Сэмюэль Беккет - Мерсье и Камье

35

Камье вспоминает события англо-бурской войны в Южной Африке. В Ледисмите терпели большую нужду блокированные бурами английские войска. Кстати говоря, именно на англо-бурской войне и именно англичане впервые додумались до такой формы насилия, как концентрационные лагеря.

Беккет имеет в виду Жана Балю (ок. 1421–1491) — французского кардинала, министра-изменника короля Людовика XI. Происходивший из незнатного рода и возвышенный королем, Балю интриговал против Людовика с герцогом бургундским. И когда их тайная переписка была перехвачена, в 1469 году, Балю посадили в тюрьму, где он провел 11 лет, однако, вопреки тому, что часто утверждают, не в железной клетке.

Надо же было упомянуть такого между делом. Персонаж этот совершенно не известен российским энциклопедиям и биографическим словарям — во всяком случае, расхожим. Молчит на его счет даже «бумажная» «Британника» — и только Интернетная смогла здесь помочь. Признаюсь, поначалу я вообще считал, что речь идет о киплинговском медведе Балу.

Есть в английском языке выражение to put a bold front on it, что означает «мужественно что-нибудь переносить», либо же «держаться нагло и вызывающе». Если найдется такой переводчик-пурист, что удержится, когда контекст позволяет, от перевода, предложенного здесь — пускай первым кидает в меня болтом.

Имя жены Мерсье заставляет вспомнить сицилианку Тофану, жившую в конце XVII века и снабжавшую женщин ядом, при помощи которого те могли побыстрее спровадить со света своих мужей. Отсюда известное словосочетание, обозначающее сильный яд — «аква тофана».

Глас бессмысленный, звук пустой (лат.)

Существует английская пословица Fire and water are good servants but bad masters — «Огонь и вода хорошие слуги, но плохие хозяева».

В данном и без того хитром — можно, признаться, голову сломать на его трансдукции — пассаже, где речь идет, скорее всего, о приближении смерти, каковая, видимо, и тапками шаркает и ключами брякает, содержится еще не менее хитрая отсылка к афоризму Фрэнсиса Бэкона «The remedy is worse than the disease» — «Лекарство хуже болезни» («Essays», «Of Sedition and Troubles»), ставшему в Англии популярной поговоркой.

Это слово, обозначающее «внутричерепные»» Беккет, судя по всему, конструирует по образцу существующих подобных из подходящих греческих корней. Следует заметить, что если бы он оперировал в пространстве слов с греческими основами, но уже «обжившихся» в английском языке, слово слово получилось бы иным: endocranial — эндокраниальный, и такой термин действительно существует, но не в медицине, а в биологии, и имеет достаточно специфическое, узкое значение, к данному контексту вообще никакого отношения не имеющее. У Беккета же стоит: endocranian — из чего можно предположить, что слово он строит в пространстве собственно древнегреческого языка. Что и сделана попытка отразить в русской передаче.

Это имя никаких определенных ассоциаций не вызывает. Возможный спектр: масса, массивность, людское множество, а также биллиардный термин, тип удара кием по шару.

В русской транскрипции святой, во имя которого назван Камье — Франциск Ксаверий, ученик Игнатия Лойолы, один из первых иезуитов-миссионеров, апостол Индии. Хочется отметить, что этот святой был чрезвычайно важен для Джойса. Знаменитое обращение Стивена Дедала в «Портрете» происходит во время проповеди на церковной службе именно в день святого Франциска Ксаверия.

Каламбур, которого не перевести — а жаль. Их руки были освобождены to go about their old business, и если разомкнуть go about с дополнением, этот фразовый глагол будет читаться как «ходить, двигаться туда-сюда».

Вот здесь, похоже, известный умница и эрудит Беккет откровенно лажанулся и перепутал термины — правда, отнюдь не широкоупотребительные. Судя по смыслу — насколько его получается угадать — тут могло бы стоять слово «гетеролатеральную» — то есть, находящуюся с другой стороны: стало быть, если Камье поднял правую руку, то Мерсье левую, или наоборот. Однако надо отметить, что и весь отрывок в целом имеет довольно расплывчатый характер. Не совсем те глаголы, странные определения. Ощущение такое, будто текст все пытается подо что-то стилизоваться — и никак не выберет, подо что именно. Чем и достигается заветная беккетовская мечта не иметь никакого стиля вовсе. Так что не исключено, что ошибка все-таки намеренная и предназначена усиливать и без того немалый общий сумбур.

