Олег Рой - Письма из прошлого

Отчего-то Надя была уверена, что все происшедшее между ними той новогодней ночью, точнее, новогодним утром, в корне изменит их взаимоотношения. Но ее ожидания не оправдались. Митя все так же был мил и приветлив с ней. Увидев ее в институте или в общаге, всегда здоровался, шутил, перекидывался парой слов, мог поболтать и подольше, если представлялся случай. Они по-прежнему сидели рядом на лекциях и семинарах, часто пересекались на вечеринках и прочих тусовках — но и только. Встречаться — в том смысле, в котором обычно использует это слово молодежь, — они так и не стали. Митя не предлагал ничего подобного и ни разу даже не упомянул о том, что произошло между ними в ту новогоднюю ночь, а Надя была слишком горда и одновременно слишком застенчива, чтобы пригласить его на свидание или попытаться выяснить отношения. Так продолжалось месяца два-три, а потом на Надю, как гром среди ясного неба, обрушилась сногсшибательная новость. Внезапно оказалось, что Надежда беременна.

Сомнений в том, кто отец ребенка, у Нади не было. Конечно же это Митя — ведь ни до, ни после Нового года она ни разу не имела дела ни с одним другим парнем. И что делать, как поступить? Как сказать Мите? А может, и не надо ничего говорить? Ясно же, что для него та ночь была только забавой, незначительным приключением, которые в его жизни случаются на каждом шагу… О том, что значила эта ночь для нее, он и понятия не имеет. Как до сих пор не догадался и о том, что она вот уже два года влюблена в него. Наконец, вдоволь наплакавшись, Надя все-таки решилась избавиться от ребенка и отправилась в женскую консультацию сдавать анализы.

— Аборт хотите делать? — глянула на нее сквозь толстые стекла очков коротко стриженная седая врачиха. — А у мужа резус-фактор крови какой?

— Положительный, первая группа… — пробормотала Надя, не став распространяться о том, что Митя ей никакой не муж и никогда им не будет.

— А у вас отрицательный, — нахмурилась докторша. — Так что подумайте хорошенько, девушка. Понимаю, вы молодая, хочется пожить для себя… Но учтите, что второго шанса при разнице резусов у вас может не быть. Сделаете аборт — а потом либо не забеременеете, либо не выносите, либо ребенок родится больной. Так что сначала посоветуйтесь с мужем. А еще лучше — приходите ко мне вместе, поговорим.

В ответ Надя разрыдалась и пулей вылетела из кабинета.

Она дала себе слово не рассказывать о своем несчастье никому, даже Ларке. Но судьба часто вмешивается в наши решения и меняет их. Так вышло и на этот раз, потому что, возвращаясь из консультации, Надя неожиданно столкнулась на улице нос к носу с Ларисой.

— Привет, какие люди и без охраны! — воскликнула подруга. Потом пригляделась к Наде, и улыбка мигом слетела с ее лица — Эй! А ты чего такая зареванная? Ну-ка рассказывай, что случилось!

Потащила Надю к себе, напоила чаем, накормила обедом и не успокоилась до тех пор, пока не вытянула из подруги всю ее невеселую историю.

— Надо обязательно сказать Димке, — резюмировала Лара, выслушав сбивчивое Надино повествование. Та замотала головой:

— Н-нет… Я не могу…

— Зато я могу, — тряхнула кудряшками Лара.

На другой день Митя в институт не пришел. И на третий тоже. Но вечером в дверь Надиной комнаты в общаге раздался стук, и она увидела на пороге Митю.

— Привет, девчонки! — салютовал он ее соседкам. — Надь, пойдем погуляем? — обратился он к ней.

Надя покорно накинула куртку и вместе с Митей вышла на улицу, хотя снег с дождем и слякоть ранней весны совершенно не располагали к прогулкам.

Митя, заметно волнуясь, говорил, что все узнал от Лары. Упрекал Надю за то, что она ничего не рассказала ему раньше, интересовался, как она себя чувствует, сыпал медицинскими терминами — будущий медик все-таки, к тому же потомственный. Надя молчала или отвечала на вопросы односложно, гадая про себя, к чему приведет этот разговор. Митя предложит ей денег на аборт? Или посоветует хорошего гинеколога, кого-нибудь из маминых знакомых? Нет, скорее всего, просто попытается выразить ей свое сочувствие, после чего заведет: «Ну, ты же понимаешь…» И тем сильнее было Надино удивление… нет, даже шок, когда она вдруг услышала:

— Надь, ты это… В общем… В общем, выходи за меня замуж.

