Уильям Шекспир - Два знатных родича

Отец мой сам скорей надел бы цепи,

Чем сделал бы, что совершила я!

Его люблю я без ума, без меры,

Без робких дум, без страха за себя,

И к прочему всему я равнодушна.

О, пусть я рук закона не избегну,

Пускай меня осудят и казнят,

Но все-таки, - уверена я в этом,

Всегда найдутся женские сердца,

Сердца невинных, чистых дев, которым

Внушу я жалость; песнью погребальной

Они меня почтят; они расскажут,

Что благородна смерть моя была,

Что я, почти как мученица, в жертву

Жизнь отдала за страстную любовь.

Какую изберет себе дорогу

Возлюбленный, по той и я пойду:

Не может быть, чтоб он меня покинул!

А если бросит он меня, мужчинам

Не будут верить девушки совсем!

Однако, он, приняв мою услугу,

За то мне даже не сказал "спасибо";

Меня он даже не поцеловал.

Да, это знак дурной; притом же, трудно

Мне было убедить его бежать:

Он все боялся причинить несчастье

Мне и отцу. Но все же я надеюсь,

Что, убедясь вполне в любви моей,

Он, наконец, и сам меня полюбит.

Пускай со мной он делает, что хочет,

Но должен он со мною ласков быть;

Он будет ласков, иль ему скажу я,

Скажу в лицо, что не мужчина он!

Итак, спешу я; всем необходимым

Снабжу его, возьму свои все платья,

А там, - куда б судьба не занесла,

Я буду с ним, его сопровождая

Везде, как тень. И пусть здесь через час

Пойдут по всей тюрьме и шум, и крики:

Я в это время буду целовать

Того, кого искать напрасно будут!

Прощай, отец! Имей побольше только

Ты узников таких и дочерей

И сам себя в тюрьму посадишь скоро!

Итак, бегу! Скорей, скорей к нему!

(Уходит.)

АКТ III

Сцена 1

Лес близ Афин.

С разных сторон раздаются звуки рогов. За сценой шум и перекликающиеся

голоса народа, встречающего майский праздник.

Входит Аркит.

Аркит

Расстался герцог с Ипполитой; каждый

Отправился один; таков обычай,

Которым здесь встречают светлый май;

Его в Афинах свято соблюдают.

Эмилия, красавица принцесса!

Милее ты, чем майская краса,

Прекраснее весенних нежных почек,

Роскошней, чем цветочный весь ковер

Полей, лугов, садов! Мы величаем

По именам прекрасных нимф лесных.

Ручьи в их чудных берегах цветистых,

А ты, краса лесов, краса вселенной,

Одним лишь посещением своим

Всю эту местность обоготворила!

О, как бы я блажен был, недостойный,

Когда бы в размышлениях своих

Хоть изредка меня ты вспоминала,

Хоть равнодушной мыслию меня

Касалась бы! Благословен мой жребий,

Меня приведший стать ее слугой,

О чем не смел я и мечтать! Скажи мне,

Судьба, моя владычица вторая

Вслед за моей Эмилией: насколько

Могу мечты я гордые питать?

Ко мне всегда внимательна принцесса,

К себе меня приблизила она;

Сегодня, в это радостное утро,

В день лучший года, - подарила мне

Она коней прекраснейшую пару:

Таких коней, что сесть на них могли б

Два короля, когда б на поле чести

Корону им отстаивать пришлось!

А Паламон? Увы, кузен мой бедный,

Несчастный узник! Ты так мало грезишь

О счастье, мне доставшемся на долю,

Что ты себя счастливее считаешь,

Чем я, мечтая, что ты ближе к ней!

Ты думаешь, что я блуждаю в Фивах,

А потому несчастен, хоть свободен;

О, если бы ты только знал, что я

Еще недавно пил ее дыхание,

Внимал ее речам, смотрел ей в очи,

Как страшно разгорелся бы твой гнев!

Из-за куста выходит Паламон в цепях и грозит Аркиту кулаком.

Паламон

А, родственник изменник! Ты узнал бы,

Каков мой гнев, когда б от этих уз

Свободен был я и мечом владел бы!

Клянусь я всеми клятвами и правдой

Любви моей, - заклятый ты злодей!

Ты вероломнейший из всех на свете,

Имевших внешность доблестную; худший,

Бесчестнейший из всех рожденных честно!

Ты лживейший из родственников кровных!

Итак, своею ты ее зовешь?

Так знай, злодей, что/даже не снимая

Оков своих, вот этими руками,

Без всякого оружья, докажу я,

Что ты солгал, что ты лишь вор любви,

Презренное ничтожество, что даже

Названия негодяя ты не стоишь!

Когда б не эти путы, если б меч

В руках имел я...

Аркит

Дорогой кузен мой...

Паламон

Кузен, на козни быстрый, речь держи

Такую же, как все твои поступки!

