Арто Паасилинна - Сын Бога Грома

6. Никогда не сдавайся

О чем это? Финны должны быть добрыми и непоколебимыми в своей доброте. Нельзя отступать, даже если мучают усталость, лень, болезнь или существует угроза самой жизни. Следует сражаться за добрые дела до последнего. Нельзя сдаваться перед угрозами, шантажом или подкупом, следует жить с чистой совестью и по справедливости. А тот, кто в силу лени или равнодушия нарушит эту заповедь, будет забыт еще при жизни, а после смерти с ним никто не будет обращаться как с финном.

Рутья поднял бокал.

Все молча выпили, раздумывая над заповедями. Их было всего шесть, но этого достаточно. По ним следовало строить свою жизнь не только на земле, но и на небесах.

Рутья поднял руку. Из-за деревьев вышел Сампса в роскошном и гордом облике сына Бога грома. Гости замерли в изумлении. Эльфы испуганно взлетели наверх, тролли попрятались в корнях старых сосен.

И началось главное выступление сегодняшнего вечера.

Божка отодвинули в сторону, на скалу поднялись Рутья с Сампсой. Начался бешеный танец. Они обняли друг друга за плечи, затем прижались лицами, словно желали проглотить друг друга. Так и случилось! В криках, стонах и рычании их тела растворились друг в друге, и через мгновение на вершине скалы стоял живой Сампса Ронкайнен, а рядом с ним — Рутья, сын Бога грома.

Гости вскочили со скамеек и в благоговейном трепете упали к ногам Рутьи, громко крича слова веры и приветствия сыну Бога грома. Их голоса разнеслись далеко по всей округе, до самых далеких деревень губернии Сунтио.

Сампса, снова став человеком, почувствовал нестерпимый голод. Налоговый инспектор Суваскорпи подала ему тарелку с огромным куском жаркого и большую кружку пива. Повернувшись за тарелкой, Сампса случайно уткнулся взглядом в глубокий вырез ее платья и заметил под ним нежные округлости груди. В паху возникло знакомое ощущение, и он поспешил отвести взгляд. Сампса почувствовал, что у него загорелись уши, как часто происходит с мужчинами в подобных случаях.

Гости продолжили есть, пить и петь веселые песни, кто-то из строителей начал читать отрывок из «Калевалы».

Богу грома принесли в жертву не менее десяти килограммов лучшего свиного жаркого, в костер на обломке скалы вылили три бутылки самого дорогого французского коньяка.

Но последнее выступление было впереди.

Рутья обнял Сампсу за плечи, и они снова закружились в безумном танце. И, когда последние клубы дыма поднялись в воздух, эти двое снова перевоплотились друг в друга — человек — в бога, а бог — в человека.

Началась сильная гроза. В воздухе сверкали яркие молнии, раздавались громкие удары грома, земля дрожала, гости тряслись от страха. Наконец все утихло, и красное солнце на закате осветило лес со скалой, и воцарилась тишина.

Усталые, но полные божественного трепета люди потянулись в усадьбу. Часть гостей осталась на ночлег, часть отправилась по домам. Кто вслух, кто про себя, не переставая, они возносили молитвы Богу грома. Деревянный божок с удовлетворенной усмешкой стоял на скале, глядя в сторону «Ронкайла».

А в Хельсинки посадили в тюрьму «брата» Сиркки Рами Леппякоски. И причиной тому послужили в первую очередь его прошлые преступления перед законом, а не кража прялок. Его перевели в тюрьму ожидать суда и приговора. А он, надо заметить, оказался весьма жестоким. Адвокат Рами до последнего надеялся, что ему удастся выиграть дело и осужденный получит менее года. Однако пришлось подавать прошение в Верховный суд, где взломщику в итоге только добавили срок.

Сам же Рами больше всего переживал из-за того, что угодил в каменный мешок посреди чудесного теплого лета:

— Вот, если сюда попасть в конце осени, так совсем другое дело. Не везет нашему брату, черт побери!..

В усадьбе получили официальное извещение в связи с кражей прялок. Нотариус Мялкюнен вместе с сантехником Ханнула привели в порядок разбитую дверь. Нотариус передал в полицию заявление, в котором владелец антикварного магазина требовал вернуть ему четырнадцать похищенных прялок, но при этом сообщал, что иных претензий к мужчине по имени Рами Леппякоски не имеет. Финское государство вернуло Рутье прялки в опечатанной картонной коробке, любезно оплатив все расходы по доставке и почтовым маркам. Вот такое у нас замечательное государство.

