Александр Дорохов - Крылатые защитники Севастополя

Рыцарем ноябрьского неба Севастополя был и Яков Иванов. Он совершил два воздушных тарана.

В 32‑м полку Черноморской авиации он сражался с начала войны.

12 ноября в первой половине дня 20 «юнкерсов» бомбили корабли в бухте. В крейсер «Червона Украина» попало шесть бомб. 70 человек команды было убито и ранено. Повреждения получили два эсминца. В 16 часов на город совершили налет 36 бомбардировщиков Ю-88 и ХЕ‑111. Для отражения налета с аэродрома Херсонес поднялись истребители. В числе их были Николай Савва в паре с Яковом Ивановым. Они атаковали звено «хейнкелей».

Бомбардировщики вначале шли плотным строем. А потом один «хейнкель» уклонился в сторону. Иванов атаковал его. Экипаж противника отстреливался, пытаясь оторваться от наседавшего истребителя. Внезапно вражеский пулемет смолк, очевидно, был убит стрелок–радист. Задняя полусфера бомбардировщика оказалась незащищенной. Но у Якова в это время тоже замолкли пулеметы. Экипаж «хейнкеля» понял, что истребитель теперь не опасен, и стал делать разворот, намереваясь лечь на боевой курс. [36]

Иванов вспомнил, что в таких случаях воздушного боя его однополчане шли на таран. И он без колебания последовал их героическому примеру. Выбрав наиболее выгодный угол, черноморец направил МиГ‑3 на бомбардировщик. Воздушная струя от моторов сильно болтала истребитель. Иванов прибавил газ, на большой скорости приблизился к «хейнкелю» и, ударив лопастями винта по хвостовому оперению, отрубил его. Потеряв управление, ХЕ‑111 упал и взорвался на своих бомбах.

Сам Иванов благополучно приземлился.

«Как только ощутил толчок, — рассказывал летчик, — я взял ручку на себя и моя машина подскочила вверх. Попробовал рули — действуют. Я плавно развернулся, снизился, сел на свой аэродром и вырулил к месту стоянки».

Летчики, совершавшие таран, или гибли, или вынуждены были покидать свой самолет. И только Иванову, первому на Черноморском флоте, удалось не только спастись, но и сохранить машину. В условиях осажденного Севастополя это обстоятельство имело особенно важное значение. Здесь зачастую было так, что на одном самолете приходилось поочередно летать нескольким пилотам.

Весть о подвиге младшего лейтенанта Иванова быстро облетела флот. В тот же день на аэродром прибыл корреспондент «Красного черноморца», взял интервью у героя воздушного тарана, и в газете появился материал «Как я таранил «Хейнкель‑111».

16 ноября день выдался пасмурный. Осенний ветер гнал по небу неповоротливые тучи. Но фашистская авиация проявляла активность. Яков Иванов дважды поднимался в воздух для отражения налетов. Ему удалось сбить еще один бомбардировщик.

К вечеру вражеские самолеты прорвались к Севастополю и стали сбрасывать на город крупнокалиберные бомбы. Летчики полка вели неравный бой. Николай Савва сразил один «юнкерс». Вслед за ним Яков Иванов зашел в хвост другому. Когда дистанция сократилась, он нажал на гашетку. Но выстрелов почему–то не последовало. И тогда все, кто следил за боем, увидели, как самолет младшего лейтенанта сделал рывок вперед, приблизился к бомбардировщику вплотную и ударил его лопастями винта. Удар был настолько сильным, что Ю-88 развалился на куски. Но, уничтожив врага, храбрый черноморец и сам погиб смертью героя. Вместе с самолетом он упал в море в пяти километрах от берега на траверзе поселка Бельбек. [37]

17 января 1942 года Якову Матвеевичу Иванову, первому на Черноморском флоте, присвоено звание Героя Советского Союза (посмертно).

С каждым днем бои становились все ожесточеннее. В одной из воздушных схваток Семен Карасев был ранен в голову и надолго вышел из строя.

Лейтенант Савва сбил еще один бомбардировщик Ю-88. Но и его МиГ‑3 в том бою был подожжен. Пылала левая плоскость, горел мотор. Черный дым окутал самолет. Летчик пытался сбить пламя, а оно подбиралось уже к бензобакам. В любую минуту мог произойти взрыв…

Промедление означало гибель. Савва на парашюте покинул горящий самолет. Вскоре летчик был отправлен на Кавказ. Там, на аэродроме Анапа, базировался 7‑й истребительный полк. В этом полку старший лейтенант Савва продолжал боевой путь, командуя звеном. В воздушном бою в районе Новороссийска он одержал пятую победу. А 14 января 1942 года герой воздушного тарана погиб, выполняя боевое задание. Он похоронен в Анапе.

