Плач домбры - Ахияр Хасанович Хакимов

Только на ферме все еще мира нет. Танхылыу заставляет колхозное начальство разве что не плясать. Хотели ее заведующей поставить, да где уж тут! Во-первых, сама не согласилась, говорит: «Сначала до трех тысяч надои подниму, тогда посмотрим». Во-вторых, в правлении теперь и сами побаиваются столько власти ей давать, при ее-то характере. Но, как подумаю я, что Култыбаева впереди ждет, даже жалко его становится, ей-богу!

Боюсь, как бы года через два от такой заведующей фермой (если, конечно, поставят) и такой жены (если, конечно, сыграют свадьбу) не сбежал наш председатель и зять куда-нибудь на БАМ. (Тут автор вздрогнул: интересный намечается поворот сюжета!)

Да, есть еще у меня к тебе предложение. Работает на ферме доярка по имени Зайтуна, хорошая скромная девушка. Вроде тихая, неприметная была, а такая ловкая стала да такая умелая — теперь на равных с Танхылыу соревнуется. И есть еще парень, уже после твоего отъезда из армии вернулся. Зовут его Апуш (то есть Абдулла). У них, у Зайтуны с Апущем, уже, как говорится, каша варится. Только каша больно горячая, кажется, часто дуть и размешивать приходится — то есть один день парень с девушкой дружные ходят, на другой — рассорятся из-за пустяка. Влияние той самой диалектики. А ведь это, сказал я себе на днях, хороший жизненный материал нашему автору. Для его нового произведения. Подумай над этим всерьез и обстоятельно. А не то приедет какой-нибудь заезжий поэт, вроде Калканлы или Аюхана, и пустит такой хороший материал себе на поэму. Кстати, как там они, написали поэму? Решайся. А я для такого случая согласен помочь тебе, то есть быть соавтором.

С дополнительным приветом, Шамилов».

Прочитал это письмо автор и, словно аргамак, заслышавший шум скачек, потерял покой. Верно говорит Шамилов. Не такой аул Куштиряк, чтобы летописцу обычаев, традиций и народной этики — то есть писателю — дать пожить мирно и спокойно. Бери и пиши! Если уж столп науки, страж просвещения готов, покрепче перетянув пояс, взяться за карандаш или, как говорит мой друг-критик, стило, как же от такой помощи откажешься?

Трех месяцев не прошло, как автор оставил свой аул и вернулся в город, но уже снова его душа потянулась туда, в Куштиряк, на берега Кавказа, к гордым и задорным своим землякам. И плутовская песня Зульпикея все никак не смолкает в ушах: «Кто забрасывает удочку умело, тот всегда и в снегу поймает рыбку — не нужна ему вода…»

И потому автор, заканчивая свое произведение, не говорит: «Прощай, Куштиряк!» Наоборот, раскрыв объятия, с надеждой на новую встречу он восклицает: «Здравствуй, Куштиряк! Здравствуй, родное гнездовье! Здравствуй… ых-хым… Зульпикей!»

В 1991 году издается 15 книг библиотеки

«ДРУЖБЫ НАРОДОВ»

И. Авижюс. Потерянный кров. Роман. Книга 3. Книга 4. Перевод с литовского.

М. Алданов. Истоки. Роман в двух томах.

С. Алексеев. Рассказы из русской истории.

Т. Ахтанов. Свет очага. Роман. Перевод с казахского.

М. Булгаков. Мастер и Маргарита. Театральный роман. Собачье сердце. Романы.

A. Гогуа. Елана. Повести. Рассказы. Перевод с абхазского.

B. Астафьев. Зрячий посох. Роман. Повести.

В. Некрасов. Маленькая печальная повесть. Повести. Рассказы. Ю. Тынянов. Восковая персона. Кюхля. Повести.

М. Унт. Повести. Рассказы. Перевод с эстонского.

М. Хвылевой. Синий ноябрь. Повесть. Рассказы. Перевод с украинского.

А. Хакимов. Плач домбры. Романы. Повесть. Перевод с башкирского.

Р. Эзера. Невидимый огонь. Роман. Повесть. Перевод с латышского.

В 1991 году издается 5 книг розничной серии

приложений к журналу «ДРУЖБА НАРОДОВ»:

С. Алексиевич. Цинковые мальчики.

С. Каледин. Стройбат. Смиренное кладбище.

A. Львов. Бизнесмен из Одессы.

B. Лихоносов. Время зажигать светильники.

М. Зощенко. Возвращенная молодость. Перед восходом солнца.

Агай — обращение к старшему.

Кубаир — жанр устной поэзии, поэма.

Куржин — переметная сума.

Кашка — богатырь, почтенный муж.

Йырау — музыкант и поэт-сказитель.

Пайцза — знак, дающий право на проезд,

Байбисе — хозяйка богатого кочевья.

Зилян — халат.

Дин-ислам — мусульманская вера,

Истяк (иштяк) — так раньше называли башкир.

Бакши — языческий жрец,