Дзюнъитиро Танидзаки - Дневник безумного старика

Рисуя современную ему японскую семью, Танидзаки не интересовался проблемой «отцов и детей». Соперничество героини с дочерью в «Ключе» заставляет вспомнить не о романе Тургенева, а скорее об «Осенней сонате» И. Бергмана. В центре внимания писателя отношения супругов. Семьи у Танидзаки в большинстве случаев неблагополучны, супруги живут своей жизнью, но официально не разводятся, как молодые Уцуги в «Дневнике безумного старика». В «Ключе» объединённые чувственными желаниями супруги живут в атмосфере полного отчуждения друг от друга, недоверия и ненависти.

Если же взять семью в широком смысле, вместе с родителями, двоюродными братьями и так далее, то и она далека от идеального представления о ней. В «Плавучем мосту грёз» герой произведения, сын от первого брака, с позволения отца вступает в связь с мачехой, которая продолжается и после его женитьбы. Героиня «Дневника безумного старика» живёт с двоюродным братом мужа, а её свёкор (сам старый Уцуги) теряет голову от страсти к ней.

Иногда же дело доходит до преступлений, которые так и остаются похороненными внутри семьи. Героиня «Ключа» сознательно шаг за шагом ведёт мужа к гибели. Герой «Плавучего моста грёз» имеет все основания подозревать, что с его мачехой покончила его жена.

Эволюция нравов смягчила остроту откровенных описаний в «Ключе». Произведение естественно вписывается в картину развития творчества писателя. Здесь вновь появляется любимая тема молодого Танидзаки: любовь как беспощадный поединок враждебно настроенных друг к другу партнёров. Как в «Тайной истории князя Мусаси» писатель показывает изнанку устремлений бесстрашного воина, так же он обнажает оборотную сторону моральных принципов феодального воспитания, полученного Икуко.

«Дневник безумного старика» — последнее крупное произведение автора, безоговорочно причисляемое к вершинам его творчества. «Ключом» Танидзаки остался недоволен и никогда не называл его в числе любимых своих произведений. Возникает впечатление, что неудовлетворённый первой повестью автор решил повторить её тему ещё раз. Читатель обнаруживает многочисленные параллели между двумя произведениями. Старый Уцуги так же одержим стремлением к чувственным наслаждениям, как и профессор в «Ключе». Общими являются и их эротические наклонности (фетишизм ноги, что встречается в произведениях Танидзаки неоднократно). Но все эти темы доведены до гротеска, потому что между героями двадцать лет разницы, и Уцуги давно страдает половым бессилием.

В «Дневнике» особое значение приобретает мотив страха смерти. Поразительно мастерство, с каким автор объединил его на последних страницах с темой страсти к Сацуко в проекте могильного памятника.

«Ключ» отличается предельно абстрактным характером. Читатель не знает ни имени героя, ни рода его занятий. Окружающий мир представлен в «Дневнике» гораздо полнее, чем в «Ключе». Писатель наделяет старого Уцуги своими детскими воспоминаниями. Они воскрешают атмосферу большого дома в нижнем городе, который мог быть домом деда Танидзаки.

Для обоих произведений Танидзаки избрал форму дневника, хотя внутренние побуждения пишущих не одинаковы: в «Ключе» герои пишут друг для друга, в то время как Уцуги ведёт настоящий дневник, который не предназначен для других и в котором он совершенно безжалостен к самому себе. В обеих повестях, кроме названий произведений, ни разу не раздаётся голос автора, даже тогда, когда в «Дневнике» Танидзаки необходимо дать объективную информацию, он «воспроизводит» записи других лиц, создавая таким образом иллюзию абсолютной объективности. Тенденция представить повествование, как основанное на подлинных документах, получает в последних повестях предельное выражение — это не реконструкция на основании документов, это сами документы.

