунув голову из-за плеча начальственного мужика, и убежал.

Только сейчас Федоров обнаружил, что они с Купцовым, как, впрочем, и кап-два с Усиямой, стоят в луже крови, которая натекла с трупов.

– Быстро надели носки, ботинки – и к старшему майору[17]! Ничего не видели, никого не знаем! Зашли трое патрульных в купе и начали проверять документы. Потом начали стрелять снаружи купе, – шепотом инструктировал кап-два Федорова и Купцова, которые, сидя на второй полке, надевали поданные носки, предварительно вытерев ноги полотенцем.

– Моя твоя не понимай! Стреляли – испугались – вторая полка прыгали! – дополнил Усияма, кидая прямо в лужу крови одну из двух принесенных в купе липовых досок.

– Держитесь спокойно и уверенно, и Родина вас не забудет! – в спину Купцова напутствовал кап-два.

Осторожно обойдя лужу крови, Федоров шел по коридору и не успел пройти и трех шагов, как наткнулся на лейтенанта, майора и капитана НКВД, быстро шедших по коридору.

– Стоять на месте! Кто такие? – строго спросил худой как щепка лейтенант, выставляя вперед левую руку.