Андрей Кивинов - Точка кипения

И зачем это он по сторонам смотрит? Нормальный водитель на дорогу глядит, особенно в такую погоду, а этот по сторонам. Понятно зачем. Местечко выбирает поукромней, сволочь…

Машина наехала на колдобину, подскочила, Жорик ударился головой о потолок и выругался. Раздолбанная крышка бардачка откинулась. На пол, прямо к Леночкиным ногам, вывалился тяжелый охотничий нож с лезвием-пилой.

«Боже мой! Пила!»

А в бардачке свернулась еще и толстая веревка-змея. А сверху – блестящий квадратик с мужским контрацептивом.

Джентльменский набор «Джека-потрошителя».

Жорик протянул руку, поднял нож, забросил его обратно и захлопнул крышку.

Маньяк!!! Подбирает девчонок на дорогах, связывает, насилует и… кромсает на лоскутки! И шьет из их кожи платья, как в «Молчании ягнят»!

Караул! Я не желаю на платье! Я жить хочу! Ездить в академию, сидеть на семинарах, сдавать зачеты да и вообще листовки раздавать! Хочу! Имею право!

Чтоб я еще раз села в машину к незнакомцу!

Так уже и не сядешь…

Ох, какой у него взгляд! Похоть плюс голод. Скорость не сбавляет даже на поворотах, торопится похоть унять…

Как же быть, что предпринять? Лучше бы я с собаками осталась! Может, они и не за мной гнались, а за кошкой…

(«…С вами я, Петр Канарейкин, и рубрика «Советы постороннего»… Как вести себя в подобной ситуации, чтобы сохранить честь, личное имущество, а то и самое жизнь?..»)

Да, это выход! Люди из телевизора плохого не посоветуют, они умные! Им за это деньги платят!

(«Итак, соблюдайте спокойствие…»)

Соблюдём… Вдох, выдох… Расслабься и сделай вид, что тебе хорошо… Что он тебе НРАВИТСЯ! Он твой ИДЕАЛ! Это надо, надо! Иного не дано, если хочешь остаться в живых.

Леночка расстегнула пальто, представив на суд зрителя сеточки-колготки. Зритель незримо зааплодировал. Ножки смотрелись на пять с плюсом.

(«Ваша цель на данном этапе – усыпить бдительность насильника».)

– Сама-то кто по жизни? Если не секрет? – осклабился маньяк.

– Учусь… В академии.

– Студенточка, значит… А я вот не учился… Как был мудаком, так и остался. Не пойми кто.

«Конечно, зачем учиться? Этому учиться не надо. Сажай девчонок в машину да вези в лес…»

Усыпляй, усыпляй…

– Я за-за… закурю? – Леночка кивнула на пачку сигарет.

– Говно-вопрос… Держи.

Сделав затяжку, Леночка закашлялась. Лариска иногда угощала ее сигаретами, но слабенькими, дамскими. А здесь – тяжелая артиллерия. Смерть от разрыва легких. Но приходится терпеть. Ради жизни на земле.

– Классные сигареты…

– А то! – гордо согласился Жорик-носорог.

– И музыка стильная…

– Херни не слушаем. Чего дрожишь-то? Холодно? Скоро согреешься…

Он вновь лег на нужный курс, вырулив на широкий проспект.

Здесь вряд ли будет насиловать. Но успокаиваться нельзя. Маньяк на то и маньяк – если начал, то кончит.

(«…Расскажите ему что-нибудь веселое, какой-нибудь случай из жизни или анекдот».)

Расскажем… С Ларискиной интонацией. Должно получиться, должно.

– Представляешь, еду сегодня утром в маршрутке. Водитель черный, туркмен. Поворачивается и так по борзому, ехидно у нас спрашивает: не дует, козлы? Не слабо, да? Ха-ха-ха…

– Охренеть… Мне б такое сказали, уши бы на ходу обрезал.

– Правильно говорить – отрезал, – деликатно поправила Леночка.

– Да какая разница? Вконец черножопые оборзели! Не проехать, не пройти!

– И не говори… Ему мужчины по лицу стукнули, там мы чуть в аварию не попали.

– Да, жесть…

Жорик не улыбнулся. Видимо, история была недостаточно весела. Или представлял, как отрезает уши.

Анекдотов у Леночки в запасе не было, она их плохо запоминала. А если и были, то детские… «Жил у капитана попугай…» Не очень смешные.

Драйвер, видимо, для отвода глаз начал жаловаться на проблемы с карбюратором, на отечественный автопром и на нехватку денег, но Леночка слушала в половину не отрезанного пока уха. Ей было не до автопрома.

Пора приступать к решительным действиям. На горизонте замаячил мост через Неву, а там до дома рукой подать. И, кстати, рядом тоже есть парк…

(«…Ненавязчиво намекните, что живете одна, дома сейчас никого, вы не прочь провести время с симпатичным мужчиной…»)

Не получится. Не поверит в искренность чувств. Не твоя роль…

Тихо, тихо. Если не пытаться, то и не получится. Твори, выдумывай, пробуй!

