Ольга Степнова - Миллиметрин (сборник)

– Да-а, – задумалась Анна и начала быстро ходить по комнате, размышляя, как бы разумнее и с наибольшей пользой употребить «Миллиметрин». – А давай квартиру твою увеличим! – оживилась она. – Тогда мой папа разрешит мне выйти за тебя замуж.

– Анька, ты гений! – обрадовался Сашка. – Конечно, квартиру! Как я сам не догадался!

Они крепко обнялись, закрепляя своё единодушное решение пожениться, и приступили к работе.

«Миллиметрином» обработали косяки, плинтуса, стены и потолок. Анна показывала, где брызгать, а Сашка, прикусив язык от усердия, брызгал, брызгал и брызгал прозрачную жидкость, позабыв, что баллончик не безразмерен…

«Миллиметрина» не хватило на одну стену, кухню и туалет.

Одновременно с тем, как Сашка вдруг понял это, стены квартиры зловеще затрещали, задрожали и стали медленно раздвигаться.

Дом закачался.

Анна пронзительно завизжала – то ли от страха, то ли от восторга.

Кот пронзительно заорал, чего с ним не случалось с момента кастрации.

Сашка замер с пустым баллоном в руках.

Свет внезапно погас, наверное, электропроводка нарушилась…

За стеной закричали соседи.

Наконец, треск затих, стены перестали дрожать, а дом качаться.

В дверь заколотили соседи.

– Откройте! Немедленно! – послышался голос старшего по подъезду Гусева – личности резкой и неприятной.

Вспыхнул свет, словно и не было никакой аварии.

Анна бросилась к Сашке. Они крепко обнялись, ощущая, что новые размеры некоторых частей тела мешают им теснее прижаться друг к другу.

– Ох, лучше бы ты губы мне увеличил, – зажмурившись, прошептала Анна.

– Да-а… – огляделся Сашка. – Хорошо, что мозг не задело. А то – ум, талант, любовь! Неизвестно ещё, что получилось бы. Ишь, как квартиру-то перекособочило! Кажется, этот дом теперь только под снос.

Комната увеличилась до размеров спортзала, но в углу – там, где не хватило «Миллиметрина», – зияла огромная дыра, в которую ветер задувал снег.

– Покажите квартиру! – пинал дверь разъярённый Гусев. – У меня комната как пенал стала!!! Меня стенами чуть не раздавило!!!

– И меня! И меня! – завопили другие соседи.

– Теперь мы никогда не поженимся, – заплакала Анна. – Никогда мой папа не разрешит мне выйти замуж за парня, чьи соседи претендуют на его жилплощадь! Никогда не разрешит!

Соседи начали ломать дверь с жуткими выкриками: «Ух! Поддай! Ещё поддай! У-ух!»

– Бежим! – закричал Сашка.

Он схватил Анну за руку и подтащил к огромной дыре в стене. Прыгать было невысоко – всего второй этаж. Внизу, мягкой периной расстилался высокий сугроб.

Входная дверь под напором соседей треснула, дрогнула и поддалась.

– А-а! – закричала Анна в прыжке.

– А-а! – нагнал её Сашка в полёте.

Они упали в сугроб, барахтаясь, выбрались из него, и со всех ног помчались к остановке.

– Ну, что я говорил?! – вопил сверху Гусев. – Этот гад за наш счёт расширился!! Перепланировку он сделал, сволочь! Держи его! Держи квартирного вора!

Но погоня заглохла на уровне дыры в стене. Прыгать со второго этажа никто не рискнул.

– Где ты его покупал? – на бегу крикнула Анна.

– Кого?

– «Миллиметрин» этот чёртов!

– Возле метро!

– Едем туда!! Купим его целый ящик и подарим соседям. Пусть расширяются!

– Ну, нет! – Сашка резко остановился. – Ну, уж нет! Ум, талант, любовь и квадратные метры я никому не дам увеличивать «Миллиметрином»!

– Даже соседям? – остановилась Анна.

– В особенности соседям, – покачал головой Сашка. – Видела, какие огромные дыры получаются?!

– Так мы много «Миллиметрина» купим! У меня деньги есть.

– Всё равно не получится. Всё равно его будет мало, сколько бы ни купили, и всё равно где-нибудь останется дырка! А если кто-нибудь захочет увеличить земной шар?! Нас засосёт чёрная дыра человеческой жадности! Нет уж, больше никакого «Миллиметрина». Лучше я буду бомжом без квартиры, прописки и кактуса.

– А знаешь, что? – задумчиво сказала Анна, рассматривая огромный бриллиант на пальце. – Я попробую уговорить папу, чтобы ты временно пожил на нашей даче. Ремонт там сделаешь, печку починишь, крыльцо отремонтируешь, а потом… потом мы всё равно поженимся, потому что от такого умного, талантливого и любящего зятя будет невозможно отказаться.

– А соседи? – прошептал Сашка, прижимая Анну к себе. – Они так и останутся жить в тесных пеналах?

