Эмиль Брагинский - Охота на голодного мужчину

– А я от нее запросто уйду, без слез и сожаления. Я не только часы, я еще бухгалтерию знаю. От меня будет тебе конкретная помощь. А для всех вокруг – ты замужем. Сама-то вряд ли найдешь, кто на рябую польстится. Захочешь – будем друг с дружкой спать, изменять тебе не стану, а не пожелаешь спать, так и не надо, может, тебе это и ни к чему. Мне приспичит – на стороне найду. Я ведь все по-честному объясняю!

– Тебе из провинции очень в Москву нужно? – спокойно спросила Сана, хотя после такого объяснения внутри у нее бурлило.

– Конечно, нужно. Там у меня перспективы нет.

– Гнусный ты тип, Максим! – сказала Сана. – Паршивый ты человек!

Максим искренне обиделся:

– Вот так всегда в жизни. За правду бьют. Что с цветами делать?

– В Вятку отвезешь, законной жене!

Максим расхохотался:

– Так ее с перепугу Кондратий хватит! Жалко, что у нас с тобой, Сана, не получилось!

Сана поглядела на него с сожалением:

– Прежде я думала, что часовщики непременно умные…

Максим назавтра уехал, оставив в Москве и цветы, и надежды. Мама робко поинтересовалась:

– Похоже, он… к тебе… пристраивался с серьезными намерениями?

– Нет, мама, – ответила Сана, – это тебе приснилось!

Сана торопилась в ресторан, где ее уже ожидала претендентка на звание официантки.

– Вы сядьте!

Претедентка села. Сидя, она тоже выглядела внушительно.

– В баскетбол играли? – задала первый вопрос Сана.

– Нет.

– Это при таком-то росте?

– Один метр девяносто восемь сантиметров. Просто хороший рост.

– Вы замужем, – Сана заглянула в паспорт, – Лариса?

– Еще как. Двое детей.

– Кто муж?

– Водитель автобуса. Вам выгодно меня нанять. Я буду обслуживать посетителей в макси-мини…

– Не поняла.

– Вроде есть на мне мини-юбочка, вроде нет. Мужчины при взгляде на мои колоннадные ноги приходят в эротический шок.

– А вы, значит, балуетесь с клиентами?

– Никогда! – решительно провозгласила Лариса. – Повторяю: у меня дети, двое. Но посетителей к вам буду приваживать, это точно.

– Я тоже так думаю, – согласилась Сана. – И я вас беру. Только скажите, кто вас прислал?

– Один, – Лариса усмехнулась, – незаурядный человек. Сколько станете платить?

Прошло полгода. Сана была так занята бизнесом, что вовсе позабыла про личную жизнь. Кроме того, первый опыт, должно быть, отвратил ее от лирических мечтаний навсегда. А рэкетир Толя давно уже общался с начальницей не опасаясь, что она потребует продолжения постельных отношений.

С приходом новой официантки дела в ресторане «Вкусно» действительно пошли лучше. Прибавилось постоянных клиентов мужского пола, не сводивших глаз с ошеломляющих ног Ларисы. Один из них являлся каждый Божий день и каждый день заказывал острый суп с осетриной, креветками и маслинами без косточек. Он смотрел на Ларису плотоядным взглядом, сама Лариса в разговоре с Саной называла его не иначе как «сейф». Он и в самом деле был мощный, будто вылитый из металла, и даже куртку носил стального цвета.

Как-то в ресторане возник исчезнувший было седой Гаранин. Он уселся за свободный столик и долго изучал меню. Ларисе он, похоже, не понравился, потому что она глядела на него не только свысока, что для нее обычно, но и с легким презрением, что для официантки в ресторане подобного ранга недопустимо. Сана этого не заметила. Сана заметила приход седого и ощутила в себе нечто новое, доселе ей неведомое, щемящее. Ей стало и хорошо, и плохо одновременно. И уже она сама, готовя суп для «сейфа», насыпала в него тертого сыра, перепутав сорт.

– Значит, так, – начал заказывать Александр Григорьевич Гаранин, – на закуску у нас пойдет салат из лангустов.

– Двадцать долларов! – вставила Лариса.

– Ваше дело принять заказ! – парировал клиент. – Супом я пренебрегу. На второе выберем тамбури-чикен, цыпленка по-индийски…

– Пятьдесят один доллар! – напомнила Лариса.

– Потом у нас будет черный кофе, – невозмутимо продолжал Александр Григорьевич, – и к нему миндальные трубочки с кремом в соусе манго.

– Трубочки девятнадцать долларов! – сказала Лариса.

Александр Григорьевич откинулся на спинку стула, спинка была обита мягкой тканью, скрестил руки на груди и теперь уже сам поглядел на Ларису насмешливо:

– Извольте подавать.

– А вы извольте предъявить деньги! – вспылила Лариса. – Вид у вас подозрительный. Вы не заплатите, а мне потом из своего кармана… у меня таких сумм нету!

– Пригласите директора, пожалуйста! – мягко попросил Александр Григорьевич.

Сана подошла, сдерживая биение сердца, – до этого она вообще не знала, что сердце у нее бьется.

