Кун-Суук Шин - Пожалуйста, позаботься о маме

— Ты должна усердно учиться, чтобы пробиться в лучшую жизнь.

Поняла ли ты тогда ее слова? Если она вовсю бранила тебя, ты все чаще обращалась к ней именно так — мама. Это слово такое родное и теплое и скрывает в себе жалобную просьбу: Пожалуйста, позаботься обо мне. Пожалуйста, перестань на меня кричать и погладь меня по голове; пожалуйста, будь всегда на моей стороне, права я или нет. Ты никогда не переставала называть ее мамой. Даже теперь, когда мама пропала. Произнося слово «мама», ты хочешь верить, что она здорова и ничто не тревожит ее. Именно маму тебе всякий раз хочется позвать, когда тебя охватывает отчаяние в этом огромном городе.

Прошлой осенью ты не сообщила о приезде вовсе не потому, что хотела освободить маму от хлопот в ожидании твоего появления. Ты отправилась по делам в Поханг. Родительский дом находится достаточно далеко от Поханга, куда ты прилетела рано утром. И даже поднявшись на рассвете и отправившись в аэропорт, ты еще не знала, что соберешься навестить маму в Чонгапе. Из Поханга туда добираться дольше и сложнее, чем из Сеула. И ты не предполагала, что решишься на эту поездку.

Когда ты добралась до родительского дома, ворота оказались распахнуты. Дверь в дом тоже была нараспашку. На следующий день у тебя была запланирована встреча с Ю Бином за ланчем, поэтому ты собиралась вернуться обратно вечерним поездом. И хотя ты родилась в этом поселке, теперь он казался тебе незнакомым местом. Единственное, что напоминало о детстве, — три каменных дерева, теперь уже старых, растущих у ручья. Направляясь к родительскому дому, ты решила пойти по тропинке, бегущей мимо ручья, струящегося в тени каменных деревьев вдали от большой дороги. Если идти по тропинке, то как раз доберешься до задней калитки. Давным-давно прямо за калиткой находился колодец, которым пользовались все соседи. С появлением в деревне водопровода его зацементировали, но, прежде чем войти в дом, ты остановилась на том месте, где когда-то был старый колодец. Ты постучала ногой по прочному цементу в том месте, где находился этот обильный источник. Тебя захлестывали нахлынувшие воспоминания. Что происходило с колодцем в темноте под землей, с источником, который давал воду всем жителям улицы и до сих пор еще жив и плещется в темной глубине? Тебя не было в поселке, когда замуровывали колодец. Однажды ты приехала домой, а вместо колодца на прежнем месте оказалась лишь твердая зацементированная площадка. Возможно, потому, что ты не видела, как замуровывали колодец, ты по-прежнему представляла, что он здесь, под этим цементом, до краев наполненный водой.

Ты немного постояла на месте бывшего колодца, а затем вошла в калитку, зовя маму. Она не откликалась. Неяркий свет осеннего солнца согревал дворик, выходящий на запад. Ты вошла в дом, но ни в гостиной, ни в спальне мамы не оказалось. В доме царил беспорядок. Открытый кувшин с питьевой водой стоял на столе, а чашка сиротливо притулилась на краю раковины. Перевернутая корзина с тряпьем валялась на циновке в гостиной, а на диване раскинула свои рукава-крылья грязная мужская рубашка, словно отец только что снял ее. Послеполуденное солнце освещало пустую комнату.

— Мама! — И хотя ты уже поняла, что в доме никого нет, ты позвала еще раз: — Мама!

Ты вышла из дома и тут только заметила маму, лежащую на деревянном лежаке под навесом около сарая.

— Мама! — позвала ты, но она не откликнулась. Ты надела туфли и поспешила к навесу. Оттуда открывался вид на весь двор. Когда-то мама варила под этим навесом солодовый напиток. Это было удобное место, особенно после того, как его объединили с расположенным рядом свинарником. Она расставила на полках старую кухонную утварь, а внизу расположились стеклянные банки с соленьями и консервами. Мама сама притащила под навес деревянный лежак. После того как снесли старый дом, а на его месте построили дом в западном стиле, она, так и не привыкнув к новой современной кухне, сидя на этом лежаке, выполняла свою обычную работу по кухне. Она молола в ступке красный перец для приготовления кимчхи, очищала от шелухи бобовые стручки, готовила пасту из красного перца, солила капусту для зимнего кимчхи или сушила брусочки соевого творога.

