Просветитель - Косильщик лужаек

— Хорошо, я сейчас приду, — с этими словами, молодой человек вновь шагнул на территорию завода, под косые лучи уже успевшего начаться к тому времени ливня…

Забежав в знакомое здание, Андрей кинулся в тринадцатую комнату. Его недавний знакомый всё так же сидел на своём месте, и был погружён в работу. Парень сунул ему под нос пропуск, и, не церемонясь, сказал, как отрезал:

— Нужна ваша отметка.

— Ты со мной как разговариваешь, сопляк? — человек грозно сдвинул брови и стал подниматься из — за стола, — Ты знаешь кто я?

— Мне это безразлично, и будь вы хоть самим президентом, вы мне обязаны это подписать! — заносчиво проговорил Андрей.

— Я — Вельзевул. Являюсь хозяином всего этого… завода! — С этими словами, человек, назвавшийся Вельзевулом, выхватил из рук дерзкого юноши пропуск и засунул его во внутренний карман своего пиджака.

— Ах, так? Плевать я хотел на вашу бумажку. Без неё обойдусь. — Андрей выбежал из тринадцатого кабинета, как и в прошлый раз, громко захлопнув за собой дверь.

— Ну-ну! — усмехнулся про себя Вельзевул, вновь усаживаясь на своё место, — Посмотрим, как ты выберешься отсюда…

Выйдя из кабинета начальника завода, Андрей огляделся по сторонам: влево и вправо тянулся один и тот же коридор с одинаковыми дверьми кабинетов.

«Интересно, как я в первый раз дорогу нашёл» — Андрей почесал затылок.

Откуда-то, возможно из подвала, раздался чей — то протяжный жалобный крик, Это заставило курьера соображать быстрее. Он решил действовать методом «научного тыка» и пошёл наобум по левому проходу. Пройдя метров двадцать, коридор снова разделился на два прохода, и молодой человек вновь выбрал левую сторону.

…После долгих бесплодных скитаний по лабиринтам заводского корпуса, Андрей начал, наконец, понимать, что он попросту заблудился, и без посторонней помощи дороги ему не найти.

Не успела эта мысль окончательно утвердиться у него в голове, как вдруг перед ним снова оказалась дверь тринадцатого кабинета. Андрею ничего не оставалось, как ещё раз войти в него.

На этот раз знакомый Андрея встретил своего посетителя весьма радушно:

— А, это снова вы, молодой человек! Прошу садиться, — сказал Вельзевул и указал рукой на низенький табурет, служивший, по-видимому, местом для посетителей. С такого низенького сидения и без того крупногабаритный начальник завода казался просто гигантом, как сказочный тролль из волшебных сказок, которые в детстве обожал читать Андрей.

— Так — так! Продолжим нашу беседу, — сказал Вельзевул, и подмигнул ему правым глазом.

— Мне не о чем с вами беседовать, лучше скажите, как отсюда выйти.

— А мне вот кажется, что нам ещё многое предстоит с тобой обсудить, — собеседник Андрея неожиданно перешёл на «ты», при этом тон его вдруг стал необычайно серьёзен.

Парня нисколько не смутило изменение настроения Вельзевула, так как всё внимание его было поглощено переменой, произошедшей во внешности начальника завода. Он вдруг на мгновение окутался серым зловещим туманом, а когда туман рассеялся, то был одет уже не в строгий деловой костюм, а во что-то чёрное и длинное, наподобие монашеской рясы.

Сглотнув слюну и откашлявшись, Андрей сказал первое, что взбрело ему в голову:

— Верните мне пропуск. Мне пора уходить.

— Я не понимаю, о чём ты говоришь, мой мальчик. Я не занимаюсь выдачей документов. Тебе надо обращаться в бюро пропусков.

— Когда я к вам заходил в прошлый раз, вы при мне положили его к себе в карман пиджака.

— В какой ещё карман, и какого ещё пиджака? Ты что, ослеп: на мне нет никакого пиджака. А если ты смог перепутать мою рясу с пиджаком, то тебе не мешало бы обратиться к окулисту.

— Не дурите мне голову!!! — Курьера такое обращение уже начинало приводить в бешенство. — Только что вы были в костюме.

— Ты что мне зубы заговариваешь, сопляк? Коль скоро потерял документ, то имей мужество, и признайся в этом!

— Да не терял я этот чёртов пропуск!!! — исступлённо воскликнул Андрей и потряс в воздухе сжатыми кулаками.

— Тебя ознакомить с теми мерами, которые мы принимаем к таким вот нарушителям, вроде тебя? — И, не дожидаясь согласия Андрея, Вельзевул начал декламировать ему выдержки из своего устава:

— Согласно пункту тринадцатому Устава нашего предприятия, к гражданину, потерявшему пропуск на выход, применяются штрафные санкции: этот человек обязан в принудительном порядке отработать на нашем заводе свой штраф.

