Эдуард Лимонов - Ист-сайд - Вест-сайд

Основной проблемой, после того как я достиг нужного спокойствия и по системе Станислав-ского убедил себя, что я и есть мафиози Лимонов, "каппо ди тутти" всех других мафиози, было понять, в каком же направлении идти. Останавливаться было нельзя, из сотен обгорелых, без стекол окон за мной могли наблюдать. Потому я шел не спеша, стараясь придать своему дви-жению подобие порядка, хотя бы стараясь идти приблизительно в одну сторону. Один раз, ко-гда дома вдруг оборвались, передо мной появился дряхлый каменный мост, туго затянутый в никем не используемые одеяла тоннелей, и я прыгнул, без страха и упрека рыцарь Лимонов, в это каменное и металлическое месиво. Мне показалось, что я понимаю, где я нахожусь, что пе-редо мной "Через Бронкс" экспрессвей.

Может быть, это он и был, но, перебравшись на другую сторону, я нашел то же самое -- мрачную перспективу уходящих вдаль разрушенных каменных коробок, и я пошел по самой широкой из каменных клоак, надеясь, что она меня куда-то выведет. К живым районам. Мне казалось, что я, да, приближаюсь к Весту... В то же время я шел по каменной пустыне и чувст-вовал себя солдатом, бегущим в атаку по открытому полю. Не за что было спрятаться. На удачу бегущего. Убьют... не убьют? Я физически как бы видел со стороны мой виляющий по проспекту Дьявола белый пиджак, свою белую уязвимую спину.

Впрочем, я не совсем справедлив к этому незабываемому ландшафту. Должен отметить, что несколько раз мне попадались дома, показавшиеся мне если не полностью, то хотя бы час-тично обитаемыми. У одного из таких домов я даже высмотрел несколько подозрительно ухо-женных невысоких деревьев. Но одинокий путник предпочел не стучать в немногие целые стек-ла этих жилищ, догадываясь, что едва ли лучшие люди каменных джунглей, живя здесь, могут сохранить в целости свои стекла. Скорее самые отважные могут сохранить. А их-то, отважных, я и боялся.

Вдруг сзади заурчал мотор. Я повернулся и увидел ползущий по другой стороне улицы по-лицейский автомобиль. На меня вдруг пахнуло от автомобиля маем, а ведь был май, маем и жизнью. Я подумал с наслаждением о путешествии в Грецию, которое я еще смогу, пожалуй, совершить, если подымется вдруг франк. И я побежал через дорогу к полицейскому автомоби-лю, приветственно махая руками...

Хуя... Они не только не остановились, они нажали на педаль газа. Понимая, что это, может быть, единственно возможный корабль, проплывающий мимо меня, потерпевшего кораблекру-шение, я понял, что терять мне больше нечего, и заорал "Полис! Полис!", но только мигнули огоньки на повороте.

Тогда я не стал размышлять о причинах, побудивших блюстителей порядка не остановиться на призывный крик человека в белом костюме в четыре часа утра на улице Южного Бронкса. Мо-жет, они поняли, что я не мафиози, и прониклись любопытством: "А вот интересно, пришьют аборигены этого интеллигента, одетого как "фагот", или доживет до утра?" Экспериментиро-вали ребята, дабы выяснить степень криминальности своего района еще раз. Возможно также, что полицейские вместе со мной решили, что я мафиози, и уехали поспешно, опасаясь подвоха, скажем, того, что я вдруг швырну в них гранату... Тогда мне было не до причины. Все эти гипо-тезы пришли мне в голову уже на следующий день.

Автомобиль полиции еще укатывался за угол, а я уже обладал идеей спасения. Я решил найти телефон и вызвать такси. Я почти понимал всю нереальность моей идеи, но я хотел жить. Поэтому я быстро поверил и в телефон и в такси. И уже стал размышлять над тем, сколь-ко же мне нужно будет заплатить шоферу французскими франками... В три раза больше? Все знают, что франк падает, к тому же шоферу придется истратить некоторое время на процесс обмена франков на доллары, я это учитывал. Но человек -- ужасное животное. Даже в минуты опасности я не поднялся в своей щедрости выше, чем "в три раза больше".

Все на той же графической планерной перспективе, будто расчерченной рукою де Кирико, но необычно мрачного де Кирико, я попытался найти телефон. Увы, даже в нормальных районах Манхэттана иной раз нелегко найти работающий аппарат, здесь же счастье, естественно, не улыбалось мне очень долго. Полчаса уже шагал очарованный странник в белых сапогах, по-скрипывая битым стеклом, как вдруг... БАР, работающий бар. Протер глаза... нет, не мираж -- бар среди развалин.