– Приедет комиссия, признает дом аварийным и всем дадут новые квартиры, – успокоила его Анна.

– Мне только нужно забрать кота, – пробормотал безмерно счастливый Сашка. – Кота, кактус и мешок гречки…

«Солнце, я буду любить тебя вечно. Артур».

Я хотела ещё раз перечитать надпись, выгравированную с обратной стороны кольца, но…

Кольца на пальце не оказалось.

Я поднесла руку к глазам, и зачем-то пересчитала пальцы. Мизинец был на месте, а моя золотая рыбка с чёрными бриллиантами глаз с него бесследно исчезла.

Я заревела. Горько, навзрыд. А что ещё я могла сделать?! Чёрт дёрнул меня поехать в этот круиз по Атлантическому океану залечивать душевные раны. Я решила доказать себе, что упиваюсь свободой, что я только рада разрыву, который сама же и организовала, заявив Артуру, что устала от рутинных отношений, всё больше смахивающих на семейные. Глаза у Артура из голубых стали чёрными, он развернулся и ушёл, хлопнув дверью так, что зазвенели китайские колокольчики, украшавшие арку.

Честно говоря, я не думала, что так получится. Я просто кокетничала, решив, что он ринется освежать наши отношения, пригласив меня куда-нибудь прокатиться вместе. Например, по Атлантике. На худой конец – вместе на дачу в воскресенье. Но он просто изменил цвет своих глаз и ушёл, а мои дурацкие колокольчики исполнили реквием нашему полуторагодовалому роману. Я рассмеялась тогда, слушая грустный перезвон. А что я ещё могла сделать?! Он ушёл помпезно и пафосно – так же, как и любил меня все эти полтора года. Свечи – непременно ароматические. Цветы – розы, конечно, а что ещё кроме роз?! Музыка – классика! Рестораны – самые дорогие и занудно шикарные. А в подарочек – изысканная золотая рыбка на мизинец, с чёрными бриллиантовыми глазами и надписью, выгравированной изнутри.

Солнце! Вечно! Любить! Артур! Каждое по отдельности и все вместе эти слова были глупыми и напыщенными. Даже имя.

Я купила круиз сама. Я сгорела от солнца на палубе, до перебоев в сердце наскакалась на дискотеках, перепробовала все самые экзотические коктейли в барах, и даже позволила себе отвратительно-безумную ночь с одним одиноким путешественником. Именно эта ночь меня доконала. От путешественника воняло свежими яблоками, и он оказался любителем жёсткого порно. Утром я решила поплавать в сетке, которую выбрасывают с лайнера в океан для купальщиков. Я подумала, что только солёная мощь океана сможет смыть с меня яблочный аромат и следы сексуальных фантазий загорелого мачо. Когда я вернулась на палубу, мне вдруг очень захотелось перечитать глупую надпись на золотой рыбке, но…

Мизинец был на месте, а рыбка уплыла в Атлантический океан. Наверное, я похудела за эту гнусную ночь, наверное, отощал даже мизинец и рыбка моя…

Так мне и надо. Жёсткое порно, глянцевый юноша с мышцами, подкормленными анаболиками, гадкая, дорогая кровать в каюте, которая к утру стала скрипучей и запах… В жизни не съем ни одного яблока. Моя рыбка не вынесла этого. Она уплыла в океан. Так мне и надо.

«Солнце, я буду любить тебя вечно».

Я вытерла слёзы. Никто и никогда не напишет мне больше таких пафосных, глупых, таких замечательных слов. Если бы я не боялась акул, то немедленно утопилась бы. Остаток круиза я безвылазно просидела в каюте.

Он позвонил через три месяца. За это время я похудела так, что возвращалась домой не по главной дороге, а дворами, сокращая путь тем, что легко пролезала в узкую щель между железными прутьями высокого забора. Я перестала краситься, мне было плевать, во что я одета. Оказалось, что быть шикарной я хотела только для человека, который звал меня Солнце. Мои глаза из голубых стали серыми, а не запила я только потому, что панически боялась состояния, именуемого похмелье.

Он позвонил и буднично произнёс:

– Вера, приехал Серёга в отпуск на три дня и как всегда хочет провести с нами вечер. Он не знает, что мы расстались, а я не хочу его расстраивать. Давай, забабахаем ужин, проведём вечерок как прежде. Чего тебе стоит?

«Он первый раз не назвал меня Солнце», – подумала я, а вслух сказала:

– Я не умею готовить рыбу.

Серёга был его другом детства, работал на рыболовецком судне и иногда заваливался к Артуру в гости с какой-нибудь огромной, вонючей рыбиной, которой непременно нужно было восхищаться и как-то её готовить.

– А я на что? – усмехнулся Артур и повесил трубку.

Поняв, что через тридцать минут я увижу его, я пошла в ванную и сделала себе грим «а ля Вера Холодная». Раз я не Солнце, буду Верой. Холодной.