Юрий Милославский - Приглашённая

24

Т.е. «соблазнительная библиотекарша» – однo из функциональных клише (образов, персонажей) культуры североамериканского порно; вариант – horny (страстная) librarian. Отдается нескольким читателям зараз среди книжных полок. – Ю.М .

25

Прибл. «так-то, вот и готово». – Ю.М .

26

Н.Н. Усов, чей круг общения распространялся лишь на новейшую эмиграцию (1970—2000-е), видимо, не знал, что это определение, емкое и точное, старые эмигранты и потомки их не принимают, относя его к «советчине». Я слышал и такое забавное объяснение (из уст престарелого выходца из Белоруссии, где он в юности служил в организованных немцами вспомогательных полицейских частях): «Советские не доверяли друг другу и потому на приветствие “как поживаешь?” или “как дела?” не решались давать прямой ответ. Скажешь, что “хорошо” – донесут в НКВД, что ты в такие трудные дни ни с того ни с сего процветаешь. Скажешь “плохо” – еще хуже: донесут, что ты не радуешься новым порядкам. Вот вы и придумали это ваше “нормально”. Как хочешь, так, мол, и понимай». – Ю.М .

27

Прибл. «бедняжка/бедненький, все хорошо, ничего такого/ничего особенного». – Ю.М .

28

Чем дальше, тем больше Н.Н. Усов оставляет в своей машинописи без перевода множество англоязычных включений, – да еще при все возрастающем числе англицизмов североамериканского извода в своей русской речи – там, где им воссоздаются разговоры и суждения автохтонов. Навряд ли здесь присутствует – в самой основе своей не вполне удачная – попытка решения какой-либо эстетической задачи; записки не доведены Усовым до конца, и, как я это себе представляю, он, в желании ускорить дело, заносил в них то, что считал необходимым, не подвергая занесенное окончательной правке. Каковы бы ни были соображения, которыми руководствовался Н.Н., но чуть ли не половина его бесед со служащими «Прометеевского Фонда», воспроизводимых автором в виде прямой речи, писана по-английски. Так зачастую бывает с теми, кто, постоянно находясь в сфере усвоенного чужого языка, с годами утрачивает бессознательную способность немедленного пересоздания этого языка средствами своего природного. Им начинает представляться, что какие-то речевые обороты, использованные в определенных ситуациях, с достаточной точностью непереводимы, отчего в переводе якобы огрубляется сама ситуация, суть которой автору (рассказчику) желательно передать слушателю, а тем более читателю неповрежденной. Я принял решение перевести большую часть английских фраз на русский язык в корпусе текста без оговорок и выправить, в меру моих возможностей, наиболее забавные и уродливые англо-американизмы. Лишь несколько и вправду типичных формул оставляется мною в неприкосновенности, дабы отчасти уважить предполагаемую авторскую волю и заодно не утратить couleur locale. В данном же случае собеседница говорит Н.Н. Усову: «Вы весьма неординарный (нерядовой) человек. Неординарный человек, который и вправду нуждается в кое-какой помощи. И который [этой] помощи заслуживает». – Ю.М .

29

Здесь: не будь мудаком. – Ю.М .

30

Ты чересчур уж восточнославянская [личность]. Ср. с британским английским: русский (a Russian) – тот, кто постоянно находится в состоянии депрессии, видит мiр в черных красках. – Ю.М .

31

Ср. с соответствующим высказыванием главного героя рассказа «Гололедица» А.Д. Синявского. Примечательно, что Н.Н. Усов, с такою уважительностью отзываясь о посредственном Ст. Леме, опрометчиво видя в нем носителя сходного со своим особенного душевного опыта (мiроощущения), как видно, совсем не знает того, что было написано Синявским. Почти наверное Усов не читал ранних повестей покойного А.Д. Синявского. Мне представляется вполне возможным, что Андрей Донатович, которого я имел честь знать лично и которого я без обиняков числю едва ли не самым значительным русским прозаиком середины минувшего столетия, пережил опыт, в чем-то сходный пережитому Н.Н. Усовым. Странно сказать! Когда я последний раз виделся с четой Синявских на публичных чтениях в Нью-Йорке, Усов со своей хорошенькой женой также находился в зале. Подробнее о моем знакомстве с автором см. в послесловии. – Ю.М .

32

В английском оригинале – непереводимая игра слов: аббревиатура PhD (буквально «доктор философии») имеет и фривольную расшифровку, а именно pretty huge dick, т. е., прибл., «здоровенная елда». – Ю.М .

33

Известное с середины 90-х годов ХХ ст. саркастическое переосмысление названия популярной марки маргариновой смеси “I can’t believe it’s not butter!”. Впервые появилось в виде подписи под карикатурой с изображением мухи, парящей над кучей экскрементов. – Ю.М .

