Мария Воронова - Кроткая заступница

Открытие это оказалось очень болезненным, но пришла на помощь спортивная злость, и ещё несколько лет Света продержалась в спорте на мысли «я вам докажу».

Доказать ничего не удалось, зато девушка без проблем поступила в Институт физкультуры. Родители вздохнули с облегчением – другого способа получить высшее образование у их неглупой, но полностью посвятившей себя спорту дочери, похоже, не было.

Серьёзные занятия боевыми искусствами не повредили Светиной внешности, не убили в ней девичьей нежности, как это иногда бывает. Но характер… Характер не спрячешь, и мужчины чувствуют сильных и волевых женщин на каком-то тёмном первобытном уровне. Их можно обмануть почти во всём, но не в этом. Как ни старается дама с характером прикинуться мягкой и беспомощной кошечкой, сильные мужчины станут обходить её стороной, тут ничего не поделаешь.

Пережив несколько неудачных влюблённостей в альфа-самцов, Света вышла замуж за сокурсника, симпатичного, но довольно бесцветного парня. Перед дипломом родилась дочь, но объединённые силы бабушек позволили не брать академический отпуск, а окончить институт одновременно с мужем.

После родов Света в большой спорт не вернулась. Силы были, энергии хватало, бабушки оспаривали друг у друга право сидеть с девочкой. Муж тоже обожал дочку, с упоением возил коляску по району, так что возможности были, но Света устала от вечных поражений. Если бы удалось выиграть хоть одно первенство, хоть раз ощутить вкус победы! Но она столько лет билась лбом в глухую стену, и от того, что на лбу набита огромная мозоль, делающая этот процесс менее болезненным, более осмысленным он не становился.

Муж распределился физруком в школу и, кажется, был вполне доволен своей участью. Он умело влился в женский коллектив, став учительницам таким хорошим и таким бесполым другом, что Света задумалась, уж не латентный ли он гей. Впрочем, в постели ей никогда жаловаться не приходилось.

Отговариваясь тем, что одна его зарплата не прокормит всю семью, Света не стала сидеть с дочерью и, распределив обязанности воспитания между бабушками, мужем и яслями, вышла на работу в частное охранное агентство тренером по боевым искусствам.

В этом была какая-то ирония: муж делал женскую работу среди женщин, а Света – мужскую среди мужчин. Правда, под конец её карьеры в охранном бизнесе появилась мода на девушек-охранниц, и Света Краснокутская стала вести и женскую группу.

Работа ей нравилась, элемент романтики и адреналина присутствовал. Кроме того, приятно было гонять до полусмерти здоровенных мужиков и укладывать их на обе лопатки.

Пусть Светлана не добилась спортивного золота, зато способна расшвырять этих огромных бугаев, как ветер – кучу осенних листьев.

Руководство было ею довольно, поговаривали о расширении и повышении Краснокутской, но пока она ждала, когда её назначат начальником подразделения, фирма разорилась и закрылась.

Все подобные должности в родном городе оказались заняты, Света согласна была на переезд, но неожиданно заартачился муж. Всегда покорный и безразличный, тут вдруг проявил упрямство. Здесь столица, любимый город, любимая квартира, обожаемая работа и бабушки, которые не позволят увезти внучку.

Пусть Света ищет службу здесь, специалист её уровня не пропадёт.

Скрепя сердце, молодая женщина согласилась на место инструктора в одном из элитных спортивных центров.

Она вела группы и индивидуальные занятия, иногда на дому. Следила за новыми тенденциями, осваивала лечебную физкультуру, особенности спортивного питания – и быстро приобрела репутацию замечательного тренера, способного в короткий срок превратить куль с жиром в подтянутого человека.

Как в детстве, хорошие манеры, приветливость и кое-какая образованность сделали ей дополнительную рекламу.

Она была очень удобна для использования…

«Неужели это всё? – горько думала Света. – Неужели ум, воля к победе, упорство, умение держать удар были даны мне только для того, чтобы сгонять жир с задниц этих сытых самодовольных баб? Неужели больше ничего не будет?»

Друзья и родственники жили интересно и насыщенно, покупали квартиры, загородные дома и округлые блестящие машинки, ездили отдыхать в разные экзотические уголки земного шара, которые в понятии семьи Краснокутских имели отношение больше к мифам и легендам, чем к географии, а Светлана так и сидела в крохотной двухкомнатной живопырке и передвигалась на троллейбусе.

