Два знатных родича - Шекспир Уильям

Гораздо лучше, что меня там нет!

Да, было б лучше вовсе не родиться,

Чем быть такого бедствия виной.

Звуки рожков и громкий крик "Паламон!" за сценой.

Что там случилось?

Слуга

Имя Паламона

Народ провозглашает.

Эмилия

Это значит,

Что Паламон победу одержал.

Да, это было очень вероятно:

Весь вид его сулил ему успех;

Конечно, из мужей он - самый лучший.

Поди узнай подробнее, в чем дело,

И расскажи.

Снова звуки рожков и крики "Паламон!" за сценой.

Слуга

Вновь крики "Паламон!"

Эмилия

Беги, узнай.

Слуга уходит.

О, мой слуга несчастный,

Ты побежден! Портрет твой я носила

Здесь, на груди, на правой стороне,

На левой же - портрет был Паламона.

Сама не знаю, почему я так

Их поместила: так судьба хотела;

А сердце ведь на левой стороне,

И этот знак был в пользу Паламона.

Снова раздаются за сценой крики и звуки рожков.

Вновь взрывы крика. Это означает,

Наверное, что кончен этот бой.

Слуга

(входя)

Сказали мне, что Паламон Аркита

Почти до пирамиды оттеснил,

И все кричали "Паламон"; но быстро

Союзники Аркита взяли верх,

И снова обе стороны сравнялись.

Эмилия

О боги, если б оба в одного

Вдруг превратились! Нет, тогда бы, право,

И женщины на свете не нашлось,

Которая была б его достойна.

Их личные достоинства, их доблесть,

Особая для каждого из них,

Их делают неравными: на свете

Нет женщины, которая была бы

Обоим им равна.

За сценой звуки рожков и крики "Аркит, Аркит!".

Опять кричат?

И снова "Паламон"?

Слуга

О, нет: Аркита

Теперь провозглашают.

Эмилия

Напряги

Весь слух свой: пусть внимают оба уха.

За сценой звуки рожков, сильный шум и крики: "Аркит, Аркит, победа!".

Слуга

Теперь кричат, что победил Аркит;

Вы слышите: "Аркит, Аркит, победа!"

И громко возвещают звуки труб

Конец сражения.

Эмилия

Даже близорукий

Мог видеть, что Аркит - не мальчик слабый.

Богатство духа доблестного в нем

Сквозило ясно, - не могло укрыться,

Как скрыть нельзя огня в мешке, как мели

Не могут скрыться под водой, когда

С них бурный ветер воду всю сгоняет.

Я думала, что победит Аркит;

Не знаю, почему мне так казалось:

Рассудок наш - плохой пророк; лишь сердце

Предчувствует. Но вот они идут...

Ах, бедный Паламон!

Звуки рожков за сценой. Входят Тезей, Ипполита, Пиритой, Аркит в качестве

победителя и свита.

Тезей

Здесь в ожидании

Тревогою сестра томится наша.

Прекрасная Эмилия, тебе

Богов веленьем дан вот этот рыцарь,

Прекраснее его на свете нет.

Итак, соедините ж ваши руки;

Возьми ее, Аркит, а ты его,

Эмилия, и пусть всегда меж вами

Растет любовь, сильней из года в год.

Аркит

Эмилия, чтоб мог тебя купить я,

Лишиться был я принужден того,

Что было мне всего дороже в мире,

Конечно, кроме лишь одной тебя.

Но, на твои достоинства взирая,

Я вижу, что я дешево купил.

Тезей

Сестра моя! Он говорит, как лучший

Из рыцарей, когда-либо седлавших

Горячего коня. Холостяком

Его должны бы, право, боги сделать,

Чтоб чересчур божественным потомством

Не населил он мир. Я очарован

Так сильно им, что, кажется, Алкид

В сравненье с ним - кусок свинца простого:

В каком бы отношении я ни стал

Хвалить его, - ни в чем не уступил бы

Аркит, - скорей бы даже превзошел!

Однажды ночью мне случилось слышать

Двух соловьев прекрасных состязанье;

То начинал один одолевать,

То вновь другой соперник отличался,

То снова первый брал, казалось, верх,

И долго длился спор их без решенья.

Так точно здесь был долог спор двух братьев

Двоюродных, и вот, в конце концов,

Богами нам указан победитель.

Итак, носи ж победный свой венец

С отрадой в сердце. Что ж до побежденных,

То пусть сейчас же их ведут на казнь:

Им жизнь теперь, - я знаю, только бремя.

Пускай на этом месте их казнят,

Но мы при том присутствовать не будем:

Уйдем отсюда мы с отрадой в сердце,

Хотя с оттенком грусти. Ипполита,

В глазах твоих заметил я слезу,

Готовую упасть.

Эмилия

И вот - победа!

О боги, где же ваше милосердие?

И если ваша воля такова,

Чтоб за меня погиб, лишенный друга,

Несчастный этот принц, чья жизнь дороже

Всех женщин в мире, - пусть тогда погибну

И я с ним вместе!

Ипполита

Бесконечно жаль,

Что для того, чтоб сочетались дружно

Две пары глаз, - должна навеки третья

Закрыться!

Тезей

Что же делать, - это так.

Трубы. Уходят.

Сцена 4

То же место в лесу. Приготовлена плаха.

Входят Паламон и его рыцари, в цепях, за ними тюремщик, палач и стража.

Паламон

Иные люди сохраняют жизнь,

Зато любовь народную теряют;

Бывает даже, что отец при жизни

Любовь своих теряет сыновей;

Пусть это нам послужит утешеньем.

Мы здесь умрем, но будут нас жалеть:

Хотели б люди, чтоб мы долго жили;

Мы смертию своей предупредим

Все огорченья старости унылой,

Подагры злой, одышки избежим,

Которые встречают поседевших.

Мы юными и чистыми придем

К богам, не отягченные грехами;

Богам приятен будет наш приход

И нектар, верно, нам они предложат,

Как чистым душам. Милые собратья,

Чем я могу еще утешить вас

За то, что вы сейчас лишитесь жизни?

Так дешево вы продали ее.

Первый рыцарь

О, нет; исходом мы вполне довольны.

Какое преимущество над нами

Имеют победители? Лишь счастье!

Мгновенна эта выгода, а смерть

Всем людям неизбежна; что ж до чести,

То в нас ее ни на волос не меньше,

Чем в них.

Второй рыцарь

Итак, "прости" друг другу скажем

И досадим своим терпением стойким

Изменчивой Фортуне, чьи пути

Неверны даже в самом верном деле.

Третий рыцарь

Кто ж первый начинает?

Паламон

Тот, конечно,

Кто пригласил вас всех на этот пир.

(Тюремщику.)

А, друг мой, и тебя я здесь встречаю!

Когда-то дочь-красавица твоя

Меня освободила, а сегодня,

Как видишь, я навек освобожусь!