Лев Толстой - Полное собрание сочинений. Том 37. Произведения 1906–1910 гг. Почему христианские народы вообще и в особенности русский находятся теперь в бедственном положении

Люди самым опытом жизни будут приведены к необходимости понять то, что без религии люди никогда не жили и не могут жить, что если они живы теперь, то только потому, что среди них еще живы остатки религии; поймут, что волки, зайцы могут жить без религии, человек [же], имеющий разум, такое орудие, которое дает ему огромную силу, – если живет без религии, подчиняясь своим животным инстинктам, становится самым ужасным зверем, вредным особенно для себе подобных.

Вот это-то люди неизбежно поймут, и уже начинают понимать теперь, после тех ужасных бедствий, которые они причиняют и готовятся причинить себе. Люди поймут, что им нельзя жить в обществе без одного соединяющего их, общего понимания жизни. И это общее, соединяющее всех людей понимание жизни смутно носится в сознании всех людей христианского мира отчасти потому, что это сознание присуще человеку вообще, отчасти потому, что это понимание жизни выражено в том самом учении, которое было извращено, но сущность которого проникала и сквозь извращение.

Надо только понять, что всё, чем еще держится наш мир, всё, что есть в нем доброго, всё единение людей, то, какое есть, все те идеалы, которые носятся перед людьми: социализм, анархизм, всё это – не что иное, как частные проявления той истинной религии, которая была скрыта от нас павловством и церковью (скрыта она была, вероятно, оттого, что сознание народов еще не доросло до истинной) и до которой теперь доросло христианское человечество.

Людям нашего времени и мира не нужно, как это думают ограниченные и легкомысленные люди, так называемые ученые, придумывать какие-то новые основы жизни, могущие соединить всех людей, а нужно только откинуть все те извращения, которые скрывают от нас истинную веру, и эта вера, единая со всеми разумными основами вер всего человечества, откроется перед нами во всем своем не только величии, но всей обязательности своей для всякого человека, обладающего разумом.

Как готовая кристаллизироваться жидкость ожидает толчка для того, чтобы превратиться в кристаллы, так и христианское человечество ждало только толчка для того, чтобы все его смутные христианские стремления, заглушаемые ложными учениями и в особенности суеверием о возможности человечества жить без религии, [превратились в действительность], и толчок это[т] почти одновременно дан нам пробуждением восточных народов и революцией среди русского народа, больше всех других удержавшего в себе дух истинного христианства, а не павловского христианства.

Причина, по которой христианские народы вообще и русский народ в особенности находятся теперь в бедственном положении, – та, что народы не только потеряли единственное условие, необходимое для мирного, согласного и счастливого сожительства людей: верования в одни и те же основы жизни и общие всем людям законы поступков, – не только лишены этого главного условия хорошей жизни, но еще и коснеют в грубом суеверии о том, что люди могут жить хорошей жизнью без веры.

Спасение от этого положения в одном: в признании того, что если извращение христианской веры и было извращение веры и должно быть отвергнуто, то та вера, которая была извращена, есть единая, необходимейшая в наше время истина, сознаваемая всеми людьми не только христианского, но и восточного мира, и следование которой дает людям, каждому отдельно и всем вместе, не бедственную, а согласную и добрую жизнь.

Спасение не в том, чтобы устроить придуманную нами для других людей жизнь, как понимают это спасение теперь люди, не имеющие веры – каждый по-своему: одни парламентаризм, другие республику, третьи социализм, четвертые анархизм, а в том, чтобы всем людям в одном и том же понимать для каждого самого себя назначение жизни и закон ее и жить на основании этого закона в любви с другими людьми, но без определения вперед какого-либо известного устройства людей.

Устройство жизни всех людей будет хорошо только тогда, когда люди не будут заботиться об этом устройстве, а будут заботиться только о том, чтобы каждому перед своей совестью исполнить требование своей веры. Только тогда и устройство жизни будет наилучшим, не такое, какое мы придумываем, а такое, какое должно быть соответственно той веры, которую исповедуют люди и законы которой они исполняют.

Вера же эта существует в чистом христианстве, совпадающем со всеми учениями мудрецов древности и востока.

И я думаю, что именно теперь настало время этой веры, и что лучшее, что может человек сделать в наше время, это то, чтобы в жизни своей следовать учению этой веры и содействовать распространению ее в людях.

1907. 17 мая.