– Что у вас за порядки? – не здороваясь, спросил Александр Григорьевич. – Вернее сказать, беспорядки или беспредел! Я заказываю, а ваша, извините, дылда или орясина…

– Прошу вас не выражаться! – Сана заставила себя принять строгий вид.

– Я не буду его обслуживать! – объявила Лариса и отошла, каждый шаг на полтора метра.

– Мне тоже уйти? – Александр Григорьевич был подчеркнуто спокоен. – Платить вперед я не стану!

Сана понизила голос, теперь он зазвучал заговорщически:

– А у вас действительно есть чем заплатить?

– Выиграл на бегах. Вот вы угадайте – фаворитом был Виннипег, неплохо играли Сатану, еще были заявлены Снежок, Вишенка и Дон Диего. Вы бы на кого поставили? – Александр Григорьевич в тон Сане тоже говорил шепотом.

Сана задумалась:

– Мне никогда не везет. Но я бы… я бы поставила на Вишенку!

Игрок подскочил на месте, в восторге поцеловал Сану и воскликнул:

– Я так и сделал! Я потянул Вишенку в дубле, я выиграл на ней и в экспрессе, поставив вторым Дона Диего, они привезли мне уйму денег!

И счастливый Александр Григорьевич покинул ресторан, забыв про заказанный обед. Лариса подошла к Сане:

– Не позвольте ему себя охмурить!

– Вы его знаете?

– Он гад ползучий! – сказала Лариса.

Назавтра Лариса на работу не вышла. И послезавтра тоже не появилась. Сана позвонила ей домой – трубку никто не снял. Сана обратила внимание, что «сейф» в ресторане тоже не возникал. Сана в отчаянии приняла обратно на работу проштрафившуюся Верочку.

Зато через несколько дней, ведя за руку двух детей, мальчика лет пяти и девочку чуточку старше, в ресторан вошел седой Гаранин. Заняв свободный столик, он спросил у Верочки:

– Что у вас самое недорогое?

– А у нас все дорогое! – равнодушно ответствовала Верочка.

Сана, которая шестым или двадцать шестым чувством почувствовала присутствие Александра Григорьевича, выглянув из кухни, увидела его в окружении малых детей, это был прекрасный предлог подойти, и она подошла:

– Это чьи же дети?

– Мои дети! – с гордостью ответил папа. – Анна и Борис. Я зашел покормить их именно здесь, потому что у вас их не отравят. Нашему общественному питанию я не очень-то доверяю.

– Он просит что-нибудь подешевле. – В голосе Верочки слышалось пренебрежение к бедности.

– Вера! – приказала Сана. – Вон за шестым столиком ждут.

Верочка с дежурной улыбкой направилась к шестому столику.

А Сана спросила Александра Григорьевича, не скрывая сочувствия:

– Поссорились с женой?

– Это было бы слишком просто. Она от меня ушла и оставила мне детей. И это, – продолжил Александр Григорьевич, – для детей хорошо. Им повезло.

– Без матери? – тихонько вздохнула Сана.

– Это не мать! – жестко сказал брошенный муж. – Это сторожевая вышка, с которой она свысока смотрит на всех нас, пигмеев…

– Значит, это… – догадалась Сана.

– Ну конечно, эта!

– Мне надоело здесь сидеть! Хочу мороженого! – потребовал Борис.

– И я хочу – шоколадного! – поддержала Анна.

– Мороженое будет! – пообещала Сана. – Но прежде следует хорошенько поесть. Вы обедали?

– Вчера – да! – с гордостью ответил заботливый отец.

Сана и Александр Григорьевич расписались месяц спустя.

– У меня всегда оригинальные жены, – откровенничал молодожен. – Первая была женщина-каучук, мы прожили три недели, трудно жить с дамой, если толком не знаешь, когда и где у нее находится голова, а где все остальное. Потом была народный судья – я не выдерживал ее судейского взгляда, потом была баскетболистка Лариса…

– Так она же не играла в баскетбол.

– Врет. Она даже мастер спорта. Она вечно врет, когда надо и когда не надо тоже. С ней мы прожили много лет. А теперь у меня ты – самая некрасивая из всех моих четырех жен, но самая лучшая, самая вдохновенная! А главное – никто еще не кормил меня так вкусно, как ты! Я просто влюблен в твои соуса, особенно в этот, где сыр, грибы, болгарский перец…

– Еще надо добавить базилика, немного майонеза с укропом, муки. А ты мерзавец! – нежно вторила счастливая новобрачная.

– А я мерзавец, это верно, – признал Александр Григорьевич, – но дети тебя полюбили с ходу.

Сана и Александр Григорьевич и двое детей жили дружно, хорошо жили. У Саны была лишь одна проблема – прятать деньги, чтобы Александр Григорьевич не проиграл их в казино, в карты или на бегах. Работать Александр Григорьевич не любил. Прежде он успел побывать художником по рекламе, и водителем автобуса, и что-то делал на железной дороге и еще где-то. Но больше всего ему нравилась работа безработного. Особенно когда у жены ресторан и когда жена влюблена в него до полной потери сознания. Но надо отдать ему должное – он относился к Сане благородно и даже стал в ней находить чисто женские достоинства.