34

В оригинале у Н.Н. Усова стоит “Make /it/ simple, stupid” («А ну-ка, давай попроще, дурень»). Эта поговорка обыкновенно прикладывается к принципам ведения судебных тяжб в САСШ. Речь идет о том, что адвокатам ни в коей мере не следует пользоваться вычурной, многосвязной, исполненной «оттенков» аргументацией при изложении обстоятельств дела. – Ю.М .

35

По каким-то причинам Н.Н. Усов не обратил внимания на довольно язвительный каламбур. Нортон Крэйг подчеркнуто разлагает фамилию автора записок на “use of…”, т. е. «использование, применение чего-л.». Крэйг, в зависимости от произношения, мог также намекать и на смысл того, что получается от перестановки слогов этой фамилии на манер шарады-палиндрома, а именно “[out]of use” – «вышедший из употребления». – Ю.М .

36

Мне пришлось не единожды перечитать это описание воображаемой встречи Н.Н. Усова с А.Ф. Кандауровой, прежде чем я догадался, что же в нем самое поразительное. Автор, передавая свои переживания со всею доступною ему скрупулезностью и последовательностью, не замечает – и оттого не поясняет к тому причин, – что он, встреченный матерью своей возлюбленной, намерен увидеться с нею всего еще только раз – при расставании. А ведь он должен был бы находиться в ее городе около двух недель. Автор без колебаний оставляет возлюбленную поболеть до самого его отбытия восвояси. Н.Н. Усов снабдил нас многоразличными подробностями чувства , как выразился в своем дневнике почитаемый им гр. Лев Толстой, но при этом нельзя, в конце концов, не изумиться, что он даже не предполагает возможности хотя бы навестить А.Ф-ну в ее жилище, пригласить ее на прогулку, не говоря уж о том, чтобы остаться с ней подольше, уже после окончания конференции. Это просто не приходит ему в голову. Я готов допустить, что Н.Н. Усов даже и в воображении своем исходил из давнишнего опыта и оставался в бессознательной уверенности, будто А.Ф. продолжит пренебрегать им, согласясь лишь на краткие прилюдные свидания «после прилета – перед отлетом». Но это – лишь допущение. – Ю.М .

37

Здесь – простонародное, примитивное. В этом значении слово было прежде распространено в наших общих с Н.Н. Усовым родных краях. Один из немногих случаев употребления автором областной лексики. – Ю.М .

38

Редакторский перевод, сокращенный более чем втрое. В авторскую машинопись этот – и нек. другие документы – включены в виде нескольких десятков (!) страниц факсимильных копий английского оригинала. Я счел за лучшее выбрать из них только то, без чего никак невозможно обойтись, не причинив ущерба пониманию целого. Любопытно было бы взглянуть на русский извод этих документов, но Н.Н. Усов по каким-то причинам им не воспользовался. – Ю.М .

39

«Первый» – Е. И. В. Государь Павел Петрович. Далее речь идет о «втором» или, шире, – о роли великобританского правительства в судьбе Е. И. В. Государя Николая II Александровича, Царя-Страстотерпца. Если бы не превосходно организованный (для чего к делу был привлечен сам конституционный Монарх, Е. В. Король Георг V) отказ принять у себя Государя и Его Августейшую Семью, Русский Царь и его Близкие могли бы уцелеть. Но операция удалась, и Царская Семья была изолирована (заблокирована) на российской территории. В Екатеринбурге за Ней внимательно наблюдал вице(?) – консул Соединенного Королевства в «столице Урала» Томас Престон. Помимо наблюдения его задача состояла в том, чтобы препятствовать любым попыткам обмена Семьи на те или иные политические (или экономические?) льготы, как того желали в Москве и отчасти на Урале. Когда летом 1918 г. Семья при невыясненных обстоятельствах все же исчезла из Екатеринбурга, в последних числах августа в Лондоне были получены тревожные известия, согласно которым в живых могла остаться не только Государыня с Дочерьми (Наследник-Цесаревич, по некоторым данным, скончался еще весной), но и Государь Император. Последнее не нашло подтверждения. Но еще 16 сентября 1918 г. консул Престон направил в Лондон рапорт, где говорилось: «…Немедленно после расстрела [Императора] прочие члены Семьи были увезены в неизвестном направлении…» А недели две спустя в Екатеринбург прибыл Верховный Комиссар Великобритании в Сибири и на Дальнем Востоке сэр Чарльз Элиот – один из величайших дипломатически-разведочных умов столетия: полиглот, атлет, крупный ученый, выдающийся администратор – словом, этакий мега Джеймс Бонд. Ему, по всей видимости, удалось выяснить, что Е. И. В. Николай Александрович почти наверное был убит, а у Семьи нет никакой надежды выбраться на свободу живыми (это, кстати, не совсем соответствовало действительности). Это означало, что «династической опасности» Семья не представляет и, стало быть, республиканскому строю в новой России ничего не грозит. – Ю.М .