Рэй Дуглас Брэдбери - Маски (сборник)

Семь стеклянных глаз уставились на служащего, а тот в свою очередь уставился на семерку стеклянных глаз, после чего перевел изумленный взгляд на Чарльза Фенимора.

– Вот эти штуки, – сказал Фенимор, запоздало осознав, что прежде, чем вдаваться в объяснения, следовало бы сделать несколько глубоких вдохов. – Зыркали на меня через замочную скважину, что в двери ванной комнаты.

Служащий отшатнулся от стойки.

– Обратитесь, пожалуйста, к администратору.

Был призван администратор, который внимательно выслушал мистера Фенимора.

– Прилеплены пластырем к замочной скважине, говорите?

– Да.

– Иногда синий глаз, иногда карий, иногда зеленый, говорите?

– Да. И днем и ночью.

Администратор поджал губы и ущипнул себя за подбородок.

– А каким образом, позвольте спросить, вы завладели этими стеклянными глазами?

– Я…

– Эти стеклянные глаза принадлежали мистеру Бикелю?

– Да…

– И он вручил их вам?

– Нет, я…

– Вы взяли их?

– Не совсем. Они…

– Вы зашли в его номер?

– Дверь была отворена…

– И вы так оправдываете похищение его собственности?

– Какое похищение! – воскликнул мистер Фенимор.

– Мелкая кража, если вам так больше нравится. Со взломом, – сказал администратор, записывая что-то черным карандашом в блокнот.

– Я не просил его прилеплять чертов стеклянный глаз к моей замочной скважине.

– Ради бога! Стеклянные глаза, прилепленные к замочной скважине, никому не причиняют неудобств.

– А мне причиняют!

– Вы весьма чувствительны. В каких вы отношениях с этим Бикелем?

– Ни в каких, черт бы его побрал! Я никогда с ним не разговаривал.

– Это нелогично, – возразил администратор. – С какой стати ему дразнить вас стеклянными глазами? Если вы незнакомы. У вас есть доказательство того, что они принадлежат мистеру Бикелю?

– Я…

– Вот видите? – Администратор безразлично пожал плечами. – Вы не знаете наверняка. Если они не его собственность, значит, они принадлежат вам. Все это у меня не укладывается в голове. Я забуду об этой истории и пожелаю вам всего хорошего. Если же, с другой стороны, они принадлежат ему, то вам не следовало испытывать на прочность его дверь, вторгаться туда и красть…

– Красть! О боже!

– Красть. А как, по-вашему, это называется? – полюбопытствовал администратор, поглядывая на телефон и постукивая указательным пальцем.

– Послушайте, – сказал мистер Фенимор. – Я только хочу, чтобы вы велели мистеру Бикелю прекратить лепить глаза по ту сторону моей замочной скважины.

– Это его номер. Он не шумит. Я вам уже предлагал наклеить стерильный пластырь с вашей стороны замочной скважины.

– Но в этом-то все и дело. Мы-то знаем, что там есть глаз, черт бы его побрал!

– И что с того? – Администратор бесстрастно посмотрел на него тусклым взглядом психоаналитика, в которого превращается всякий гостиничный служащий, наблюдая за вереницей безумных персонажей, индейцев и запойных алкоголиков, шествующих мимо него на кладбище. – A? Может, вы желаете другой номер?

– Нет, я заплатил за этот номер и оставляю его за собой. Вот чертовы глаза мистера Бикеля. Они мне не нужны. Скажите ему, чтобы прекратил, а не то я скормлю их ему по одному.

– Я верну эти предметы мистеру Бикелю, – администратор слегка щелкнул каблуками, расставаясь с пациентом и уже позабыв о его проблемах.

Зазвонил телефон. Еще не зная, кто звонит, администратор улыбнулся и схватился за трубку:

– Алло!

Мистер Фенимор повернулся и отправился на поиски жены.

Маленький человек одиноко сидел за столом в пустующем ресторане. Его завтрак был окончен, нераспечатанная пачка сигарет лежала у его локтя рядом с коробком, по которому еще ни разу не чиркнули спичкой. Он сидел, положив руки на колени, созерцая окружающий мир, провожая детским взглядом и незаметным движением головы все, что проплывало мимо него; его рот был спокоен; небольшое туловище расслаблено. Он посмотрел на мистера Фенимора, когда тот пересекал вестибюль и ввалился в ресторан. На мгновение Фенимор произвел впечатление человека, ослепленного скатертной белизной и серебром. Вот он приметил одинокую фигуру мистера Бикеля и настороженно двинулся к нему.

Мистер Бикель посмотрел на него лишь раз, ибо окружающий мир интересовал его гораздо больше. И только после того, как Фенимор дважды окликнул его, Бикель взглянул на него, слегка приподняв брови.

– Да?

– Я хочу поговорить с вами, – сказал Фенимор.

– Я не расслышал вашего имени…

– O черт, вы прекрасно знаете мое имя!