Бывшая мать-одиночка госпожа Мойсандер сошла с ума, проведя ночь в камере с шестью пьяными проститутками. Допросы не принесли никакого результата, и официальные лица сочли за благо отправить ее в закрытое отделение психиатрической больницы «Хеспериа», где ей было обеспечено необходимое лечение.

Как только старую часть усадьбы привели в порядок, в «Ронкайла» стали в неделю принимать по сто десять пациентов. Народ менялся быстро, ведь всего в лечебнице было пятьдесят мест, и тридцать пять из них располагались в недавно отремонтированной половине. Наняли дополнительный персонал на кухню, каменщик Сивакка и сантехник Ханнула перешли в «Ронкайла» на постоянную работу. Им поручили отвечать за техническое состояние дома. Кроме того, вместе с домовыми они охраняли усадьбу. Охрана была установлена по велению Рутьи. Он считал важным, чтобы на территорию лечебницы, получившей название «Душевная здравница», не попадали посторонние и не распускали потом глупые слухи о ее деятельности.

За первые две недели на банковском счете заведения собралось около ста шестидесяти тысяч марок, так что с экономической точки зрения компания твердо стояла на ногах. Ну а с духовной стороны все было в лучшем виде с самого начала.

Рутья так навострился проводить молниевую терапию, что теперь требовалась всего пара минут для излечения даже самого трудного случая. Поскольку иногда ему все же приходилось прибегать к помощи шаровой молнии и раскатов грома, потемневшие от дыма стены комнаты решили отделать огнеупорными панелями. Таким образом, исчезла опасность возгорания и стены дольше оставались белыми и чистыми.

Через несколько недель Онни Осмола озабоченно объявил Рутье, что они излечили почти всех истериков из его картотеки и оставшихся хватит дня на два-три. Он также рассказал, что одолжил больных у знакомых психиатров, однако те без особого удовольствия предоставили эти контакты. Кто же делится своим заработком с конкурентами! Если все пациенты выздоровеют, на чем же врачи будут делать деньги?

Нотариус Мялкюнен предложил оригинальное решение проблемы: кинуть клич по общественным больницам и сумасшедшим домам. Всем хорошо известно, насколько перегружены эти лечебные учреждения. Сколько было сообщений в прессе о том, что в государственных больницах не хватает персонала, что медперсонал перегружен, а оборудование устарело и обветшало… И сейчас частная клиника Рутьи предлагала бесплатный и прекрасный выход из печальной ситуации.

Когда Онни Осмола обратился с предложением в государственные больницы, там сначала отнеслись к идее с недоверием. Но, когда он сообщил, что все случаи излечения будут записаны на счет больницы, с радостью согласились.

В «Ронкайла» стали прибывать кареты «скорой помощи» с пациентами, в том числе буйными. А из Восточной и Северной Финляндии приехали целые автобусы невротиков. И в Пентеле снова запахло грозой.

На поправку здоровья прибывших ушло несколько недель. В начале августа число выздоровевших превысило семьсот человек. Теперь Рутья проводил сеансы групповой терапии одновременно для тридцати-сорока человек, используя проверенные методы: пронзительный синий взгляд, раскаты грома и заклинания.

В государственных больницах потихоньку росло удивление и непонимание того, куда же деваются больные, которых пачками направляли на лечение в частную клинику «Ронкайла». Возникло даже подозрение, что их используют на сельскохозяйственных работах.

В какой-то момент официальные лица решили провести расследование.

Выяснилось, что пациенты вовсе не заняты заготовкой сена на полях «Ронкайла», а полностью поправились и вернулись к обычной трудовой деятельности. Но это еще ничего. В середине августа обнаружилось, что сумасшедшие дома Финляндии начали испытывать недостаток в пациентах. Новых случаев сумасшествия возникало все меньше, а те несчастные, кого все-таки угораздило утратить рассудок, минуя больницы, обращались напрямую в лечебницу в «Ронкайла», где тут же получали необходимую терапию и мгновенно выздоравливали. Ситуация приобрела угрожающий характер, когда посчитали, что за последнее время в новую клинику обратилось больше пациентов, чем во все сумасшедшие дома Финляндии, вместе взятые.

Данные проанализировали в Центральном компьютерном центре страны и пришли к выводу: если дело так пойдет и дальше, к Рождеству в Финляндии не останется ни одного сумасшедшего. А куда деть государственное финансирование, предназначенное для поддержания деятельности соответствующих учреждений? А что делать с медсестрами, санитарами, уборщицами, кухарками и остальным медперсоналом? А что произойдет с врачами, у которых не останется другой заботы, кроме как сидеть, тупо уставившись в белую стену, и грызть ногти…