Арто Паасилинна - Сын Бога Грома

И тихая Сиркка начала крутиться вокруг Сампсы с утра до вечера. Она звала его прогуляться в сад, в лес или к заросшему пруду. Иногда ее нога застревала в камнях, и она робко просила Сампсу помочь выбраться. Если начинался дождь, Сиркка пряталась под свитер Сампсы, забиваясь под его защиту, словно нежный хрупкий мотылек под цветочный лепесток. Иногда она поднималась вверх по лестнице и, шагая перед Сампсой по ступенькам, поднимала край юбки так, что он мог видеть ее белые ноги без чулок. Вечерами она разливала на веранде чай, беспрестанно ласково воркуя над ухом Сампсы.

И вскоре Сампса каким-то странным образом проникся теплым чувством к нежной женщине, которая умела делать аппликации и рассуждать об истории искусств.

И вот ловушка захлопнулась. Сиркка объявила, что беременна и надо делать аборт и все такое. Она стала представляться в деревне невестой Сампсы.

— Ты поставил девушку в ужасное положение, — заявила Анелма брату. Она будет жить здесь, нравится тебе это или нет.

Так и осталось неизвестным, сделала ли Сиркка аборт. Во всяком случае, она никого не родила. Поначалу Сиркка пыталась спать с Сампсой в одной кровати. Но Анелме это категорически не нравилось, поэтому Сампса в конце концов перебрался в старую заброшенную часть дома, где было шестнадцать комнат, в одной из которых Бог грома убил его отца.

Сампса не боялся старого дома. Гораздо больше его пугали женщины, без устали плетущие интриги. Ночью по коридору второго этажа бегали сосновики, издавая странные звуки, и женщины боялись туда заходить, Сампса всегда мог там укрыться. Женщины говорили, что на втором этаже живет нечистая сила, что в грозу по коридору с настольной лампой в руках бродит прежний хозяин.

Женщины, разумеется, были совершенно правы, во всех старинных домах живут привидения.

— Ну и жизнь, — вздохнула Анелма, глядя на идущего по березовой аллее Сампсу.

Сиркка согласно кивнула.

— Давай сегодня не будем ничего делать, — осторожно предложила она.

— Да, мне тоже ничем неохота заниматься, — ответила Анелма.

Когда Сампса вернулся к веранде, ему навстречу из сауны вышел «брат» Сиркки — молодой человек, на нем были только джинсы.

— Привет. Почта пришла?

— Пришла. Но не тебе.

Этот тип поселился в «Ронкайла» прошлой весной, под предлогом, что «погостить приехал». Сампса его терпеть не мог, поскольку тот был не только ленивым, но и наглым. К своим двадцати пяти годам он ничего не добился в жизни, и в принципе не собирался ничего добиваться. Звали его Рами. Грудь и плечи молодого человека были покрыты татуировками. Крест, якорь, красотка в бикини, роза и компас… Иногда Сампса с интересом разглядывал его обнаженный торс. Да, неистребимо желание людей возводить памятники. Разумный и обеспеченный человек строит дом или хотя бы башню из бревен, возделывает землю. Глупый и нищий — наносит на тело татуировки, создавая себе памятник на собственной шкуре.

«Брат» Сиркки притащил в «Ронкайла» своих друзей, те — своих знакомых. И Сампсе пришлось терпеть вечеринки на открытом воздухе, которые те незамедлительно принялись организовывать. Эти развлечения обходились Сампсе в копеечку, особенно учитывая, что ни усадьба, ни антикварный магазин на улице Большого Роберта денег особо не приносили.

В будние дни в промежутке между вечеринками женщины натягивали с утра на себя халаты да так и ходили целый день, не считая нужным переодеться. Ничуть не смущаясь, они могли ходить в халатах и тапочках целую неделю. Если на улице шел дождь, они проводили день в постели, а в облачную погоду не выходили на улицу.

«Брат» Сиркки исчез на веранде вслед за женщинами. Вскоре оттуда донеслись оживленная болтовня и смех. «Брат» считал себя человеком с хорошим чувством юмора и с удовольствием развлекал дам.

Сампса подумал, что было бы справедливо, если бы в дом ударила молния и сожгла дотла неприятных ему людей. Он даже обращался к Богу грома, чтобы тот воплотил его мечты, но ничего не происходило.

Вот и сегодня стоял безоблачный и спокойный день. Сампса решил отправиться в Хельсинки, чтобы подготовить к лету свой магазин. Госпожа Мойсандер, помогавшая Сампсе, собралась на пару недель в отпуск, и лавочку следовало на это время закрыть.

