Сара Назирова - Сваха

- Ах, ты дрянь! - не выдержала тетя Зюльхаджа. - И чего нос задрала?! Ни дать, ни взять, турач, наклевавшийся дерьма! С таким нравом век тебе у отца в доме куковать! - И сразу сменив тон, принялась наставлять хлопотавших вокруг нее девушек: - Знайте, милые, да увижу я вашу свадьбу, если у девушки язык не сладкий, добра не видать! Ласковое теля семь маток сосет, а кичливому соска не перепадает!..

Но погревшись вдоволь, уверенная, что насмерть сразила бодучего бычка, тетя Зюльхаджа обнаружила вдруг, что девка ей по вкусу. Спесивая, а ей и это к лицу.

С того дня, не показывая, разумеется, виду, тетя Зюльхадже начала подумывать о девушке, прикидывать, кого бы подобрать ей в пару из родни, из соседей... И сама поразилась - никто не подходит.

Тут она окончательно взъелась на девушку, потому что всегда была твердо уверена: нет казана без крышки, нет человека без пары. Но пока она мысленно подыскивала ровню бодучему бычку, к ней в панике прибежала Гаинхатун: дочку-то городские сватать хотят, она, дочка, говорит, если, мол, Гялинбаджи не будет у меня енгя, замуж идти отказываюсь. Потому что я ее очень люблю.

Справедливо это было только отчасти, девушка действительно сказала матери, что без Гялинбаджи свадьба будет не свадьба, а преснятина. Но, само собой разумеется, ничего не говорила ни про свою любовь к тете Зюльхадже, ни про то, что без ее участия ей никакая свадьба не нужна. А что без Гялинбаджи свадьба не свадьба, это верно: точно соблюдая ритуал, до блеска отшлифовывая каждую деталь обряда, умела она превратить свадьбу в настоящее действо. Без нее свадьба, что безвкусная еда - за столом не засидишься.

Тетя Зюльхаджа воодушевилась. Уж если эта супротивница так наш обычай соблюсти хочет, значит, и другие не станут рот кривить, кривить, когда про енгя разговор зайдет.

Но оказалось, что енгя - это еще не все.

Тетя Зюльхаджа узнала, что, когда городской жених спросил девушку, какую музыку желает она на свадьбу, та ответила: "Зурну! Только' зурну!" Парень было расхохотался, какая ж, мол, это свадьба - ведьмячий шабаш получится, но она ему такой шабаш устроила!.. Не знал, как и успокоить: шучу, мол, шучу. И куклу, говорят, не захотела на машину сажать. Парень сразу же, ладно, не будет куклы, красный келегай привяжем. Ну, тут уж тетя Зюльхаджа совсем к ней, к чертовке, душой присохла: "Сразу видно - наша порода!"

...На этот раз тетя Зюльхаджа расстаралась вовсю, научила девушку всему, что знала. Увидит ее, сажает рядом и давай:

- Вот смотри: вошел жених в комнату, ты сразу раз - тихонько - ногой ему на ногу! Только чтоб не опередил, а то всегда верх будет! А наутро после свадьбы, что ни принесут поесть, отказывайся, аппетита, мол, нету. Пускай знают: ты кой-чего есть не станешь, пускай угождать стараются. А притомилась, сразу в постель, голова болит, спина разламывается... Ничего, - пускай поухаживают. Хрупкое, мол, здоровье. Чтоб не больно-то работу наваливали...

Тетя Зюльхаджа по собственному опыту знала, какие это все действенные средства. Впрочем, кое-что из собственного опыта она не сочла нужным рекомендовать невесте. К примеру - подняться на чердак да как следует садануть ногой по куче тутовых веток. Тогда как раз был сезон откорма, шелкопряд с хрустом поедал листву. Она разбросала ветки и быстренько вниз, а старшие в доме решили, что это жена деверя-та у них за шелкопрядом ходила - надоело, мол, бабе, вот она ветки и раскидала. Ну, давай лупцевать ее. А Гялинбаджи сидела в укромном местечке да руки потирала. Или еще. Сготовит себе одной, что повкусней, а чтоб посуду за тобой детишки полуголодные мыли. Но, как уже сказано, этих советов тетя Зюльхаджа девушке не давала.

Что касается постельных дел, тут тетя Зюльхаджа вообще никогда не вмешивалась. В брачную ночь она сладко почивала на горе подушек в какой-нибудь из дальних комнат, ограничивая тем свои обязанности. "И без меня обойдутся, говорила тетя Зюльхаджа. - Огонь с ватой не улежатся". При ней никто никогда не смел отпускать шуточки по адресу новобрачных. Если, случалось, кто-нибудь, не знавший ее правил, разрешал себе вольность, тетя Зюльхаджа отворачивалась: "Прямо с души воротит!" - и брезгливо морщилась, вгоняя человека в краску.

