Анхель де Куатьэ - Всадники тьмы

– А сами Скрижали составляют священную книгу, о которой говорится в Откровении дальше? – предположил Андрей. – «И видел я в деснице у Сидящего на престоле книгу, написанную внутри и отвне, запечатанную семью печатями».

– Абсолютно верно. Анхель и Данила находили Скрижали, а Тьма активизировала эти печати.

Гаптен подтвердил догадку Андрея: Скрижали Завета – это та книга, о которой говорится в Апокалипсисе. Я сам использовал отрывки из Откровения в качестве эпиграфов, а не понял этого! Эти эпиграфы возникли почти что случайно. Мы тогда только встретились с Данилой. Он рассказал мне о своем путешествии на Байкал. А следующей ночью у меня был странный сон. Мне снились тексты библейского Откровения.

Откровение Иоанна Богослова начинается с послания семи Церквам. Это были послания Избранным – Кристине, Илье, Максиму, Мите, Маше, Саше и Андрею (и Андрей понял это, когда формулировал Скрижали). А дальше, после этих посланий в Откровении рассказывается о том, что есть некая книга, которая запечатана семью печатями. В присутствии двадцати четырех старцев кто-то снимает эти печати. И появляются…

– Боже мой! – я вдруг испытал ужас. – Всадники Апокалипсиса!

– Да, Анхель, – тихо сказал Гаптен. – Всадники Апокалипсиса. Тьма до сих пор была аморфной и диффузной, а теперь она готова воплотиться…

– Об этом и говорил индус, – понял я. – Именно поэтому он был так скептически настроен в отношении наших поисков.

– И да, и нет, – поправил меня Гаптен. – Откровение Иоанна Богослова принадлежит христианской традиции. А Свами Брахмананда придерживается карма-йоги и вед. Он больше всего боялся нарушения Баланса. Впрочем, он ведь и был Его архитектором. Идея Баланса Силы победила после Второй мировой войны.

Двенадцать посвященных объявили о своем нейтралитете и создали Совет, который и возглавил Свами Брахмананда. Еще шесть посвященных оставили за собой право активно бороться за Царство Света. И еще шесть – объявили о своей готовности приближать час Тьмы. Так возник Баланс Силы, паритет…

Сказав это, Гаптен обвел взглядом стоящие перед ним плазменные экраны. Я автоматически пересчитал их – двадцать три, плюс кресло Гаптена. Всего – двадцать четыре. Печати должны открыться в присутствии двадцати четырех старцев…

– А что здесь сейчас будет? – спросил Данила.

– Здесь, сейчас… – прошептал Гаптен и замер.

Он словно погрузился в транс. Никто из нас не решился его переспрашивать.

– Здесь, – повторил Гаптен через минуту, – состоится Встреча Двадцати Четырех посвященных, на которой будет объявлено о низложении Баланса Силы.

– О низложении Баланса Силы? – не понял я. Но почему? Как?

– Я занял в Совете место своего Учителя – Серафитуса, – тихо сказал Гаптен. – Но я не могу оставаться в Совете. Я не могу поддерживать нейтралитет. Всадники Апокалипсиса уже идут. Я встаю на сторону тех, кто борется за Царство Света. Свами считает это безумием. Но у меня просто нет другого пути.

* * *

– Рад приветствовать вас, – один из экранов вспыхнул, и на нем появилось изображение Свами Брахмананды. – Гаптен, Данила, Анхель, Андрей.

Индус выглядел спокойным. Но за его невозмутимостью скрывалась обреченность. Казалось, его глаза говорили: «Я пытался вас остановить. Я пытался вас спасти. Я сделал все, что мог. Но у меня ничего не получилось. Простите. Делайте, что задумали».

Мы поприветствовали индуса.

– Вы продолжаете меня удивлять, – сказал Свами, и его голос дрогнул. – Раньше вашу храбрость можно было объяснить неведением. Но сейчас… За вами не стоит никакая реальная сила. Вы идете в бой с голыми руками. Вы делаете шаг, хотя знаете, что дороги назад не будет. Это безумие! Почему вы не прислушаетесь к голосу разума? Почему не спасете себя и нас?! Гаптен, ты не передумал?

– Нет, Свами, – ответил Гаптен. – Я не передумал.

Повисла тяжелая пауза.

– Ну, будь по-вашему, – прошептал индус и грустно улыбнулся. – Странно, конечно. Никогда бы не подумал, что огромное, выстроенное с таким трудом здание Баланса Силы может рухнуть из-за четверки бесстрашных и безрассудных юнцов. Безумие. Просто безумие. Ну, мы начнем заседание…

И как только индус произнес эти слова, словно по команде, включились остальные мониторы. Характерные щелчки и гул множества голосов. Видимо, все «присутствующие» на этой встрече находились в точно таких же пустых залах, за круглыми столами и двадцатью тремя экранами по периметру. Каждый в «своем регионе». Полная иллюзия встречи за круглым столом. Встреча с говорящими головами.

