Дыши! План вселенной на тебя безупречен - Мод Анкауа

– Господин директор – человек скрытный.

Видя смущение Матьё, Мало рассмеялся и поднял бокал.

– За ваше здоровье! Оставайтесь такими, какие вы есть.

– А у меня отличные новости, – заявила вдруг Мао, – и все это благодаря вам троим.

Три пары глаз уставились на нее.

– Дочь ответила на мое письмо! Мы долго разговаривали по телефону, я понимаю, что предстоит еще долгий путь, прежде чем я обрету свободу и исправлю все, что натворила, но, возможно, скоро я наконец встречусь с дочкой.

Зои бросилась обнимать Мари-Одиль.

– Как замечательно, Мао! – воскликнул Матьё и тоже обнял ее.

Мало отбросил в сторону свою стеснительность и прижал всех троих к себе.

– Я очень за тебя рад, – прошептал он на ухо Мари-Одиль.

Они так бурно выражали свой восторг, что Матьё перевернул бокал с шампанским на Зои.

– Ты нарочно! – закричала она.

– Ох, черт, прости, – извинился Матьё. – Заметь, я ведь теперь генеральный директор, я должен был кого-то окрестить.

– Тоже мне священник нашелся!

Пока все веселились, опустились жалюзи, и в темноте на экране начали транслироваться кадры, снятые дроном Максима. Так ребята решили выразить благодарность Мало и пожелать ему удачи.

Внезапно на экране появилась Фуэнг, все замолчали. Она танцевала и пела, смеялась над тем, как смешно она выглядит на экране, счастье и любовь изливались из нее.

Фильм закончился стоп-кадром с ее улыбающимся лицом и словами: «Родными люди становятся не по крови, а по велению сердца… Всем доброго пути, и не сомневайтесь, я здесь, рядом с вами».

Вечером того же дня Мало и его отец встретились с Прани, Киё, Сурпаном и Сарожем. Такой семейный вечер. На следующий день был запланирован их отъезд.

Отец и сын договорились о встрече в особенном месте: за ночным рынком, рядом с каким-то строящимся зданием. Мало специально выбрал его.

– Мало, что это за секретное место? – встревоженно спросила Прани. – Что мы здесь делаем?

Мало подробно объяснил им, что он заключил с Фуэнг договор и что он должен ей определенную сумму.

– Сурпан и Сарож, Киё и Прани, и ты, папа, – вы все наследники Фуэнг, а значит, я должен вам.

– Мало, ты ничего нам не должен, помнишь, какой была мама, она постоянно шутила, – возразила Прани.

Сурпан обнял Мало за плечи и попытался переубедить его спокойным тоном:

– Это было ваше личное дело, воспользуйся этими деньгами себе на пользу, нам будет только приятно.

– Именно так она мне и говорила: «Извлекай пользу из денег». Это я и делаю.

В этот момент к ним подъехала машина, из которой вышли двое мужчин в костюмах.

– Позвольте познакомить вас с нотариусом и архитектором из нашей компании.

Дверь в здание была открыта, и все вошли внутрь.

– Вот, Прани, я подумал, что здесь ты сможешь осуществить свою мечту: открыть вместе с Киё ресторан. Здание совсем рядом с ночным рынком, вечером вы сможете продавать кокосовые оладьи. Господин Ксио в вашем распоряжении, он покажет вам свои чертежи.

Архитектор достал бумаги и развернул их перед Прани.

Прани была потрясена.

– Мало, мы не можем на это согласиться, это слишком дорого!

– Эти деньги по праву принадлежат вам. У вас есть неделя на размышления. Если вы решите не совершать покупку, господин Джиту, наш нотариус, просто передаст причитающуюся вам сумму. Это не обсуждается, Прани.

Девушка смущенно опустила глаза.

– Матьё поможет тебе с финансовой частью, он будет только рад. А Зои и Мари-Одиль разберутся в юридических и административных вопросах. Они мне обещали!

– Не знаю, как и благодарить тебя!

Мало крепко обнял свою тетю. Потом он попросил архитектора показать другие документы и повернулся к Сарожу и Сурпану.

– План строительства еще до конца не продуман, я объяснил, что мог, господину Ксио, но с вами он обсудит все подробности. Думаю, вот здесь, на острове, вы могли бы построить институт. – Он ткнул пальцем в карту. – Вы сможете достраивать все необходимое по мере надобности, не искажая ландшафт, чтобы молодежь с соседних островов могла приезжать к вам учиться.

Сурпан и Сарож удивленно уставились на Мало. Последний не стал дожидаться их возражений.

– Я не смогу предложить вам и сотой доли того, что вы для меня сделали. Просто примите это в знак благодарности. А для тебя, папа, думаю, мы могли бы подыскать дом неподалеку от дома Капитана и Маду. Что скажешь?

Эрван даже не пытался отказаться, он обнял сына и прошептал:

– Ты многого добился в жизни, это удивительно, но больше всего я горжусь твоей человечностью. Я восхищаюсь тобой, мой мальчик, восхищаюсь твоим мужеством и храбростью, твоим смирением и волей, твоей добротой и умом. Я не показывал тебе, но я чувствовал эту гордость с первого твоего вздоха, еще когда ты был младенцем. И она поддерживала меня во всех моих несчастьях.

Мало крепко обнял отца и прошептал:

– Спасибо, папа, спасибо тебе за все, что ты для меня сделал.

Существует ли что-то прекраснее, чем сердце, открывающееся другим?

В день великого возвращения будильник зазвонил ранним утром. Вылет был запланирован на 9:15. Мало в последний раз посмотрел с балкона своего номера на мерцающие огни Бангкока, оставил ключи, как и было условлено, на стойке у охранника, который дремал в соседней комнате; потом, протирая слипающиеся глаза, запрыгнул в заказанное накануне такси. За окнами машины проносился Бангкок, а вместе с ним и воспоминания о днях, проведенных в этом городе, где все важные дела совершаются в перерывах между произношением мантр в храме и торговлей на плавучем рынке.

Такси неслось по спящему городу вдоль реки Чаупхрая, по главной магистрали. Убывающая луна освещала храмы, позолота которых ярко выделялась на фоне звездного неба. Владельцы тук-туков спали, скрестив руки на груди, на задних сиденьях своих машин, припаркованных на тротуарах друг за другом. Водитель не спешил, вел машину плавно, будто уважал потребность Мало в спокойствии и тишине.

Эрван и Бенжамин уже ждали его у центральных ворот аэропорта вместе с чемоданами. Мало махнул им из окна такси, потом расплатился и вышел.

Его чемодан весил тонну. Накануне Прани всучила ему лишнюю сумку.

– Мамины чугунные формы, с помощью которых она