Аркит

Не нахожу я в сердце у себя

Той грубости, какою полн твой окрик,

А потому тебе отвечу так,

Как мне велит ответить благородство.

Твой гнев тебя ввергает в заблуждение:

Он враг тебе, и мне не может он

Быть другом. Честь и честность сохраняю

Я всюду и во всем намерен ими,

Кузен, руководиться я и впредь.

А потому прошу тебя спокойно

Сказать мне, в чем твоя печаль, и знай:

Я говорю с тобой, как равный с равным,

Как благородный человек, который

Всегда себя сумеет защищать

Мечом и веским словом.

Паламон

Полно, так ли?

На это ты способен ли, Аркит?

Аркит

Кузен, кузен! Не раз имел ты случай

Узнать, довольно ль смелости во мне;

Ты видел сам, как отражать угрозы

Умею я мечом! Никто другой

Во мне не усомнится; ты ж не мог бы

Смолчать, хотя бы даже в храме был.

Паламон

Все это так; тебя я в битвах видел,

Где мужество свое ты доказал;

Тебя зовут все рыцарем отважным;

Но если раз в неделю дождь идет,

Нельзя уже сказать, что всю неделю

Хорошая погода простоит.

Раз изменив, теряют люди храбрость

И бьются слабо, как ручной медведь,

Который рад бы обратиться в бегство,

Когда его бы не держала цепь.

Аркит

Кузен, ты можешь говорить все это

Пред зеркалом себе же самому;

Не мне бы это слышать, мне, который

Тебя за это презирает.

Паламон

Стой:

Сперва сними с меня вот эти путы,

Дай в руки мне хотя бы ржавый меч

И дай мне есть, чтоб утолил я голод;

Затем с мечом на битву выходи

И смей назвать Эмилию своею:

Тогда клянусь обиду всю забыть,

Которую ты мне нанес, и если

Тебе удастся жизнь мою отнять,

Тогда в загробном мире душам храбрых,

В бою умерших мужественной смертью,

Которые спросили бы меня,

Что на земле творится, - расскажу я

Одно: что благороден ты и храбр.

Аркит

Спокоен будь; опять в кустах укройся

И жди меня: наутро я приду

С запасом пищи, распилю оковы

И свежие тебе одежды дам;

Я принесу тебе благоухания,

Чтоб заглушить темницы запах; после,

Когда вполне оправишься, скажи:

"Аркит, готов я" - и тебе на выбор

Я предложу тогда и меч и латы.

Паламон

О небеса! Кто, если не Аркит,

Имея на душе дурное дело,

Так благороден может быть! Кто может

При этом быть столь смелым, как Аркит?

Аркит

Друг Паламон...

Паламон

Готов тебя обнять я

За это предложение! Но заметь:

За это лишь тебя я обнимаю,

Без этого тебя я не коснулся б

Иначе, как мечом.

Слышен звук рожков.

Аркит

Чу! Слышишь ты?

В убежище свое скорее скройся,

Чтоб состоялся поединок наш

И не был прерван раньше, чем начнется.

Прощай же! Дай мне руку: будь спокоен;

Все нужное тебе я принесу,

Чтоб был ты крепок.

Паламон

Так сдержи же слово,

Приди сюда и беспощадно бейся.

Наверное не любишь ты меня,

Так будь же груб со мною, не старайся

Слова свои подмаслить. Я готов

За каждое из слов тебя ударить:

Желудок мой речами не уймешь.

Аркит

По крайней мере это откровенно!

Так извини ж за грубые слова:

Когда коня я шпорю, - не ругаюсь;

Доволен ли, сердит ли я, лицо

Мое одно и то же.

Звук рожков.

Слышишь зов?

К обеду всех сзывают; ты, конечно,

Поймешь, что я обязан поспешить.

Паламон

Едва ль твое присутствие при этом

Богам угодно: ты путем неправым

Ту приобрел обязанность.

Аркит

Я знаю,

Что я имею право на нее.

Вопрос об этом разрешится кровью.

За эти речи взыскивать я буду,

И должен будешь ты ответ держать.

О том ни слова более.

Паламон

Одно лишь

Позволь сказать: сейчас ты видеть будешь

Владычицу мою, - она моя,

А не твоя...

Аркит

О, нет!

Паламон

Нет, нет! Ты хочешь

Мне пищу дать, чтоб подкрепить меня,

А сам идешь теперь смотреть на солнце,

Которого блестящие лучи

Еще гораздо больше укрепляют,

И в этом ты имеешь предо мной

Большое преимущество. Что делать:

Воспользуйся, пока не соберу

Я сил своих для мести. До свиданья.

(Уходят в разные стороны.)

Сцена 2

Другая часть того же леса.

Входит дочь тюремщика.

Дочь тюремщика

Оставил он кусты, где я ему

Велела ждать, - ушел куда-то. Утро

Уж близко, но мне это все равно:

Пускай бы вечно длилась ночь, покрыла б