Александр Иличевский - Ай-Петри (нагорный рассказ)

Я тупо смотрел. Вдруг вскочил, оттолкнул парня, рванул тушу на себя, на колено, пробуя подлезть, перекинуть.

— Да, погодь ты, пособлю, — парень, кряхтя и матерясь, помог мне втянуть пса на горб.

Шатаясь, расставив ноги, я поднялся с третьей попытки. Белеющее здание станции закачалось мне навстречу.

Я шел с этим вонючим, жарким грузом — я протискивался сквозь теснину его мышц: и каждый мой шаг погружал меня все глубже в землю.

Я завалил пса в проем распахнутой дверцы, сам рухнул сверху.

Оранжевые барабаны, с мощными тросами, были сравнимы размером с кабинкой. Толстенные демпферные пружины подпирали буфера.

Спрятав деньги, парень решил ознакомить нас с инструктажем:

— Итак, дамы и господа, командир ракетной дороги Мисхор — Ай-Петри приветствует вас на борту одного из своих лучших лайнеров. Посредством почти вертикального перелета вам предстоит подняться на обалденную высоту 1234 метра, длина пути составит два километра двести метров, — начал он с привычной забубенностью, но вдруг осекся. — Короче, наверху не баловать. Если станете, не орите, не трепыхайтесь, любуйтесь звездами. Утром сниму. За дополнительную плату. Шутка, — зевая, парень зашел в застекленную кабинку, махнул рукой и со стуком опрокинул один за другим три рубильника.

Барабаны зашуршали, светлая станция ушла вниз, показались фонари на дороге, потом огни пансионатов, блеск моря — и ночь поглотила нас.

Промежуточную станцию у Верхней дороги миновали без остановки.

От мачты к мачте кабинка шла над лесистым склоном. Деревья, каменистые овраги были залиты лунным светом. Огни поселка поплыли вниз, и одновременно дрожащей массой стали всходить огни Большой Ялты.

Она сидела с прямой спиной, положив ладони на колени, молчала.

Постепенно перепад высоты стал значительно резче. Теперь мы ползли с уступа на уступ, почти вертикально.

Внезапно она заходится рыданиями, ее не удержать, ее колотит навзрыд.

Она открывает дверцу и ожесточенно пытается вытолкнуть, сдвинуть с места труп собаки.

Я помогаю ей, распластавшись по полу, упираясь ногами в борта. Луна блестит в остановившихся глазах Дервиша, блестит оскал, от него воняет паленым мясом.

Наконец, зверь соскальзывает.

Луна озаряет стену горы, паруса скал, уступы. Высокое море блестит волчьей шкурой. Холм блеска подымается застывшей рябью в космос.

Она смотрит мне в глаза, и полдень разгорается в солнечном сплетении.

Кабинка вползает в тень скалы.

Ее губы, руки, язык сокрушают мое тело.

— Ты не забудешь меня, правда? Не забудешь?

И вдруг отрывается, опрокидывается вниз.

Я не успеваю ничего разглядеть, кроме исчезнувшей мертвой птицы.

Падаю на колени над краем.

Кажется, что кабинка неподвижна. Такая темень, так далеко колышутся огни.

Вверху по тросам повизгивает подвеска.

22 марта 2005 г.

Июль, 01

Бухгалтер умер сегодня ночью.