Замысел статьи «Почему христианские народы…» Толстой впервые отметил в Записной книжке 12 января 1907 г. (см. т. 56, стр. 179). 14 января Толстой записал в Дневнике ряд мыслей к этой статье (см. т. 56, стр. 4—5), а в конце апреля в Записной книжке он наметил основные положения, которые потом развил в статье (см. т. 56, стр. 226).

К писанию статьи Толстой приступил 1 мая. Работа, судя по записям в Записной книжке, продолжалась с небольшими перерывами 2, 7—9 и 14—17 мая (см. т. 56, стр. 193—195). Последняя рукопись была датирована Толстым 17 мая; между тем Толстой просматривал эту рукопись и 5 июня, сделав в нее большую вставку об апостоле Павле.

Окончательной обработки статья не получила и при жизни Толстого напечатана не была. Впервые опубликована в 1917 г. в журнале «Голос. Толстого и Единение», № 5, стр. 1—5.

1. Рукопись, состоящая из 2 лл. 4° и 3 лл. F°, сложенных пополам. 2 лл. 4°, содержащие начало статьи, написаны на машинке, остальные листы – автограф. Пагинация по страницам рукой Толстого цифрами 1—16. Первая редакция статьи. Начало: «Мирное <и счастливое> сожительство людей». Конец: «содействовать распространению ее в людях».

2. Машинописная копия рук. № 1 с исправлениями Толстого. Первоначально состояла из 11 лл. 4°. После переработки часть листов и отрезков была переложена в следующую рукопись. В данной рукописи осталось 2 лл. 4° и 4 отрезка. Начало: «<Мирное сожительство людей>». Конец: «извращением его». На обложке дата переписчицы: «1, 2 мая 1907 г.».

3. Машинописная копия рук. № 2 с исправлениями Толстого. 3 лл. 4°. Рукопись содержит начало статьи. Перерабатывая, Толстой написал добавление на 1 л. почтового формата. Начало: «Люди согласно действуют». Конец: «усвоенное людьми».

4. Машинописная копия рук. № 3 с исправлениями Толстого. 4 лл. 4°. Начало: «Люди согласно действуют». Конец: «и утверждающее его».

5. Машинописная копия рук. № 4 и 2-х лл. рук. № 2 (составляющих продолжение текста рук. № 4) с исправлениями Толстого. 7 лл. 4°. Начало: «Люди мирно живут». Конец: «успеха этого учения». На обложке дата переписчицы: «8 мая 1907 г.».

6. Машинописная копия рук. № 5 с исправлениями Толстого и большими вставками-автографами. В эту рукопись Толстой переложил из рук. № 2 листы, заключающие окончание статьи. Рукопись составила 20 лл. 4° и 2 лл. почтового формата. После переработки часть листов и отрезков была переложена в следующую рукопись. В данной рукописи осталось 8 лл. 4°, 2 лл. почтового формата и 1 отрезок. Начало: «Люди мирно живут». Конец: «распространению ее в людях».

7. Машинописная копия рук. № 5 с исправлениями Толстого, содержащая вначале, с переложенными листами из предыдущей рукописи, 26 лл. 4° и 3 отрезка. На обороте л. 21-го помета переписчицы: «Статья 16 мая 1907 г.». После переработки часть листов и отрезков была переложена в следующую рукопись. В данной рукописи осталось 18 лл. 4° и 3 отрезка. Начало: «Люди мирно живут». Конец: «распространению ее в людях».

8. Рукопись, составленная из копии с оставшихся листов в рук. № 7 и из листов, переложенных из этой же рукописи. 30 лл. 4°. При исправлении Толстой внес в нее дополнительно 1 л. 8°, исписанный его рукой с обеих сторон. В конце рукописи дата Толстого: «1907. 17 мая». Начало: «Люди мирно живут». Конец: «распространению ее в людях».

В настоящем издании статья печатается по рук. № 8.

В 37-м томе Полного собрания сочинений Л. Н. Толстого продолжается публикация его произведений, написанных в последние годы жизни. Здесь помещены относящиеся к 1906—1910 гг. художественные произведения, статьи, очерки.

Для правильной оценки включенных в этот том произведений следует учитывать систему взглядов Толстого в целом, в их совокупности, во всей сложности переплетения сильных и слабых сторон. Эти взгляды выражены не только в произведениях Толстого, но также в его дневниках и письмах, в которых читателю раскрывается потрясающая картина мучительных переживаний, вызванных у писателя все более и более ухудшавшимся положением народа, политической реакцией в стране, поисками пути изменения действительности и полным непониманием единственно возможного пути – революционной борьбы.