Двенадцать человек из двадцати четырех были нам с Данилой хорошо знакомы. Кроме Гаптена и Свами, здесь присутствовали еще десять членов Совета. Мы уже встречались с ними в миссии ВААЗ. Остальных мы видели впервые. Шестеро – в белых одеждах, еще шесть – в темных. Члены Совета, как и в прошлый раз, были в самых разных платьях – светских, религиозных, национальных.

«Присутствующие» здоровались и переговаривались друг с другом. Кто-то очень тепло и дружелюбно, кто-то, напротив, натянуто и резко. Разговор шел на самых разных языках, большую часть из которых мне так и не удалось идентифицировать.

Несколько человек говорили по-испански. Я прислушался. Ничего особенного. Казалось, мы присутствуем на совете директоров какой-то крупной транснациональной корпорации.

– Попрошу тишины, – совсем негромко сказал Свами, но его все услышали и замолчали. – Сегодня мы будем говорить по-русски. На Встрече Двадцати Четырех присутствует Данила, а также Анхель и Андрей.

«Собравшиеся» понимающе покачали головами и внимательно посмотрели на нас. Когда я поймал на себе двадцать три пары глаз, взирающих на меня с мониторов, я инстинктивно съежился. Андрею и Даниле, судя по всему, тоже было не по себе.

– Полвека мы жили в рамках Баланса Силы, – продолжил Свами. – Ни Темные, ни Светлые не имели преимущества, поскольку двенадцать посвященных хранили нейтралитет. Мы исповедовали принцип невмешательства: каждое живое существо имеет право выбирать свою судьбу по собственному разумению. Я верил и продолжаю верить в то, что такая политика посвященных – единственно правильный путь.

Да, я вынужден признать, что большинство живых существ следуют сиюминутной выгоде, не думают о будущем и не чтят прошлое. Я сожалею об этом. Но это их выбор. И если они выбрали гибель, никто не вправе запретить им этого. Пусть гибнут. Душа Мира бессмертна. Если на ней появились мелкие язвы, что с того? Она очистится и возродится вновь. Человечество само сделало свой выбор. Так думаю я – Свами Брахмананда.

Я не знаю, за что вы боретесь, – Светлые и Темные. Я не знаю, что вы защищаете и что надеетесь завоевать. Вы деретесь за чучело мертвой мыши! Прежде мы сдерживали вас, теперь… Теперь вы вольны действовать, как вам заблагорассудится. Баланс нарушен. Формально в этом виновен Данила. Но я считаю виновными Светлых. Вы подначивали Избранника, вы посылали ему своих эмиссаров, вы помогали ему в поисках Скрижалей.

Если бы Темные не встретили сопротивления, то рано или поздно возобладала бы справедливость. Зло погубило бы Само Себя. Я говорил и повторяю это: противостоять Злу – значит признавать Зло. Зло же существует лишь тогда, когда Его признают. Оно не самоценно. Вступить с Ним в борьбу – значит дать Ему силы. Светлые, вы сделали это! Поэтому я обвиняю вас в нарушении Баланса Силы.

Я думаю, что эта Встреча Двадцати Четырех станет последней. Поэтому я предлагаю всем сторожам выложить карты на стол.

Воцарилась гробовая тишина. Эти слова Свами Брахмаианды прозвучали почти зловеще. Нет, в них не было ни угрозы, ни даже прямых обвинений. Только констатация факта. Но даже этого оказалось достаточно, чтобы погрузить всех присутствующих в состояние оцепенения. Одна лишь констатация факта…

Через несколько секунд шесть из двадцати трех экранов одновременно погасли. Я вздрогнул. Но туг же почувствовал, что в комнате стало светлее – по энергетике, по ощущению. Словно ушла какая-то тяжесть.

– Темные совещаются, – тихо сказал Гаптен, повернувшись к нам вполоборота.

Пауза продолжалась несколько минут. Все «присутствующие» хранили молчание.

И вдруг в полной тишине, словно ниоткуда, раздался голос. Он прокатился гулким эхом по сводам залы и с силой ударил по ушам. Вспыхнуло шесть погасших до того экранов.

– Тьма воплощается, – говорил человек с темным, землистым лицом, черной бородой, в одеянии, похожем на монашескую сутану. – Никто из вас не верил пророчествам темных магов. Никто не признавал равное право Тьмы. Вы не хотели считаться с нами. Вы говорили, что у Тьмы нет силы. Что ж, может быть раньше вы и были правы, но теперь это не так. Тьма обрела силу. Пришло наше время.

Мы, как и Светлые, лишь адепты. Но мы верим, что Тьма одержит вверх и именно это станет моментом высшей справедливости. Мы согласны со Свами Брахманандой – человечество должно погибнуть. Но его гибель – это не наказание, это его предназначение! У человечества никогда не было своего лица. Любые его попытки обрести Свет заканчивались обретением Тьмы. Так должно было быть и так произошло.