Екатерина Великина - Книга для ПРОчтения

Но не лезть не всегда получается. Главным образом потому, что они, как и «Тайд», чрезвычайно любят приходить сами. Вот, скажем, был у вас друг. Хороший друг, общительный, водку пил из самовара, анекдоты травил об жизни, яйца чесал, когда думал, что вы его не видите. Короче, все здоровски было до тех пор, пока он не обрел себе подругу жизни всей. И понеслась… Теперь он сидит напротив с бабниной, именуемой Моя Зяйка, и вас не покидает ощущение, что стоит только выйти на кухню, как Зяйку поимеют во все щели, прямо не слезая с вашего дивана. Единственный плюс — он больше не чешет яйца, но не из вежливости, а потому что правая его рука покоится на заячьем торсе, а левая лежит на ее колене, периодически сминая его, как эспандер. Другу совершенно по фигу, что вам неудобно и некуда девать глаза, — он счастлив зайчатиной. Моя Зяйка тоже счастлива, и поэтому ей удобно всё. Несчастны только вы, потому что все это время вы ломаете голову над вопросом: а зачем они ко мне пришли, эти мученики от тантры? Спросите что-нибудь полегче. И вообще они не к вам, а друг к другу. Утешайте себя тем, что рано или поздно все закончится, причем для вас лучше счастливый исход. Проштампованная Зяйка довольно быстро станет обычной теткой. Разве что приставка «моя» останется. Но не дай Бог, если они поругаются. Как показывает практика, Роковая Зайка — хуже ста тысяч саблезубых тигров. Совместные воспоминания «Ах, какая она была!» (прыщавая, нервно хихикающая дурища, другой вы ее просто не успели застать) дружбе не способствуют.

Чрезмерная демонстрация чувств — отдельный пунктик. Сразу расскажу, кому прощаю. Детям (им негде), пьяным (без вопросов) и… и всё. У меня нет никакого желания оправдывать знойные обжимансы в общественном транспорте на глазах у изумленных пенсионерок и прочих социально незащищенных слоев общества. Всеми этими «приспичило» можно подтереть попку. Моему коту Прохору тоже периодически приспичивает расслабиться в домашние тапки, однако это не мешает мне драть его за подобные шалости. Сюда же все эти ласкательные имена и прочую сердешную патоку. Дорогая влюбленная подруга, помни, что твой Пушистый Котик был, есть и останется тридцатипятилетним помощником бухгалтера Юрием Ивановичем Шпонькиным, и даже если небо упадет на землю, я не увижу в нем ни одной кошачьей черты, клянусь своей мамочкой. И до тех пор, пока в твою голову не придет, что вы все-таки две отдельно взятые личности (ключевые слова «отдельно» и «личности»), ко мне в гости можно не приходить. Очень уж порой устаешь от этого «единого целого».

Миленький маленький Ф., отрада души моей, услада ушных раковин и благолепие для глаз! Крохотное чудо, взращенное на пяти бабках, полутора дедках, двух не вполне уравновешенных родителях и некотором количестве вороватого вида котов. Великое Божество горшка и пустышки, я преклоняюсь пред тобой, и уповаю, и плачу теплыми слезами умиления.

Утренний ритуал. «Не качу есть».

Исполняется с половины десятого до половины одиннадцатого, с того самого момента, как Божество открыло очи.

Божество (Б-г): Кучи телевизор! Буду мультики смотреть.

Идолопоклонник первой степени (ИП-1): А может быть, сначала что-нибудь съешь? Б-г: Не качу «Сатишки»! Б-г: Не качу есть!

Б-г: Кучи телевизор! Буду мультики смотреть!

Б-г: Кучи телевизор! Буду мультики смотреть!!

Б-г: Кучи телевизор! Буду мультики смотреть!!!

Б-г: Кучи телевизор! Буду мультики смотреть!!!!

Б-г: Кучи телевизор! Буду мультики смотреть!!!!!

Идолопоклонник второй степени (ИП-2): Включи ему телевизор, я всегда включаю.

ИП-1: Но это же ненормально — смотреть телевизор до завтрака.

ИП-2: Мне начхать, нормально это или нет, но у меня сейчас лопнет голова.

ИП-1: Тебе на все начхать, включая собственного ребенка.

Идолопоклонники ввязываются в ритуальную беседу, кому на что начхать и сколько вешать в граммах.

Б-г: Кучи телевизор! Буду мультики смотреть!!!!! А А А А А А А А А А А А А А А А А А А А А А А А А А А А А — ААААААААААААААААААААААА.

Идолопоклонник первой степени включает телевизор и тихо пятится к двери.

