Валерий Поволяев - Лесные солдаты

На нашем литературном портале можно бесплатно читать книгу Валерий Поволяев - Лесные солдаты, Валерий Поволяев . Жанр: О войне. Онлайн библиотека дает возможность прочитать весь текст и даже без регистрации и СМС подтверждения на нашем литературном портале fplib.ru.
Валерий Поволяев - Лесные солдаты
Название: Лесные солдаты
Издательство: -
ISBN: -
Год: -
Дата добавления: 9 март 2020
Количество просмотров: 302
Читать онлайн

Помощь проекту

Лесные солдаты читать книгу онлайн

Лесные солдаты - читать бесплатно онлайн , автор Валерий Поволяев
1 ... 7 8 9 10 11 ... 47 ВПЕРЕД

– Главное, нам ясно, куда надо идти, – прощая лейтенанта, глубокомысленно произнёс маленький боец, – само направление… Не заблудимся.

Они до самой темноты шли на восток, перемещались из одного леса в другой и не встретили по пути ни одного человека в красноармейской форме.

Дважды приближались к шоссе, чётко отмеченном на немецкой карте, и тут же отходили от него в глубь леса – по шоссе двигалась немецкая техника, в кузовах машин петушились, горланили, да под аккомпанемент губных гармошек распевали незнакомые песни белобрысые длинношеие парни, выкрикивали лозунги «Дранг нахт остен!» и вообще вели себя, как базарные торговки, выгодно продавшие какой-нибудь сомнительный товар.

Чердынцев, глядя на них, нехорошо белел лицом и нервно кусал губы: ему не терпелось ввязаться в бой. Но что они могли сделать с двумя винтовками против этой армады? Только погибнуть. Погибнуть, конечно, всегда можно, дело это нехитрое, но толку-то? Какая польза от этого будет Родине, Сталину, комсомолу? Он косился на маленького бойца, щурил испытующе глаза, словно бы хотел понять его состояние и отводил взгляд в сторону. Ну хотя бы один красноармеец встретился, хотя бы раз прозвучало знакомое русское слово, пусть матерное, произнесённое с досады, но русское… Нет, словно бы и не по своей земле они шли.

Ночевали в лесу – на дне рва перегородившего когда-то дорогу пожару, развели костёр, набросали в него сухотья, в двух банках из-под говяжьей тушёнки вскипятили воду – каждый себе.

Похоже, и Чердынцеву надо было уже обзаводиться своим хозяйством, каким-нибудь рюкзаком или вещмешком – неведомо было, сколько они ещё будут бродить по лесам, за лесами, как это и положено, пойдут поля и овраги, – а бродить, увы, придётся, пока они не пристанут к своим. Ломоносов уже привык к трофейному ранцу, это произошло быстро – таскал его теперь ловко и легко, будто родился вместе с ним, только покряхтывал от удовольствия… Надо было бы добыть такой ранец и лейтенанту.

Только вряд ли лейтенант возьмёт его, поскольку – вражеский. Ещё не хватало, немецкую вещь на себя грузить! Ломоносову это можно, а лейтенанту нет, поскольку он – командир Красной армии. Устав Красной армии это, можно сказать, запрещает, хотя нигде таких запретов Чердынцев, если честно, не встречал. Но всё равно – зазорно и стыдно. Тем более, на груди, на гимнастёрке у него алеет комсомольский значок. Да и в училище пограничном лейтенант был комсоргом своего взвода.

– Здесь, в этом ранце, и заварка есть, – прервал праведные мысли лейтенанта маленький боец, показал небольшую деревянную коробочку с выдвигающейся из неё крышкой. Как в школьном пенале… Изнутри коробочка, чтобы из неё не выветривался чайный дух, не вытекал через щели, была оклеена плотной вощёной бумагой. – Вот.

– Береги продукты, – предупредил маленького бойца лейтенант.

– Не беспокойтесь, ещё добудем, – Ломоносов беспечно махнул рукой, – я же – нюхач. Обязательно где-нибудь что-нибудь унюхаю… И стащу.

– Воровать нехорошо, – назидательным тоном произнёс лейтенант.

– Разве это воровство? – удивился маленький боец. – Это – так себе, баловство. А потом у врага можно своровать что угодно, хоть танк. За уворованный танк даже орден дать могут.

Наивные были это разговоры, у опытного человека могли вызвать недоумение, но что было, то было, – и говорили вот так наивно, но очень искренне и преданно, и мыслили так и поступали так же. Родину почитали превыше всего, выше мамки с папкой и домашних интересов.

Хорошо засыпать на сытый желудок, напившись чаю, прислонившись одним боком к тёплому песку – проходит всего несколько минут и начинают сниться светлые сны, вся тяжесть, усталость, накопившиеся в костях, в мышцах, отступают – молодость одолевает всё. Зато потом, в старости, также всплывает всё, такое случится и с нашими героями, если, конечно, они доживут до старости, если не срубит их лютая жизнь где-нибудь на полдороге – и хвори, и простуды, и ночёвка эта в лесу, и усталость непомерная, и военные лишения, к которым лейтенанта вроде бы готовили в училище, своё в конце концов возьмут. И ненависть своё возьмёт – она сегодня возникла в нём, когда он видел молодых, сытых, сильных ребят, сидевших в кузовах грузовых машин, чьи борта украшали кресты, – от такой ненависти бывает худо даже печёнкам, не говоря уже о других органах… Тут очень важно сохранять в себе холодный расчёт, не горячиться попусту.