...Шло одно из последних торжеств, проводимых родственниками невесты. Сегодняшний пир устраивала сама тетя Зюльхаджа. Невеста со своей свитой сидела у нее в комнате. Пахло айвой "и сухими листьями. Подвешенные в нишах гранаты, сорванные прямо с ветками, ветки яблони, коробочки, плетенные из сухих колосьев, - все это наполняло дом сладкой осенней грустью. В воздухе словно струилось дыхание разлуки. Тетя Зюльхаджа уже сказала все, что надо было сказать, поручила все, что надо поручить, и разглагольствовала, сидя в ожидании плова:

- Вам, нынешним, что... Вам море по колено... С лошадь вымахала, а все замуж не идет. С женихами своими в такие игры играете - любую енгя поучите! А в наше-то время... Девушки были... Ничего она не видела, и будто дракону в пасть - попробуй, выдюжи! Теперь-то что!.. Восседаете вместе с женихом на почетном месте. А ведь я, - вот Гаинхатун не даст соврать, - такой енгя больше нет и не было!

Чувствуя себя на высоте положения, она заставляла невестку и мать носиться по всему дому.

- Сюда- на самый низ - те гостинцы клади, что родне раздавать будете. Хончу - в сундук, кому она нужна, когда пахлава есть? - приговаривала тетя Зюльхаджа, раскладывая свою пахлаву поверх остальных гостинцев. - А наличность, что получили, сюда, в уголок сунь, потратят потом на что-нибудь нужное.

- Да какая наличность?! Не брали они денег! Дочка не разрешила. Неудобно, дескать, не принято у них. Да что говорить! И мать невесты, найдя, наконец, человека, способного посочувствовать, начала нанизывать одну жалобу на другую.

- Бог с ними, с детьми! - заметила тетка невесты, сидевшая рядом с Гялинбаджи.

- Деньги - грязь на руках! - поддержала ее другая.

- Лишь бы здоровье было!

- Только бы жили в согласии!

Тетя Зюльхаджа презрительно поглядела на женщин. Грязь на руках!.. Поскупились на деньги - на все скупиться будут! Не станут ценить невестку, если на нее не потратились.

- Если деньги не общие, ничего общего не будет!

Девичий праздник в доме невесты превратился на этот раз в настоящую большую свадьбу. Обычно на девичью свадьбу мужчины не приходят, сейчас же присутствовала вся родня жениха, - прибывшие из города не должны чувствовать себя чужими. Подошли и местные парни - поглядеть, за кого ж это выходит Асланова неприступная сестрица. В саду стояло украшенное дерево, что обычно бывает только на празднестве у жениха. Шнырявшие повсюду ребятишки украдкой поглядывали на конфеты с бахромой, подвешенные к голым веткам, на сверкавшие в электрическом свете яблоки, гранаты, айву, - самой атмосферой, музыкой свадьбы превращенные в райские плоды. Каждый уже наметил, что себе возьмет, когда станут раздавать гостинцы. Привязанный на самом верху нарядный петушок, время от времени громко кукарекал, и это доставляло людям не меньшее удовольствие, чем музыка: свадьба шумела, и шум ее разрывал тишину ночи. В одной из комнат пировал Аслан с приятелями.

-Ну и свадьба! Никогда еще на такой не был! Выпьем за хозяина этого дома! Ты настоящий мужик, Аслан!

- За парня, который умеет выбирать!

- Ну что ты в самом деле, Аслан? Погляди на себя. Брось, все забудется!

С тех пор, как Гюльнишан пришла к ним в дом, Аслан все чаще устраивал такие попойки. С некоторых пор ему стало казаться, что собственное его тело всего лишь бесплотная оболочка, середку вынули и отшвырнули прочь. Казалось, что если постучать по груди, она отзовется гулом, как пустое ведро. Куда-то пропали звуки. Деревья, листва - все молчало. Лишь садясь пить с приятелями, Аслан мало-помалу начинал ощущать, что оживает: нутро его наполнялось, тело тяжелело, ноги плотней упирались в землю. И чтобы обрести это ощущение, наполнить жизненной силой пустую оболочку тела, он старался все больше проводить время за бутылкой. "Выпей, Аслан, все будет первый сорт!" Ноги Аслана постепенно находили опору, тело обретало весомость. Все будет первый сорт... Вот только...

А в это время тетя Зюльхаджа стояла на мосту и на чем свет стоит поносила невесту, родню.

Дело в том, что родители девушки, разместив у себя в доме гостей из города, дочку вместе с тетей" Зюльхаджой отправили к соседям.

- Меня к соседям!.. Это надо же... Ну, вы у меня попляшете!.. Иди, енгя, у соседей спи!.. Ладно, пойдем... Только будете вы еще помнить свою енгя!

Стиснув зубы, она хапнула девушку за руку и стала уже переходить мост, но тут ей вдруг ударило в голову, она резко повернулась, как змея, которой наступили на хвост, и потянула за собой девушку.

- Где мой узел? Да не познает салавата лицо, опозорившее меня!.. - И заорала тетя Зюльхаджа, ворвавшись в комнату, где они только что сидели: - Да не познает салавата лицо опозоривших меня! - И схватив свой узелок, повернулась к двери.