Б-г: И сикалату!

Идолопоклонник первой степени продолжает пятиться назад, делая вид, что не вполне расслышал глас небес.

Б-г: И сикалату!

Б-г: И сикалату!!

Б-г: И сикалату!!!

Б-г: И сикалату!!!!

ИП-2: Дай ему шоколадку, я всегда даю.

ИП-1: Но это же ненормально — есть шоколад до завтрака.

Идолопоклонники ввязываются в ритуальную беседу касательно времени поедания сладкого.

Б-г: И сикалату!!!! АААААААААААААААААА-ААААААААААААААААААА.

Идолопоклонник второй степени бросается к буфету, после чего стремительно бежит в главную храмовую комнату. Глас небес смолкает. Служители тихо допивают кофе, обсуждая последние новости. В тот момент, когда ИП-1 отвлекается, ИП-2 быстро скачет к входной двери и уматывает на работу: в противном случае ему придется принять участие в ритуале 2.

Ритуал 2. «Не качу одеваться».

Подготовка: одежда Божества должна быть сложена аккуратной стопочкой на левой половине дивана. Это делается специально для того, чтобы в момент, когда вы скручиваете Божество на правой половине, вам не потребовалось отвлекаться на поиск носка-варежки-шапочки (нужное подчеркнуть).

Б-г: Не качу одеваться.

ИП-1 (умиленно): А на улице такой снежок хороший!

Б-г: Не качу снежок, не качу на улицу! Качу мультики и сикалат!

ИП-1 (еще более умиленно): А там все твои друзья уже гуляют!

Б-г: У меня нет друзей!

ИП-1: Как же нет? У тебя же есть друг Саша!

Б-г (грустно): Он меня меко… мико… обзывает.

ИП-1: Как-как обзывает?

Б-г: Me… ме… Меконием!

ИП-1 (сдерживая истерический порыв): А ты скажи ему, что он кретин малолетний! Ой… Ой… Мама глупость сказала! Ну, он нехороший мальчик, и обзываться не надо. Вообще никак не надо обзываться. И больше плохих слов не повторяй. Понял?

Б-г: Понял! А кретин — это плохое слово?

ИП-1: Очень плохое! Не повторяй. Давай-ка вот штаны наденем!

Б-г: Не качу штаны! Б-г: Не качу шапочку! Б-г: Не нааадо!!!!

Б-г: Не пойду никудааааа! ААААААААААААА-АААААААА!

Б-г: Ты, мама, кретин!

ИП-1: Сам кре… Ой! Не смей повторять плохие слова. Никогда больше не повторяй! Ты меня понял?

Звонок в дверь. На пороге — наемный идолопоклонник, Евгения Николаевна Н., она же Тетя Женя, она же Тэ-Жэ.

Тэ-Жэ (паточным голосом): Здравствуй, Тима! А на улице такой снежок хороший!

Б-г: А мама — кретин.

Тэ-Жэ (краснея): А там все твои друзья уже гуляют!

Б-г: А Саша говорит, что я — меконий! А мама моя — некароший кретин.

ИП-1 (краснея еще больше, чем Тэ-Жэ): Да вот где-то плохих слов нахватался…

Тэ-Жэ (понимающе): Да-да, сейчас такие дети пошли, чего только не говорят! Ну пойдем, Тимоша, пойдем.

Б-г (заинтересованно): А жопа — это тоже нехорошее слово?

ИП-1 закрывает за уходящими двери. Последнее, что она слышит: «А малолетний кретин — это значит кретин маленький?»

Ритуал 3. «Дай сиприз».

Самый короткий и бескровный из всех ритуалов. Совершается после прихода с прогулки.

Б-г: Дай сиприз, тогда спать пойду!

Б-г: Дай сиприз, тогда спать пойду!

Б-г: Дай сиприз, тогда спать пойду!

Б-г: Дай сиприз, тогда спать пойду!

Б-г: Дай сиприз, тогда спать пойду!

Ритуал 4. «Давай поедем к бабе Гале».

Исполняется после дневного сна.

Б-г: Давай поедем к бабе Гале!

ИП-1: Она еще на работе.

Б-г: Пусть приедет!

ИП-1: Она не может приехать, у нее рабочий день.

Б-г: Ты — кретин! Давай поедем к бабе Гале!

ИП-1: Еще раз услышу кре… это слово — выдеру!

Б-г: Бить — низя! Давай поедем к бабе Гале!

ИП-1: Я же сказала, она на работе!

Б-г: И чито?

ИП-1: И поехать к ней нельзя!

Б-г: Можно!

ИП-1: Нельзя!