Сергей Корьев - Шаг сквозь туман. Дилогия

-Вам куда? – с трудом совладав с собой, спросил он.

Дама неопределённо пожала плечами.

-А знаете что, - набрался смелости молодой человек, - поедемте к моей матушке, я вас познакомлю. Здесь недалеко.

Девушка сжала его руку и неуверенно покачала головой:

-Но это неудобно. Мы с вами незнакомы.

-Ничего страшного. Меня зовут Вальдемар, для друзей просто Вальдик.

Глаза женщины внезапно потемнели, и по щеке прокатилась слеза.

-Что, что с вами? - забеспокоился молодой человек.

-Не обращайте внимания. Просто вы напомнили мне одного знакомого, с которым я не виделась целую вечность.

-Так вы согласны поехать со мной, - ещё раз спросил Вальдемар, - матушка будет рада встрече с вами.

-Хорошо, я согласна, если ехать не долго.

-Минут десять, не больше.

Девушка заняла место рядом с водителем, устало откинувшись на спинку сиденья.

Мотор обрадовано заурчал, автомобиль развернулся и направился к коттеджному поселку, видневшемуся невдалеке. Вскоре раскрылись резные ворота и авто остановилось у подъезда. Из дверей вышла статная женщина лет пятидесяти, одетая в лёгкое летнее платье. Увидев машину сына, удивлённо вскинула брови.

-Вальдик, ты что-то забыл?

Однако увидев сияющее лицо сына, забеспокоилась.

-Что с тобой? Что случилось?

-Мама, познакомься – произнёс он, открывая дверцу автомобиля.

Показалась девушка и протянула руку:

-Ванда, рада встрече с вами.

Женщина с удивлением взглянула на сына, и представилась:

-Зинаида Сергеевна, мать этого оболтуса. А что это мы тут стоим, пройдёмте в дом. У меня как раз готов обед.

Оглянувшись на сына, она поняла, что он повстречал девушку, которая, возможно, станет его невестой. Зинаида Сергеевна счастливо улыбнулась, представляя себе, как будет нянчить внуков. Никто не заметил, как из-под кустов выползли пока едва заметные клубы белесого тумана, медленно направившиеся по ступенькам в гостиную, постепенно окутывая ножки стола, за которым сидели трое счастливых людей и вели неторопливую беседу.

PS:

Нам пришлось срочно покидать временный приют. Светлана спустилась вниз, Ванда с Алексеем собрали вещи и последовали за ней. Я в это время успел завести авто, и вскоре мы покинули насиженное место, углубившись в лес. Здесь пришлось остановиться, чтобы спрятаться под деревьями. Как вовремя это было сделано. Над усадьбой пронеслись два аэроплана, сбросившие несколько бомб на дом. Послышались хлопки разрывов, и появились языки пламени.

Когда самолёты исчезли, мы тронулись в путь и тут случилось невероятное: прямо перед нами появился грузовик под завязку набитый австрийскими солдатами. Развернувшись, постарались оторваться. Вслед нам раздались выстрелы. Автомобиль, вильнув, потерял управление, и врезался в дерево. Я успел крикнуть:

-Бегите, чёрт вас побери, бегите, - и безвольно обвис на руле.

Уходящее сознание успело выхватить две женские фигуры, скрывшиеся в лесу. Слава богу. Ванда и Светлана спаслись. Как же Алексей? Я успел заметить, как мужская фигура нырнула в спасительную тень кустов. Сколько времени я пробыл в забытье, не знаю, только очнулся я от того, что меня тормошили за плечо.

-Антоха, очнись! Ты как? – услышал я родной голос брата.

Затем наступила темнота, изредка прерывавшаяся странными видениями, звуками и картинками. В очередной раз меня привёл в чувство мерный перестук вагонных колёс. Кто-то сидел у меня в ногах на полке и крепко держал за руку. С трудом разлепив глаза, увидел осунувшееся лицо Алексея. Заметив, что я очнулся, он едва слышно выдохнул:

-Наконец-то, братан! Теперь у нас с тобой всё будет окэй, ведь я с тобой и теперь тебе никуда не деться от твоего непутёвого братца. Ты лежи, тебе пока нельзя вставать. Я сейчас позову сестричку.

Алексей исчез за дверью купе, а я заметил небрежно брошенную на стол газету «Петербургский Вестник» от 25 января 1915 года. Значит, мы всё ещё там, на дорогах Первой Мировой. Впрочем, мой брат был прав, сказав, что вместе мы не пропадём. Мы прорвёмся! Я провалился в спокойный сон, и не услышал, как вернулся брат, как сестричка поправила мне одеяло. Я просто спал, Алёшка сидел рядом, и поглаживал меня по волосам, как когда-то в детстве делала мама.