Госпожа Мойсандер, мать-одиночка, представляла собой более тяжелый случай, чем Анелма и Сиркка, вместе взятые. Она тоже состояла в неофициальных отношениях с Сампсой. Если такие отношения так же признавались бы обществом как законный брак, Сампсу можно было бы обвинить в двоеженстве. Впрочем, его и так все время попрекали и пилили, он даже привык. Правда, иногда ему казалось, что Бог грома позабыл его, бросив в обществе сварливых баб.

Небеса дрогнули под весом финских богов, когда те в назначенный день собрались вокруг Бога грома. Было 27 июня, день Сампсы Пеллервойнена, время, когда начинает колоситься рожь.

В ярком свете Северного сияния Бог грома Укко восседал на царском троне посреди небесного зала, в голове у него красовалась Полярная звезда. Бог был одет в соболя, сапоги его украшал речной жемчуг, на носках которых сверкали ярко-красные родониты. В левой руке Бог держал жезл, на конце его играла беспокойная шаровая молния. Правая рука сжимала пучок длиннохвостых молний, они шипя испускали пахнущие озоном облака. Сам трон был сооружен из пушистых перистых облаков, на которых Богу грома было удобно и мягко сидеть.

Вокруг верховного правителя то и дело появлялись яркие всполохи, и его образ в виде звезд проникал сквозь облака. Люди, взглянувшие в этот вечер на звезды, становились немного странными.

За троном Бога грома восседала его жена Рауни. Она нарядилась в украшенную синими спектролитами шкуру волчицы, такие же камни обрамляли ее лоб и запястья. Одну руку она по-хозяйски положила на плечо Богу грома. На средний палец правой руки она надела кольцо с тем же красным камнем, что украшал носки сапог ее мужа.

Остальные боги прибыли на собрание под предводительством Илмаринена. Подошел Тапио со своей женой, Сампса Пеллервойнен, Пелто-Пекка, Ягряс, Ронкотеус и Виранканнос, показался Ахти под руку с Велламо. Из глубин Подземного царства Хорны прибыли Лемпо и Турья со свитой водяных. Появилась Айяттарав в прозрачной золотой накидке. Последним подтянулся сын Бога грома — Рутья. И тут же распорядился, чтобы водяные следили за тем, чтобы шаровая молния и пучок молний ровно горели и не гасли от порывов ветра.

Следом за богами подоспели подземные гномы, они беспрестанно моргали слезящимися глазами при ярком свете. Вслед за ними прилетела стая эльфов — маленьких изящных девушек, наряженных в туманные шлейфы. В руках они держали волшебные палочки-веточки, в листве которых светились светлячки.

Пришли сосновики и домовые. Явились удивительные божества — Лиекке, Апяря и Ихтириекко — духи и покровители убитых детей. Тихо подошел Пограничный страж и выбрал себе место в отдалении от трона Бога грома, на границе солнечного света и тени. За ним подтянулись Рекке, Коуко и Курко — Покровители дураков и сумасшедших. Они пришли в обществе Кюопели и Юми, которые щурились от непривычно яркого небесного света, как и подземные гномы. Далее появился Тапио в сопровождении своего семейства — жены Нюкютяр, дочки Мююрикки и сына Нююрикки. За ними следовал робкий Хиттавайнен, вздрагивавший, как заяц, от каждого звука или резкого движения. Затем откуда ни возьмись образовался Паара с пачкой ценных бумаг в зубах.

Илмаринен, Бог мира и хорошей погоды, повелитель ветра, выступил вперед и подал знак.

И все боги запели высокими красивыми голосами:

Бог грома встал и, подняв над головой шаровую молнию, прогрохотал:

— Я, Бог грома, старший из всех богов! И если кто-то в этом сомневается, я метну в него эту молнию!

Возможность получить удар молнией заставила присутствующих задрожать от страха, хотя все прекрасно понимали, что ничего подобного не произойдет, поскольку даже образно Бог грома не собирался никому угрожать.

Бог грома опустился на трон и кивнул Илмаринену, чтобы тот продолжал.

Илмаринен приступил к обзору божественной ситуации. Он еще раз обрисовал проблему, которая, собственно, и явилась темой сегодняшнего собрания: древняя финская религия в настоящее время находится в крайне плачевном положении. Особенно сильную власть за последние века получила христианская религия. Но и это не единственное зло, ведь на свете появилось множество атеистов и безбожников. И лишь редкие финны осмеливаются поклоняться своим истинным богам. На окраинах финской земли положение еще хуже. Ханты, манси и мари, проживающие на отошедших к Советскому Союзу землях, так просто полностью прониклись идеями социализма.