Интересно графическое оформление текста в обоих произведениях. Японцы, как уже говорилось, пользуются смешанным письмом — иероглифами и азбукой. Азбука существует в двух графических вариантах (катакана и хирагана). Традиционно считается, что первой должны писать мужчины, второй — женщины, но этого предписания уже никто не придерживается, и все пользуются вариантом хирагана. В «Ключе» использованы оба графических варианта азбуки, герой пишет на одном, героиня на другом, что приводит к интересному эффекту в конце произведения, когда героиня цитирует дневник мужа в той самой графике, которой он пользовался. Аналогично использованы варианты азбуки в «Дневнике безумного старика».

И в «Ключе», и в «Дневнике» отчётлива тема излюбленного Танидзаки противопоставления двух культур — японской и европейской. Писатель всегда был очень внимателен ко всем изменениям жизни, которые несло с собой время. Герои его произведений носят европейское платье, едят бифштексы, читают Фолкнера, смотрят американские и французские фильмы — всё это рядом с театром Кабуки, кимоно, национальной обувью, искусством составления букетов и так далее. В «Дневнике» большое место занимают вопросы об устройстве европейской ванны и уборной, герой детально сравнивает японскую и западную косметику. Прекрасный знаток национальной традиционной культуры, необычайно зорко наблюдающий за всеми признаками модернизации жизни, Танидзаки раскрыл сложность и противоречивость мира, в котором живут японцы.

В 1963 г. газета «Майнити» присудила Танидзаки первую премию за «Дневник безумного старика». В том же году он создал «Повесть о Великом мире, разыгранную на кухне» (Дайдокоро Тайхэйки), которая, однако, ничего не прибавила к его славе. В 1964 г. он был избран членом Американской академии искусств и литературы.

Танидзаки скончался в июле 1965 г. Пепел его был захоронен в Киото, в храме Хонэнъин (на том самом кладбище, которое выбрал для своего погребения Уцуги). В ноябре часть пепла была перенесена в Токио, на кладбище Сомэй, место захоронения его семьи, недалеко от могилы его друга Акутагава Рюносукэ.

Среди различных источников, которыми я пользовался при подготовке данного издания, необходимо отметить комментарии к французскому переводу «Дневника», выполненные Сесиль Сакаи.

Считаю приятным долгом выразить благодарность Янине Аскольдовне Ашневиц и Евгению Мартиновичу Зелтыню за неоценимую помощь в переводе медицинских терминов.

Владислав Сисаури

Театр, открытый в 1929 г. и существовавший до 1960 г., года, в который начинается действие повести.

Итикава Дандзюро Девятый (1838–1903) — один из самых знаменитых актёров Кабуки эпохи Мэйдзи.

Pederasty (англ.) — педерастия.

Оноэ Кикугоро Шестой — один из самых знаменитых актёров Кабуки.

Hermaphrodite (англ.) — гермафродит.

Японский язык характеризуется большим количеством личных местоимений, выражающих различные отношения между говорящими (от официально-почтительных до фамильярных и грубых). В переводе на европейские языки эти нюансы не могут быть отражены.

В мае-июне 1960 г. имели место демонстрации против возобновления японо-американского «Договора безопасности».

Репертуар Кабуки делится на пьесы из жизни Эдо (Токио) и Осака, которые отличаются между собой стилем игры. «Камня Дзихэй» — одна из осакских пьес.

Один из самых больших магазинов в Токио.

Дерево из семейства тутовых, произрастает в Бразилии.

День поминовения усопших 15 июля. В течение семи дней выполняют различные обряды, чтобы умиротворить души усопших. Кроме того, по этому случаю посылают друг другу подарки.

SummerItalianfashion (англ.) — летняя итальянская мода.

Блюдо в виде водопада.

Блюдо из особым образом нарезанной сырой рыбы.

Кансай — районы, прилегающие к Осака и Киото.

Фильм Рене Клемана (1959).

Район в городе Фудзисава, примыкающем к Токио.

Schlinge(нем.) — петля, перевязь.

Музыкальные инструменты японской классической музыки. Сё — духовой органчик, хитирики — род гобоя.

Томояма Сэйкин (род. в 1913 г.) — музыкант и композитор в классическом стиле.