Николай Иванович Савва — крымчанин. Родился он в 1916 году в Джанкое. Некоторое время учился и жил в поселке Азовском. В конце тридцатых годов закончил Ейское военно–морское авиационное училище.

В поселке Азовском Джанкойского района в память о храбром земляке улица, на которой жил Савва, названа его именем. А по инициативе пионерской организации средней школы, в которой учился Коля Савва, в поселке установлена мемориальная доска с надписью: «На этой улице, в доме № 18, проживал герой Великой Отечественной войны летчик–истребитель Николай Иванович Савва, погибший в боях за Родину…»

В ноябрьские дни летчики полка сбили двадцать вражеских самолетов. Пять из них пополнили боевой счет коммуниста Евграфа Рыжова.

Вскоре 32‑й полк был отведен на Кавказ.

63‑я авиабригада базировалась на Кубани. Как уже сказано, 2‑й минно–торпедный полк защищал Родину на дальних бомбардировщиках ДБ‑3 и ДБ-Зф. У этих двухмоторных многоцелевых воздушных кораблей было и другое название — ИЛ‑4. Ведь главным конструктором их, как и «летающих танков», был С. В. Ильюшин. [38]

Во флотской авиации ИЛ‑4 предназначался в первую очередь для поражения морских целей бомбами или торпедами. Но поскольку в первый год войны корабли появлялись в Черном море редко, а главные баталии проходили на суше, то ИЛ‑4 пришлось использовать в качестве дальнего бомбардировщика для поражения наземных целей.

В этом варианте самолет на своих могучих крыльях мог нести бомбы общим весом до трех тонн и поражать военные объекты врага, находившиеся в глубоком тылу, далеко от места базирования. Экипаж его состоял из четырех человек: летчик, штурман, стрелок–радист и стрелок.

ДБ-Зф отличался высокой живучестью. По своим летно–тактическим характеристикам он превосходил немецкий самолет подобного назначения ХЕ‑111.

В ноябре на Кубани часто стояла плохая погода, что ограничивало боевые вылеты. Да и действовал в основном 2‑й полк, летчики бомбили фашистов на подступах к Севастополю и на Керченском полуострове.

Вот сводка только за один день — 9 ноября. Из нее видно, что авиация оказала содействие сухопутным частям на Керченском полуострове, что 24 экипажа ИЛ‑4 2‑го минно–торпедного полка наносили удары по войскам противника в районе деревни Марфовки; они разбили 8 танков, 42 автомашины, в воздушном бою сбили один истребитель МЕ‑109. Два бомбардировщика не вернулись с задания, а один потерпел катастрофу при посадке.

Эту сводку дополняют строки политдонесения: «Из восьми членов двух экипажей остался жив один — лейтенант Тюлюбаев. Он тяжело ранен в ногу и плечо и отправлен в Краснодарский госпиталь».

Политдонесение подписал военком 63‑й авиабригады бригадный комиссар Н. В. Кузенко.

Скупые строки документов не могли дать полного представления о драматических событиях того хмурого осеннего дня. Хотелось выяснить подробности. А их лучше всех знал лейтенант Тюлюбаев.

Найти его помогла председатель исторической комиссии Севастопольского горкома, участница обороны города и его Почетный гражданин Антонина Алексеевна Сарина. Однажды ко мне зашел уже немолодой мужчина выше среднего роста и представился:

— Тюлюбаев, Павел Степанович. Я к вам по рекомендации товарища Сариной…

Да, это был тот самый черноморец, чье имя названо в политдонесении. Он прибыл из Ворошиловграда. Нетрудно [39] догадаться, насколько радостна была эта встреча. Мы долго беседовали. Воскрешая в памяти пережитое, гость не смог сдержать слез.

Третья эскадрилья, в которой служил Тюлюбаев, базировалось на аэродроме станицы Киевской. Командование полка поставило перед ней задачу: двум звеньям ДБ-Зф нанести удар по танкам в районе деревни Марфовки. От Анапы бомбардировщиков должны были сопровождать истребители.

Первым в небо поднялось звено, которое вел командир эскадрильи капитан И. П. Скориков. С ним летел штурман эскадрильи старший лейтенант Алексей Албул, тоже не новичок в авиации. Еще до Великой Отечественной войны он участвовал в разгроме белофиннов и был награжден орденом Красного Знамени.

Летели строем «клин». Правый ведомый экипаж возглавлял лейтенант Аркадий Горбачев, левый — лейтенант Константин Попков.

Все три экипажа состояли из обстрелянных бойцов. Не раз бомбили вражеские базы Констанцу, Тулчу, Плоешти. Знали дорогу и на Бухарест, где «угощали» прихвостней Гитлера тонными фугасками, неоднократно отбивали яростные атаки «мессершмиттов».