Она работала, как и когда-то тренировалась, на износ, гораздо больше, чем любой из её знакомых, но плодов этот адский труд не приносил.

Муж блаженствовал в своей школе, сторонясь любой дополнительной нагрузки, не взял даже должность завуча по внеклассной работе, которая традиционно достаётся учителям музыки или физкультуры.

У него не хватало энергии хотя бы открыть при школе какую-нибудь спортивную секцию, несмотря на то что детей он любил и с удовольствием играл с ними в баскетбол или футбол после уроков.

Будь он хоть немного активнее, что-то можно было бы придумать, но Светин муж страшился любых перемен, сразу находил миллион доводов, чтобы ничего не делать, ипотеку не брать, машину не покупать, а отдыха лучше, чем у мамы в деревне, и пожелать нельзя.

По вечерам за ужином Светлана слушала не рассказы об успехах, а нудные бесконечные оправдания, почему этих успехов достичь никак невозможно.

Когда двое что-то делают вместе, им всегда удаётся сделать в сто раз больше, чем одному, да ещё вынужденному тянуть за собой тяжёлый и бестолковый груз.

«Муж – квашня, работа лакейская, что остаётся?» – подумала Света и решила сконцентрировать свои усилия на дочери.

Благодаря заботам бабушек и мужа, девочка не доставляла ей хлопот, и Краснокутская знала в основном нарядную сторону материнства.

Маруся росла здоровеньким, умненьким и ласковым ребёнком, но Света решила, что этого недостаточно. Дочь должна стать её искуплением, свидетельством того, что она не зря появилась на свет, и если уж не достигла потрясающих успехов сама, то родила уникального ребёнка.

Светлана с детских лет знала, что необыкновенная, и только крайне враждебное к ней стечение обстоятельств не позволило ей реализоваться, поэтому само собой разумеется, что дочь унаследовала эту необыкновенность, и если сейчас она кажется заурядной девочкой, со временем раскроет свои таланты, сама вылезет из нищеты и поможет родителям.

Увы… Все попытки отыскать в Марусе тайные дарования оказались безуспешны. Больше всего на свете девочка любила книжки – сначала рассматривать картинки, а к пяти годам научилась читать. К спорту способностей не обнаружилось абсолютно никаких, даже странно, что у родителей-физкультурников получился настолько квёлый ребёнок. Не была Маруся и заводилой, много времени проводила сама с собой, играя в куклы или рисуя сказочных принцесс, но изображённые красавицы не давали оснований думать, что из Маруси со временем получится великий художник.

В общем, ничего, что позволило бы Светлане взять реванш за собственную заурядную жизнь.

Как-то она отправилась с дочерью на прогулку. Обычно этим занимался муж, но в тот день Светлану мучила головная боль, и она пошла сама, в надежде, что на свежем воздухе мигрень отпустит.

Компанию ей составили несколько знакомых между собой мамаш, которые без умолку трещали о достижениях своих детей, козыряли одна успехами в музыкальной школе, другая – математическими достижениями своего пятилетнего ребёнка, третья – спортивными победами.

Светлана сидела на лавочке, как оплёванная, и со злостью наблюдала, как её дочь в красных сапожках катается на качелях, чувствуя, что вместо нежности в сердце поселяется глухое раздражение.

Искрящееся радостью личико девочки не затронуло струн материнского сердца, детское счастье, восторг, любовь – всё это заслонила зависть к успехам чужих детей.

Она сняла дочь с качелей и потащила домой. Маруся, привыкшая с отцом к более долгим прогулкам, раскапризничалась, стала упираться, и Светлана бросила: «Будешь упрямиться, пойдём с тобой в детский дом, и там я тебя обменяю на хорошую и послушную девочку!» Как только она это сказала, головная боль прошла, и зависть отпустила…

Жизнь шла своим чередом, один серый и пустой день сменялся другим, и всё меньше становилось событий, которые могли бы ещё произойти.

Собственная карьера двигалась только за счёт появления новых клиенток, муж пустил корни на своём месте физрука, круг его интересов становился всё уже, суждения – всё примитивнее. Теперь Светлане становилось стыдно не только за его непрестижную работу, но и за него самого. Если можно было что-то испортить, муж портил, а иногда заходил дальше и портил то, что испортить в принципе нельзя.

Единственным предметом супружеской беседы стали оправдания мужа, почему он не сделал то или другое, касалось ли дело влажной уборки или подачи заявления на вакантную должность завуча.