Если будешь горячиться – очень скоро погибнешь.

Хоть и родился у лейтенанта лёгкий светлый сон, и рот у него, как у всякого мальчишки растянулся мечтательно, а вскоре всякие видения пропали, и Чердынцев погрузился в какую-то странную красноватую муть, будто в прокисшую, превратившуюся в жидкую кашицу кровь, и поплыл по этой мути, поплыл… Ничего не было видно. Только сердце стучало тревожно, громко, о чём-то предупреждая лейтенанта.

Проснулся Чердынцев от холода – тёплый песок, который ещё три часа назад здорово грел его, теперь забирал тепло обратно, вытягивал из тела, высасывал из жил и мышц и это было опасно – можно подцепить какую-нибудь лихоманку. Скрутит так, что лейтенант согнётся и никогда больше уже не разогнётся. Несколько минут он бестолково, не шевелясь, хлопал глазами, соображая, что же его разбудило. Показалось, что он не может пошевелить ни рукой, ни ногой – его спеленал влажный холод, в ушах сидел звон, перед глазами рябило, ночное пространство было сплошь покрыто неровными пятнами, пятна эти подрыгивали нехорошо, перемещались с места на место, жили какой-то своей особой жизнью, непонятной людям… Чердынцев пошевелил пальцами – шевелятся, пошевелил кистью – шевелится, пошевелил ногой – шевелится. Значит он – живой…

Неожиданно до слуха его донеслась приглушённая человеческая речь – неподалёку находились люди и о чём-то неторопливо беседовали. Кто это, наши, немцы?

Он прислушался. Кажется, это были всё-таки немцы. Лейтенант растолкал маленького бойца, прошелестел ему в лицо неслышным шёпотом:

– Подъём!

Тот с трудом разодрал слипшиеся веки, протёр кулаками глаза.

– Чего, товарищ лейтенант?

– Немцы!

Маленький боец застонал, неверяще потряс головой:

– Откуда они здесь взялись? Не должны быть вроде бы…

– Уходим отсюда, пока нас не засекли!

Маленький боец подхватил одной рукой винтовку, второй ранец с едой и, настороженно озираясь по сторонам, выбрался из рва. Пригнувшись, перебежал к недалёким кустам, махнул оттуда рукой Чердынцеву:

– Сюда, товарищ лейтенант!

Чердынцев выбрался из рва, присел за песчаным бугорком, пробуя сориентироваться: откуда доносится речь и неожиданно зажмурился – ему показалось, что среди деревьев, в густоте, он видит немецкий танк с зачехлённой пушкой – на ствол орудия, на торец, был натянут длинный брезентовый носок, – и откинутым на башне люком…

– Свят, свят, свят! – не веря тому, что видел, прошептал лейтенант и вновь зажмурился – вдруг повезёт, и танк исчезнет, как всякое видение?

Танк не исчез.

И говор немецкий, неторопливый, не исчез, он исходил оттуда – подле гусеницы трое танкистов расстелили брезент, разложили на нём еду, достали флягу и теперь мирно, в своё удовольствие, попивали шнапс, стучали короткими кожаными сапогами, когда в ногу кого-нибудь из них всаживал своё беспощадное жало комар, и вели речь о грядущем урожае винограда на юге Германии – одному из говорунов очень хотелось отведать сладкого вина под названием «Зимняя мечта» – он раза три начинал рассказывать, что вино это делается в малых количествах из ягод, побитых ранним морозом, морщинистых и сладких настолько, что с ними можно пить чай без сахара, но каждый раз его перебивали приятели и заводили речь о другом…

Чердынцев переместился к маленькому бойцу. Выходит, они ночевали рядом с немцами? И костёр жгли, и чай пили… Могли запросто засыпаться. Ломоносов глядел на лейтенанта непонимающими круглыми глазами: маленький боец думал о том же, что и Чердынцев.

Наконец маленький боец шевельнул холодными побелевшими губами.

– Как будем уходить, товарищ лейтенант?

– Как всегда – ногами.

– Всё шутите, товарищ лейтенант!

– А что нам остаётся делать? А, Ломоносов? Либо шутить, либо продавать свою жизнь подороже.

Ломоносов привычно пошевелил губами, но ничего не сказал. Конечно, жизнь свою продать можно, но это – самое последнее дело. Им повезло – из глубины леса тем временем выполз хвост тумана, накрыл танк и немцев, коротавших подле машины ночное время, Чердынцев перебежал к высоким молодым кустам, вставшим ровной стенкой на окраине опасной поляны, подождал, когда его нагонит маленький боец, переместился под стволы старых елей, где гнездились крупные, похожие на курганы муравейники.

– Жди меня здесь, – приказал он маленькому бойцу и нырнул в густую завесу, застрявшую среди деревьев – всё-таки туман их выручает здорово; Ломоносов понял, что лейтенант чего-то засёк, вытянул шею, пытаясь понять, чего же увидел командир, но в тумане нельзя было что-либо различить. Лейтенанта он видел, а вот что-нибудь ещё – нет.

1 ... 7 8 9 10 11 ... 47 ВПЕРЕД
Комментариев (0)
×