Собачья будка рядом с навесом пустовала, цепь валялась рядом на земле. Ты вдруг вспомнила, что не слышала собачьего лая, войдя в дом. Оглядываясь в поисках пса, ты приблизилась к маме, но она не пошевелилась. Она, судя по всему, нарезала цукини, собираясь просушить на солнце. Доска для резки овощей, нож и целые плоды цукини лежали рядом, а крохотные ломтики кабачков наполняли потрепанную бамбуковую корзинку. В первое мгновение ты подумала: неужели мама спит? Вспомнив, что она никогда не дремала днем, ты пристально вгляделась в ее лицо. Мама обхватила рукой голову и изо всех сил сжимала ее. Ее губы были приоткрыты, и она так сильно нахмурила брови, что на лице проступили глубокие морщины.

— Мама!

Она по-прежнему не открывала глаза.

— Мама! Мама!

Ты опустилась на колени и изо всех сил принялась трясти ее, и тогда она чуть-чуть приоткрыла глаза. Ее глаза были налиты кровью, и на лбу выступили капли пота. Похоже, мама не узнавала тебя. Искаженное болью, ее лицо выражало непереносимое страдание. Только тайная, глубоко скрытая мука могла так изменить лицо. Она снова закрыла глаза.

— Мама!

Ты вскарабкалась на лежак и осторожно положила голову мамы к себе на колени. И как только ее могли оставить одну в таком состоянии? Тебя охватил бешеный гнев, словно кто-то специально бросил маму под навесом в столь ужасную минуту. Но ведь именно ты уехала из дома и оставила маму. Часто бывает так, что человек, испытавший сильное потрясение, не знает, что делать дальше. «Возможно, стоит вызвать скорую? Может быть, лучше перенести ее в дом? Где отец?» Эти мысли вихрем проносились в твоей голове, но ты продолжала в оцепенении смотреть на маму. Никогда прежде ты не видела у нее такого страдальческого выражения на лице. Рука, прижатая ко лбу, вяло упала на лежак. Мама тяжело вздохнула. Ее тело поникло, словно не в силах бороться дальше с непереносимой болью.

— Мама! — Твое сердце упало. Тебе вдруг показалось, что она умирает. Но неожиданно она открыла глаза и взглянула на тебя. Твое появление должно было бы удивить ее, но глаза ничего не выражали. Казалось, она слишком слаба, чтобы как-то реагировать на происходящее. Через несколько мгновений мама окликнула тебя по имени, но ее лицо по-прежнему ничего не выражало. Потом она еле слышно что-то пробормотала себе под нос. Ты наклонилась к ней.

— Когда умерла моя сестра, я даже не могла плакать. — Бледное лицо мамы было таким безжизненным и пустым, что у тебя не хватило сил произнести ни слова.

Тетю похоронили весной. На похороны ты не поехала. Ты даже ни разу не приехала проведать ее, хотя она почти год болела. А чем ты занималась в это время? В детстве тетя фактически была тебе второй мамой. На летние каникулы ты отправлялась пожить в ее доме за горой. Из всех детей у тебя с ней были самые дружеские взаимоотношения. Возможно, все дело в том, что ты очень напоминала ей сестру. Тетя частенько говаривала: «Вы с мамой сделаны из одного теста!» И словно пытаясь воссоздать лучшие эпизоды из их с мамой детства, тетя вместе с тобой кормила кроликов и заплетала тебе косы. Она варила в горшочке ячмень, добавляя сверху горстку риса, и оставляла этот рис для тебя. А ночью ты сворачивалась калачиком у нее на коленях и слушала истории, которые она рассказывала тебе. Ты помнила, как тетя заботливо подкладывала тебе под голову руку, чтобы тебе удобнее было лежать. И даже теперь, когда ее не стало, ты хорошо помнила ее запах, напоминавший о детстве. Состарившись, она посвятила свою жизнь внукам, родители которых работали в пекарне. Тетя упала с лестницы, неся на спине ребенка, а когда ее спешно доставили в больницу, выяснилось, что рак почти полностью захватил ее организм и уже ничем нельзя помочь. Мама сообщила тебе эту неприятную новость.

— Моя бедная старшая сестричка!

— Почему они так поздно обнаружили болезнь?

— Она не ходила к врачам.

Навещая сестру, мама приносила ей кашу и пыталась заставить ее проглотить хоть ложечку. Ты терпеливо выслушивала по телефону мамины рассказы об очередном посещении сестры:

— Вчера я навещала твою тетю. Я сварила кашу из кунжута, и она с аппетитом покушала.

Ты была первой, кому она позвонила, когда тетя умерла.

— Моя сестра умерла.

Ты молчала.

— Необязательно приезжать, ты и так слишком занята.

Даже если бы мама этого не сказала, ты не смогла бы приехать на похороны, потому что должна была закончить срочную работу. Хун Чол ездил на похороны и сообщил тебе, что очень беспокоился за душевное состояние мамы, но она совсем не плакала и отказалась ехать на кладбище.