– Извините, разве мы встречались? – Бикель сидел с широко раскрытыми глазами и улыбался.

– Встречались, встречались, черт побери, еще как встречались. Вы живете в смежном номере!

– Неужели?

– Хватит разыгрывать из себя невинность! – гаркнул Фенимор.

– В гостинице столько людей… – сказал мистер Бикель, непроизвольно взмахнув рукой.

– Боже милостивый, – пробормотал Фенимор, зажмурив глаза. – Придется с ним повозиться.

Он открыл глаза и сел. Его поведение удивило Бикеля.

– Ближе к делу, – предложил Фенимор. – Чего вы хотите?

– В данный момент? – спросил Бикель. – Просто посидеть здесь.

– Чего вы хотите от меня! – сказал Фенимор.

– От вас я ничего не хочу. Я вас не знаю, – непринужденно ответил он.

– Вы отрицаете, что поставили себе цель издеваться надо мной любыми доступными способами?

– Поиздеваться?

– А глаза! Стеклянные глаза в вашем номере, прилепленные к замочной скважине!

– Вы побывали в моем номере?

– Да!

– И вы имеете обыкновение подглядывать в замочные скважины?

– Я…

– Ну, – сказал мистер Бикель, улыбаясь и пожимая плечами.

– Вы денег хотите? – вопросил Фенимор в отчаянии.

– Денег?

– Что это за шантаж, куда вы клоните?

– Шантаж?

Бикель положил руки на стол, элегантно состыковав кончики пальцев.

– Что вы такое говорите?

– За всем этим что-то кроется. Вы что, возомнили, будто знаете обо мне нечто такое, чего обо мне не знает жена?

– Я вообще не ночую в своем номере, – сказал маленький человек.

– Невозможно, чтобы номер снимали и не пользовались им.

Мистер Бикель тихо улыбнулся:

– Спросите старшую горничную.

– Сейчас вернусь!

Спустя пять минут мистер Фенимор медленно вернулся, шажок за шажком, держась за лицо, словно ему отвесили оплеуху. Он остановился у стола.

Мистер Бикель взглянул на него.

– Вы правы. Горничная говорит, что две недели не меняла постельное белье. В постели никто не спал.

В его голосе сквозило недоумение. Он готов был повторить сказанное вслух и про себя.

– Присаживайтесь, – мистер Бикель похлопал по стулу.

– Нет, – сказал Фенимор. – Что вы затеяли?

– Ничего я не затеял.

– Ничего хорошего. Вот что вы затеяли. Ничего хорошего. Стеклянные глаза. Постель, в которой не спят. Белье не меняют. Не к добру это. Ой, не к добру! Я подозреваю вас, но не знаю в чем. Вы, часом, не детектив?

Мистер Бикель покачал головой, печально улыбаясь.

– Вы знали меня раньше? – спросил Фенимор.

Мистер Бикель покачал головой.

– Почему вы пытаетесь вызвать у меня угрызения совести?

– Разве? – мистер Бикель откинулся на спинку стула и непринужденно сцепил пальцы.

– Да, чувство вины!

– Но никто не может заставить другого человека испытывать угрызения совести, если тому нечего стыдиться, – возразил мистер Бикель.

– Вы думаете, я кого-то обокрал? Кого-то убил? Ограбил? Совершил кражу со взломом? Украл кучу денег? Столкнул мамочку с лестницы? Так вот, нет, нет и нет. Моя совесть чиста как снег!

Мистер Бикель промолчал.

– Слышите, чиста как снег. Так что держитесь от меня подальше! – кричал Фенимор.

Мистер Бикель смотрел на свои руки и дышал ровно.

– Вам не удастся меня шантажировать! У вас нет никаких зацепок! – сказал Фенимор.

Мистер Бикель встал, потянулся за своей шляпой, взял и бережно держал ее в своих тонких белых пальцах.

Мистер Бикель кивнул мистеру Фенимору и выплыл из дверей. Он вышел из столовой, пересек вестибюль, спустился на тротуар и перешел улицу. Когда движение замерло, он взошел на противоположный тротуар, поднялся по ступенькам и исчез в отеле, что напротив.

Мистер Фенимор, наблюдавший за всем этим, почувствовал, как у него в голове все заиндевело. Его вынесло навстречу серому дню, как будто большой магнит вытягивал его наружу, ухватив за металл, спрятанный в его лацканах. Он направился в соседний отель и вскоре очутился в просторном темном холле. И подоспел вовремя, ибо узрел, как мистер Бикель забирает свою почту и ключ, направляется к лифту, заходит в него и, пока закрываются шуршащие двери, приподнимает шляпу, улыбаясь Фенимору, который хватается за колонну, чтобы удержаться на ногах, глядя, как поочередно загораются зеленые цифры на шкале этажей: один, два, три, четыре, пять, шесть, семь. Стоп. В вышине подобно одиночному облачку в пустом и неподвижном небе ощущалось движение, дыхание, скольжение мистера Бикеля, вступающего в иное измерение своего существования.