Река - Петр Павлик

решил еще раз спуститься на плоту вниз по течению, как много раз спускался вместе с отцом в юности, и попрощаться с рекой, в последний раз одержать верх над неукротимым противником, показав и себе и ей, что он прожил жизнь хозяином своей судьбы, не поддаваясь ни стихии неблагоприятных обстоятельств, ни стихии природы.

Впрочем, как всегда у Амброжа, в его чувстве к реке присутствует некая двойственность: его цель — не только вознестись над противником, но и воздать дань уважения и любви другу и кормилице. Именно ради этого задумано героем почти непосильное для старого человека путешествие по реке. К лучшим страницам книги принадлежат эпизоды неспешной, продуманной до деталей подготовки Амброжа к своему последнему сражению-паломничеству. Он разбирает кровлю кузни, используя ее бревна для плота. Так он прощается и с кузней, которая все равно уже отжила свое, и с предками, на совесть тесавшими каждое из этих бревен. Им теперь назначено проплыть тот же путь, который Амброж со своим отцом, а тот — с его дедом одолевали каждую весну, гоняя плоты по реке. В этих действиях Амброжа ощутима своего рода ритуальная значимость. Старый кузнец, готовящийся к своему последнему сражению, напоминает Старика в повести Хемингуэя «Старик и море», так же неуклонно стремившегося доказать и себе и стихии, что если даже его старческих сил не хватит для борьбы, то духовной силы и отваги у него достаточно.

Но чешский писатель не ограничивается романтическим противопоставлением Человека и Реки, как это делает Хемингуэй, столкнувший в смертном поединке Старика и Море.

В судьбе Амброжа поединок с рекой оказывается своего рода проекцией его отношений с окружающими людьми. История реки, ее укрощения преподала герою урок, который помог ему отыскать собственную линию поведения в общественной среде. Поняв, что ее законы следует уважать, как и законы среды естественной, он освобождается от своего индивидуализма. Таким особым, но заданным всеми жизненными обстоятельствами путем герой Павлика приходит к новой социальной действительности и вливается в нее.

Может быть, разрешение некоторых личных конфликтов (отношения с дочерью) дается в конце повести несколько поспешно, но и романтический пафос любви-поединка человека и природы, и связанное с этим утверждение подлинных этических ценностей как величайшего человеческого богатства переданы сильно и выразительно. Сочетая проблему отношения к природе с острыми социально-этическими конфликтами, Петр Павлик создал повесть поэтичную и значительную. В ряду современных литературных произведений, посвященных отношениям людей к сфере своего обитания, о которых человечество вынуждено все серьезнее задумываться, книга «Река» занимает свое достойное место.

И. Бернштейн

Вода неспешно опадала. К утру горы, стоявшие стеной вокруг низины, уже могли любоваться своим отражением лишь в лужах, там и тут разбросанных по лугам и полям. Белые чайки с воплями шныряли от одного блестящего оконца к другому и, стремительно бросаясь вниз, когтили рыбу, которую так далеко от реки зашвырнул летний паводок.

Птичий хохот с издевкой долетал до самых отдаленных домов Брудека. Утреннее солнце высветило нанесенный рекой ущерб и разрушения в садах, хлевах и на стенах строений. Дорога на самом дне низины была размыта. Мокро поблескивали обнажившиеся камни. К кольям загородок липли клочья набухшей травы и сена. Люди метались, не зная, за что хвататься, с чего начать. Испокон веку живя в этой низине, они еще от предков унаследовали к реке обиду. Уж такая это река! Что ни год, оставляя свое русло, выходит она из берегов, затопляя долину. Иногда сметая все на своем пути, другой раз лишь погрозив, постращав, но не отважившись ринуться дальше, напоминая, что для этого у нее впереди еще месяцы и годы.

В стороне от остальных строений, выше по реке, обсыхали стены кузни. Наполовину рубленная, наполовину из кирпича, она стояла хутором на самом берегу. Вода катила сюда мощными валами по отводу и хищно заполоняла все, как будто стремилась проложить себе дорогу под балками кузни. Она стояла высоко над полом и слизывала паутину и накопившуюся за долгие годы копоть и, омыв бетонную ногу большой наковальни, с грохотом перекатывала разбросанные куски металла и тяжелые инструменты, будто играя на каменистых порогах. Кузня и дом кузнеца принимали незваную гостью частенько, чаще всех остальных в Брудеке. Тем, кто селился подальше от берега, река лишь угрожала.

Стая чаек, поживившись на заболоченных лугах, возвращалась. Кузнец Ян Амброж раздраженно следовал взглядом за приближающимися к реке птицами. Их надсадные крики бесили его. Отшвырнув багор, он устало опустился на ступеньку у самого порога дома. Так высоко вода забиралась редко. А ведь прадед Яна ставил этот дом на надежном фундаменте. Поколения кузнецов знали прихоти и силу воды, коль уж заставили ее приводить в движение большой кузнечный молот.

Амброж сидел на пороге и с тоской оглядывался вокруг. Чайки исчезли за излучиной, у мельничной запруды. Над лесом поднимался парок. Деревня громыхала лопатами и кирками. С того берега спустился ястреб и закружил, разведывая и изучая. Картина вполне мирная, будто ничего не стряслось.

Наконец Амброж осмелился взглянуть на воду. Река уже вернулась в свое русло, заняла привычное место. И кузнецу вдруг послышалась в ее монотонном шуме просьба о прощении, а может, и сочувствие к его беде.

До своих сорока он ни за что бы не поверил, что когда-нибудь река станет его врагом. Он вырос на этой реке. Знал все ее капризы, каждый камень на дне, тихие заводи и водовороты, берега с вечно шуршащим камышом. Здесь танцевали, водя хороводы, стрекозы, устраивали гнезда утки, рыли норы выдры и водяные крысы. Он знал места, где мечет икру крупная рыба, и помнил рассказы деда о ежегодном нересте лосося. Знал весь долгий путь реки вниз, потому что испокон веку здешние кузнецы бывали и плотогонами.

Амброж крепко зажмурил веки, чтобы чем-нибудь не вспугнуть свои видения. Конечно, за эти годы река сделала ему немало добра. Но недолго смог он удержать свои мысли в той дальней дали. Не получилось. Снова перед его внутренним взором ожили часы, когда с гор налетели черные тучи и хлынул ливень. Лило без ветра, без грома и молний. Теплый дождь благоухал подсыхающим сеном и травой. Река быстро мутнела от несшихся в нее набухших горных потоков. Берега стали тесными. Он проверил щиты у отвода. Граблями выбрал из лотка сучья и траву. Вода наступала, вот она выхлестнулась из берегов и помчалась к кузне. Амброжу пришлось отступить. Он кинулся в дом, смирившись с этим