Слово образовано путем присоединения к греческой основе arche латинского окончания номинативного падежа имени существительного — us. Это последнее из беккетовских составных чудовищ способно обозначать много чего где-нибудь между «начальником» и «зачинателем». Мы же, конечно, предположим, что это всеобщий друг Вилен Виленович Махер выглянул на нас из-за кокетливой ширмы.

Может быть, намек на устав какого-то тайного общества? Ирландских боевых отрядов? По виду похоже на цитату откуда-нибудь из Посланий апостолов — но ничего такого я не нашел в соответствующих текстах.

Зато говорит беккетоведам, которые хорошо знают, что Уотт (Watt) — искаженное английское what — «что». Уотт является центральным героем одноименного романа Беккета, сочинения, предшествовавшего «Мерсье и Камье». Другого героя романа зовут, в противоположность, Нот (Knott) — что, понятное дело, намекает на всяческие «нети».

Как несложно угадать, на имеющихся в распоряжении нормального человека даже вполне подробных картах Ирландии, планах Дублина, в указателях к толстенным атласам мира, как старинным, так и наисовременнейшим, населенного пункта или района или хоть чего-нибудь с этим названием нет. В романе «Уотт» данный топоним тоже не появляется. Основательно подустав от беккетовских загадок оставим здесь белое пятно — будущим комментаторам.

Образованное от латинской основы, это слово бытует в английском языке, преимущественно в специальной медицинской речи, и означает «сдвоенный», «двойной», «парный», либо же «дважды повторенный». В русском медицинском или биологическом обиходе слово, термин, судя по всему, не применяется. Существует вид сердечной аритмии, именуемый бигеминией. Но из дальнейшего ясно, что Мерсье и Камье здесь подразумевают, когда несут свою ахинею, что-то вроде сиамских близнецов.

В английском тексте непереводимая игра слов, которую с сожалением приходится опустить. Buy what? — переспрашивает управляющий, — Что покупаете? Камье же принимает это Buy (Бай) за «бай» с которого начинается слово «бигеминальный», (по-английски читается «байджеминэл»).

Любопытно, что в клетке действительно имеется образование, которое называют «ядрышковый организатор» — он принимает важное участие в процессе синтеза белка. Но в 1946-м году, когда писался роман «Мерсье и Камье», Беккет никак знать этого не мог. Ядрышковый организатор был открыт уже с помощью электронного микроскопа профессором МГУ Ю. Ченцовым на рубеже 60-х — 70-х годов.

Значит, либо мы имеем дело с совпадением из тех, о каких часто говорят как о прозрениях, либо Беккет вставляет своего «организатора» уже при подготовке романа к печати в 1970-м или при переводе его на английский в 1974-м. Но если это и поздняя вставка — она тем паче делает честь беккетовской даже не эрудиции, а любознательности, и сильно колеблет бытующий образ Беккета — особенно Беккета на склоне лет.

Здесь завершается долгий ряд персонажей, просочившихся на станицы «Мерсье и Камье» из предшествующих беккетовских произведений. М-р Грейвс, виртуальный м-р Голл и, разумеется, сам Уотт действуют в романе, тезоименитом последнему. Только что упоминался небезызвестный Мерфи. А вот с Квином непонятно. Квин обитает ближе к концу первого сборника новелл Беккета «More Pricks Than Kicks» — он друг сквозного главного героя Белаквы Шуа, и даже не имеет выраженных трикстерских черт. В романе «Уотт» имя Квина — и нет никаких признаков, что это тот же самый Квин — возникает всего однажды: так зовут владельца гостиницы, где Уотт иногда ночует. Соответственно, мы не имеем информации, чем это он так Уотту досадил. Как, впрочем, и о том, при каких обстоятельствах Уотт, например, наблюдал младенца Камье в загаженных пеленках.