Вспомни, как Лариска с парнями общается. Вот и возьми за пример для подражания. Давай. И… раз!

– А ты ничего… Мне такие нравятся…

Ох, как нравятся… Когда в зоопарке, за решеткой…

Жорик пригладил сальные волосы и бросил еще один взгляд на колготки-сеточки. Изо рта потекла слюна. Людоед…

Сработало! А боялась, что не получится. Теперь главное – не тормозить, не останавливаться. Добить противника!

Леночка собралась с духом, зажмурилась и произнесла заветную фразу, словно волшебное, спасительное заклинание:

– Я одна живу. Квартиру снимаю… Может, заскочишь? Ты не очень торопишься?.. Телевизор посмотрим…

«Блин, с телевизором промашка… Какой телевизор?! Нужен он ему!»

– Ну, то есть… не телевизор… Музыку послушаем…

Жорик, разумеется, никуда не торопился. Кто же после таких предложений торопится? Музыку все любят.

– Лады… Не тороплюсь.

Маньячные глазки уже не просто раздевали нежное студенческое тело, а грубо срывали с него одежду (если такая метафора уместна).

– Только надо к чаю чего-нибудь купить… И самого чая…

– Чай есть, не беспокойся. – Жорик протянул руку на заднее сидение, пошарил и предъявил пассажирке полулитровую бутылку водки. – Без чая сейчас никуда, в жизни всякое бывает. Ларьки позакрывали, а до «супера» еще доехать надо. А у меня всегда под рукой.

Упомянутая рука с татуировкой рогатого черепа, вернув бутылку на место, легла не на переключатель передач, а на Леночкину ногу. Уже нагло и уверенно. По-хозяйски. А что? Дама сама предложила. Теперь разогрев, любовная прелюдия.

Леночка сжала зубы. Ладонь Жорика прожигала коленку сильнее утюга. Никто из лиц противоположного пола до сегодняшней ночи не был допущен к юному телу.

Но ничего, терпеть недолго. Она на правильном пути, она победит и выживет.

Щеки, кстати, горели еще сильнее коленки.

– А закусь купим.

Есть! Уйдет покупать, а я сбегу! Спасибо, Канарейкин! Спасибо, родной… Выберусь, обязательно напишу благодарственное письмо на телевидение.

Справа по курсу показались контуры продуктового ларька, работавшего двадцать пять часов в сутки.

Жорик начал тормозить, скелетик под зеркалом прекратил танец.

Ура! Спасение близко!

Но ларек, увы, не функционировал. Окошко было забито крест-накрест досками, а пояснительная табличка сообщала: «Меня убил супермаркет, простите».

Власти под предлогом борьбы с терроризмом уничтожали мелкие торговые точки как класс. Справедливо, ведь в ларек можно заложить бомбу, а в супермаркет – нет.

Сейчас фитилек от бомбы медленно тлел под сидением Леночки.

«Люди, что ж вы наделали?! За наживой гонитесь, а меня убивают!»

Жорик, естественно, не очень огорчился.

– Ничего… У меня кое-что осталось.

Рука вновь пошарила на заднем сидении и извлекла распечатанную пачку вонючих чипсов.

– Нам ведь много не надо…

Чтобы не вызвать подозрений, Леночке пришлось согласиться.

Рядом с домом был еще один круглосуточный магазинчик, но два дня назад его захватили какие-то рейдеры, и теперь туда вселили «Корм для животных».

В общем, невезуха…

Они миновали парк. Жорик украдкой поглядывал на него. Видимо, по привычке. Но, слава Богу, не остановился. Да и зачем, если жертва сама приглашает в гости?

Вот и проспект Солидарности. Быстро довез. Доброму делу и пурга не помеха.

– Куда дальше-то?

– Возле того дома направо, во двор, а там налево.

Драйвер лихо выполнил команду, мыча-подпевая своей ужасной музыке.

«Улыбайся, улыбайся… Он тебе нравится, очень нравится… Что, тошнит? Держись, держись…»

Во дворе никаких признаков живого человека. И мертвого. Все забились в норы-квартиры. Такая уж погодка: хорошая собака хозяина из дома не выгонит.

Жорик тормознул возле помойки, ибо все остальные места были заняты. Ни про какие деньги не спросил. Это было бы с его стороны форменным свинством.

(«Допустим, он клюнул на ваше предложение. Спокойно выходите из машины и ведите его к себе. Постарайтесь запомнить номер автомобиля…»)

Леночка вышла из «Жигулей». Пошатываясь, на ватных ногах, но вышла. Номера не запомнила, его скрывал мощный слой грязи. Предусмотрительный… Чтоб свидетели не разглядели…

(«…вам необходимо привлечь внимание посторонних…»)

Она огляделась по сторонам. Привлекать было некого. Бежать без лыж – бесполезно. К тому же нет ни лыж, ни лыжни.