Это неожиданно свалившееся на Андрея известие заставило его задать резонный вопрос:

— И сколько же я должен тут у вас торчать? Между прочим, я уже опаздываю на обед. Если я в ближайшие полчаса от вас не смотаюсь, то нашу столовую закроют, и я буду целый день голодный ходить, а мне, между прочим, сегодня вечером мне ещё в институт ехать экзамен сдавать.

— Хочу тебе сказать две вещи, плохую и хорошую. С какой начать? — Вельзевул хитро посмотрел на молодого человека. Видя, что тот не собирается отвечать на поставленный вопрос, он продолжил: — Плохо то, что в свою столовую ты уж точно сегодня не попадёшь, а хорошо, то, что от голода ты не умрёшь, и тебя здесь покормят.

— Я буду жаловаться на вашу шарагу. — Выразил свой словесный протест Андрей.

— Жаловаться будешь после, а сейчас пойдём, я познакомлю тебя с твоей новой работой.

Андрей с неохотой встал со своего места и поплёлся вслед за своим новым начальником.

Проходя по коридору, Андрей мимоходом заглянул в распахнутую настежь дверь, которая попалась им с Вельзевулом по пути. В отличие от кабинета начальника завода, это была не комната, а целый огромный зал с колоннами. Прямо посреди этого зала находилась группа примерно из двадцати человек, облачённых в такие же длинные рясы, как у спутника Андрея. Эти люди обступили какой — то предмет лежащий прямо посреди помещения на возвышении наподобие хирургического стола, и о чём-то тихо между собой совещались.

— Кто они такие? — Спросил Андрей своего провожатого.

— Сейчас ещё не пришло время тебе об этом узнать. В дальнейшем тебе ещё предстоит с ними встретиться, и ты получишь ответ на свой вопрос.

— Вы что, в самом деле рассчитываете, что я здесь у вас задержусь на сколько-нибудь приличный срок, скажем, на час?!?

Этот вопрос хозяин завода пропустил мимо ушей и промолчал.

Наконец, они подошли к выходу из здания. Перед распахнутой настежь дверью они остановились, и Вельзевул обратился к Андрею начальственным тоном:

— Значит так, сейчас я объясню тебе твою задачу на сегодняшний день…

— Что значит «на сегодняшний день»? — юноша от удивления разинул рот. — …Сегодня тебе нужно будет постричь лужайку около главного корпуса. К тебе будет приставлен надзиратель, к которому ты всегда сможешь обратиться по — поводу вопросов, если они у тебя, конечно, возникнут по ходу работы.

— Что за ерунду вы говорите? Все лужайки у вас и так все отлично подстрижены. Я сам прекрасно это видел по пути сюда.

— Тебе это видно приснилось, — Вельзевул подтолкнул Андрея к двери.

Обведя глазами окрестности, будущий газонокосильщик был вынужден ущипнуть себя за руку, дабы удостоверится, что-то, что он сейчас видит — не сон или обман зрения. Там, где ещё совсем недавно расстилались аккуратно подстриженные лужайки, сейчас высилась девственно некошеная трава в половину человеческого роста.

— Это, что, такой розыгрыш? Вы, наверное, вывели меня с другого хода? Трава так быстро не растёт. Я отказываюсь в это верить.

— Закрой рот, а то муха залетит. Берись-ка лучше скорее за работу. Вот твой инструментарий, — Вельзевул показал рукой в сторону, и Андрей увидел прислонённую к дверному косяку видавшую жизнь газонокосилку, которая, хоть и была весьма почтенного возраста, была выкрашена свежей краской в ядовито — красный цвет.

Тем временем к ним подошёл крепкий молодой паренёк в чёрной рясе.

— Позволь представить тебе твоего надзирателя, — это брат Георгий. Он будет присматривать за твоей работой, и докладывать лично мне обо всех твоих успехах и неудачах. — Представил Андрею монаха начальник. — Ладно, ребята, у меня очень много дел намечено на сегодня, поэтому я вынужден вас покинуть. Надеюсь, вы друг с другом поладите. — Сказав это, Вельзевул оставил ребят вдвоём, и скрылся в полумраке коридора.

Брат Георгий оказался на редкость немногословным типом: он только объяснил Андрею, как пользоваться газонокосилкой, и больше ни о чём не желал говорить, сколько бы бывший курьер не задавал вопросов, его надзиратель отвечал только на те, которые касались непосредственно трудовых обязанностей нового слуги Вельзевула. Поэтому начинающему газонокосильщику ничего не оставалось, как, скрепя сердце, включить своё орудие производства, и приняться за работу.