На свои три доллара странник мог бы получить хорошую порцию скотча, а то и две, это же был не бар на Пятой авеню, но странник не зашел в бар, он обошел его, как очаг чумы, и все потому только, что был неподобающе одет -- белым ангелом, в то время как аборигены при-держивались совершенно другой моды. Обойдя бар, странник заметил приютившийся у края тротуара телефон на металлической ноге. И он, о чудо, работал. От трубки воняло блевотиной, диск поворачивался с трудом, но установилась связь с миром. "Доброе утро! -- сказал опера-тор. -- Как я могу помочь вам?"

Я совершил три телефонных звонка -- три подвига, все время ожидая, что не доживу до следующего, что кто-нибудь, вынырнув из развалин, прирежет меня тут же. Без слов. Без объ-яснений. Я знал, что эти люди имеют неудобную для странников привычку убивать и за три доллара.

Поприветствовав меня, оператор сообщил мне сразу же два номера, по которым я мог свя-заться с радиотакси. Я набрал один из номеров, и энергичный хриплый голос, также поздравив меня с добрым утром, сказал, что, конечно, они меня повезут. "Но куда?" -- спросил он. Я ска-зал, что на самый Ист-Сайд 57-й улицы должны они меня отвезти. Я не хотел уже ехать на Ва-шингтонские высоты, пропади они, бля, пропадом. Даже их спокойное еврейское население уже не устраивало меня, я хотел после этого вынужденного зловещего Халуин-парти с двух до пяти утра плюхнуться в атмосферу таунхауза, принадлежащего миллионеру, в чистое, красивое зда-ние, в белую апперклассовую постель нырнуть, в отведенную мне на четвертом этаже гостиную комнату хотел я.

Когда голос спросил меня, откуда я еду, я ответил ему, что нахожусь на улице и что пусть он подождет минуту, я посмотрю, на углу каких улиц я стою. Я оставил трубку висеть на шнуре, отошел, посмотрел и моментально сообразил, что никакое такси сюда, на фронт, не поедет. Нет. Но я, конечно, вернулся и безвольно сообщил голосу, что я стою на пересечении 146-й улицы и Уайт-стрит, а совсем недалеко проходит Джером авеню. Только в этот момент, произ-нося названия улиц вслух, я полностью сообразил, что нахожусь в самом сердце Южного Брон-кса, что хуже не бывает.

Хриплый голос едва заметно запнулся, но профессионально-привычно совладал с собой и сказал, что такси прибудет через десять минут. С таким же успехом он мог просто послать меня на хуй. Когда я вешал трубку, я знал, что не будет такси и через час. Никогда не будет. Но я все-таки подождал еще полчаса, осторожно зайдя в развалины. Присел там на свой пакет, так сел, чтобы было видно улицу, а меня с улицы не видно, и подождал.

Через полчаса я совершил еще один звонок. Хотя и через силу, но я заставил себя позвонить зеленоглазой бляди Стеси. "Да..." -- медленно выдохнул сонный голос, было слышно, как она там зашевелилась. "Это я", -- сказал я.

"Ты где?" -- спросила она лениво.

"На углу 146-й и Уайт-стрит, -- сказал я. -- Я заблудился".

"Хочешь, приезжай..." -- зевнула она словами и еще раз там опять повернулась. Она любит спать, закутавшись в простыню и одеяло, но чтоб овальной формы красивейшая ее жопа тор-чала наружу.

Я бросил трубку и пошел, постукивая каблуками по уже обыкновенному мрачному ландшаф-ту современных готических романов куда глаза глядят. Позвонив ей, я хотел попросить ее взять такси и приехать подобрать меня на угол 146-й, но мне стало вдруг необыкновенно противно... Противно от ее блядской сытости, от ее сонного голоса, даже от того, что она продает свое те-ло, хотя раньше мне это обстоятельство даже нравилось и уж, во всяком случае, меня возбуж-дало. Раньше в наших любовных играх, когда я, подминая ее под себя, ебал ее якобы беспо-мощную, я воображал, что я ее использую. Грубо и жестоко использую для удовлетворения своего сексуального аппетита. Своей похоти. Теперь же я увидел, что это она меня использо-вала, и при этом, очевидно, даже всерьез меня не принимала... Это я ее обслуживал... Су-ка!..

Может быть, от злости, но мне вдруг повезло -- я вышел к сабвею. Поднявшись по ржавой лестнице на эстакаду, вошел в станцию, похожую на огромный сарай. Даже, впрочем, уже не обрадовавшись, что нашел сабвей.

Почти белый человек испанского типа чинил, разобрав его до винтиков, турникет. Я спросил человека, как мне добраться до 57-й улицы и Ист-Сайда.

"А как ты попал сюда, мэн?" -- спросил человек удивленно, оторвавшись от своих отверток и гаечных ключей и оглядывая меня -- белого ангела.

Я объяснил ему, что сел не на тот поезд. Хотел попасть на Вашингтонские высоты, а по-пал... в общем, поведал ему свою историю в нескольких словах.

"И ты пришел пешком от 175-й Иста -- сюда?.. -- воскликнул человек. -- И тебя не ограби-ли?.. И остался жив... Lucky man", -- добавил он с уважением к моей удачливости.