С тех пор ее несколько лет не покидало ощущение, что она попала в сказку. Сыграли свадьбу, причем благодаря хлопотам Митиной мамы, у которой было много полезных знакомств, их расписали быстро, не дожидаясь нужных месяцев, пока живот еще не был особенно заметен. Новоиспеченная свекровь встретила Надю на удивление хорошо и относилась к ней значительно лучше, чем ее родственница — тетя Нина (или тетя Зина). О Наде даже заботились — почти так же, как когда-то в детстве, — правда, больше Митина мама, чем он сам. Но для Нади и это было подарком судьбы, ведь она уже столько лет не слышала слов: «Иди отдохни», «Как ты себя чувствуешь?» или «Чего бы тебе хотелось?». Однако Надя понимала, что подобное отношение не может быть вечным, и потому изо всех сил старалась проявить себя с лучшей стороны, чтобы ни в коем случае не стать для новой семьи обузой. Она наотрез отказалась прописываться к мужу, чтобы никто даже не подумал, будто она охотится за хорошей квартирой, много помогала свекрови, взяла на себя почти всю работу по дому и полностью обслуживала Митю, страстная любовь к которому после свадьбы и вовсе превратилась в нечто похожее на обожание. А потом родилась дочка, которой Надя выбрала красивое и модное имя Кристина. Свекровь уговаривала невестку не брать академический отпуск, но Надя с ней не согласилась — рождение ребенка стало для нее прекрасным поводом, чтобы распрощаться с опостылевшим институтом. К третьему курсу она уже окончательно поняла, что меньше всего хочет посвятить свою жизнь медицине. Это совсем не ее призвание. Ее предназначение — семья. Муж и ребенок.

Так прошло восемь счастливых лет. В институт Надя так и не вернулась — сначала под предлогом, что надо довести Кристинку до детского сада, потом из-за того, что раздумала отдавать дочку в сад, а потом уже и до школы осталось не так долго… Устроиться куда-то работать без опыта и образования тоже не получилось, да Надя особенно и не стремилась к этому, ей гораздо больше нравилось заниматься домом, Митей и Кристиной. Денег в семье и без этого вполне хватало. Свекровь, известный психиатр, постоянно была нарасхват и зарабатывала весьма прилично — не столько на основном месте работы, сколько частной практикой. Митя после института закончил интернатуру, потом ординатуру, выбрав ту же специализацию, что у матери и у покойного отца, — психиатрию. Его заработки пока никак нельзя было сравнить с мамиными, но никто в семье не сомневался, что у него все впереди.

А потом снова все изменилось и, как уже было однажды в Надиной жизни, снова в плохую сторону. С тех пор Надя нередко задумывалась о том, что ее судьба напоминает маятник. Ее то и дело бросает из крайности в крайность, из безоблачного счастья — в тяжелое горе. В этот раз горем стал обширный инфаркт, унесший ее свекровь. «Сгорела на работе», — говорили на похоронах. Проводить в последний путь эту удивительную женщину пришла чуть ли не половина города. Надя за эти годы успела сильно привязаться к свекрови, которую давно уже звала мамой, и не формально, потому что так принято, а от души, горевала не меньше Мити. Вот только переносила она потерю более стойко. Потому что муж, за которым Надя и раньше замечала склонность к алкоголю, после смерти матери стал выпивать гораздо чаще и гораздо больше. Что, конечно, не могло не тревожить Надю, которая совсем не понаслышке знала, как пьянство губит людей.

К тому же Митина пагубная страсть, увы, была не единственным темным облаком на их семейном небосклоне. В первые же годы совместной жизни, когда эйфория от неожиданно свалившегося на нее счастья понемногу развеялась, Надя поняла, что те чувства, которые испытывает к ней муж, совсем не похожи на любовь. Да, он тепло относился к ней и, пожалуй, еще теплее к дочке — но не более того. Как бы ни хотелось верить в обратное, но и накануне свадьбы Надя, в общем, понимала, что никакой любви у Мити к ней нет, что он, узнав о ее беременности, решил, что называется, «поступить как порядочный человек» — и только. Впрочем, тогда Надя хотя бы надеялась, что ее любовь и забота сумеют вызвать в его душе отклик… А этого, увы, не произошло. Первое время они довольно много времени проводили вместе и еще больше сблизились после рождения дочки. Но по мере взросления Кристинки Надя и Митя начали постепенно отдаляться друг от друга, а после того, как не стало его мамы, и вовсе зажили каждый своей жизнью. Надя в основном была занята Кристиной, работой по дому, рукоделием. Замкнутая по натуре, она не стремилась к общению и тяжело сходилась с людьми. А после того как Ларка второй раз вышла замуж и переехала в Магнитогорск, и совсем осталась без подруг, но нисколько об этом не жалела. Она даже нечасто выходила из квартиры, не считая походов по магазинам и прогулок с дочкой — ей это просто было не нужно. Митя же, наоборот, дома бывал совсем мало. Телевизор, компьютер и прочие хобби, которые обычно удерживают мужчину в четырех стенах, его мало интересовали. По-настоящему он был увлечен только своей работой, на которой почти всегда задерживался до глубокой ночи. И практически каждый день возвращался выпивши. Надю уже просто трясло от запаха алкоголя.