Лариса Васильева - Три менялы

— Вера, красиво? Нравится тебе, правда?

— Правда, — серьезно сказала Верочка.

Матильда осторожно, проваливаясь в глубокий снег, обошла санки и хотела уже развернуть их, но Николай перехватил веревочку и упрямо потянул санки дальше по тропе…

— Коля, стой, мы уже нагулялись, Вера замерзла, нам надо назад.

— Я не замерзла, — возразила девочка.

— Вот видишь, она не замерзла. И что ты все против меня?

Николай легко побежал дальше, потянул санки меж снежных берегов, а Матильда нехотя, оглядываясь по сторонам, пошла следом. Тропинка петляла меж громадными валунами. Впереди показались угрюмые, темные камни Менял. Вдруг раздался выстрел, в сонной зимней тишине он прозвучал оглушительно громко, снежная шапка на соседнем валуне вздрогнула и съехала набок. От этого гулкого звука стая ворон вдали взлетела над большим деревом, испуганно закружила. Николай, то ли поскользнувшись, то ли споткнувшись на бегу, упал, растянулся во весь рост.

— Николай, беги к Менялам!

Но он лежал, уткнувшись в снег, не торопясь подниматься. Тогда Матильда бросилась вперед, схватила Веру на руки и, перешагнув через него, побежала к Менялам, они были рядом. Проскочила внутрь, поставила Веру. Где же Юра? Услышал ли он выстрел? И сколько Николай собирается там лежать? Вот трус…

— Это что? Мама, что это? Гром? Мы тут прячемся?

— Тихо, Вера, подожди, — Матильда прислушивалась, не идет ли кто-нибудь к ним… Но все было тихо.

Они простояли несколько минут, хотя здесь, в Менялах, никогда нельзя быть уверенной по поводу времени. Наконец Матильда услышала голос Юры.

— Матильда! Вера! Вы где?

— Мы здесь, здесь, — радостно и звонко изо всех сил закричала девочка.

Камни тут же загудели, звук заметался меж ними. Матильда от неожиданного громкого эха откинула голову и больно стукнулась о камень, а для ребенка это и вовсе был слишком сильный звуковой удар. Вера отключилась и осела на землю. Матильда принялась тормошить ее, осторожно пошлепала по щечкам, та не приходила в себя. Прибежал Юра, заглянул в расщелину, увидел Матильду, прошел внутрь.

— Что с ней? Ранена?

— Нет, это я забыла, что здесь нельзя кричать…

Вера открыла глаза.

— А где мама?

— Верочка, я здесь…

— Я к маме хочу…

— Верочка, ты забыла, мы же с тобой договорились: пока я буду твоей мамой.

Верочка долго смотрела на Матильду, вспоминая.

— Забыла…

— Кто стрелял?

— Это ты у меня спрашиваешь? Я никого не видела, а вы где были?

— Все мы сидели в доме, даже в одной комнате… Потом вместе вышли во двор и услышали выстрел, я сразу бросился сюда.

Они услышали голоса, прибежали остальные мужчины.

— Николай! Николай!

Юра пошел к ним. Саша и Сергей склонились над Николаем, он все так же лежал лицом вниз. Матильда пробралась меж камней.

— Что с ним?

Юра удивленно посмотрел на нее:

— Как — что? Убит…

— Как убит? Он упал до выстрела…

— Это тебе показалось.

Снег под Николаем покраснел…

— Кто-то охотился рядом?

— И случайно прицелился в Николая?

Сергей прикинул, откуда стреляли, прошел в ту сторону. Странно, никаких следов, а издалека не могли стрелять: валуны прикрывают тропинку.

— Так вот оно, ружье! — Саша увидел среди ветвей небольшого деревца, случайно выросшего среди валунов, ружье.

— Не трогай! Там же отпечатки… — воскликнула Матильда.

— Ну да, и больше всего на нем будет отпечатков Николая… Все мы трогали ружья, отпечатки ничего не дадут… — Сергей взял ружье, от него потянулся шнур.

— Самострел! Так это Петрович, он рассказывал, как они охотятся. Это он решил поохотиться. Это не в него, не в Николая целились, наверно, на лося насторожено было… — Саша вспомнил разговор деревенских гостей.

— Глупости, они здесь ставили самострелы, когда тут никто не жил. Нет, это не они. Кто-то хотел его убить…

— Скорее Матильду…

— Меня?!

— Ты же все время сюда ходишь, а Николай случайно оказался здесь.

— Может, это все же деревенские? За то что ты не хочешь выходить за Степана? — предположил Саша.

— Какая ерунда…

— Покажи ружье, Саша. Так это не наше, — сказала Матильда.

— Значит, это все-таки кто-то из деревенских, — подвел итог Саша. — Все засыпано снегом, следов нет.

— Кому из них я мешаю? Или вам?

— Мне нет, — быстро сказал Сергей.

Все настороженно смотрели друг на друга.

— Кому ты можешь мешать? Я так совсем наоборот к тебе отношусь, — пожал плечами Саша.

— Сперва выключатель был сломан, потом кто-то столкнул меня в яму, вот Николая убили, а Сергею ставили ловушку — колокольчик в окне… Это такая благодарность за то, что я не дала вам замерзнуть около вертолета? Или за то, что ухаживала за тобой, Саша, когда ты не мог двигаться? — подвела итог Матильда.

— Да ты что, Матильда?! Почему я?! Николай, ясное дело, убит по случайности, но это не я. А по поводу колокольчика… Это еще вопрос… Неизвестно, сколько времени он там висел, ждал, пока ты заглянешь в комнату.

— Ты что, на меня намекаешь? — вскинулся Сергей.

— А что тут намекать? Тут все ясно, думаю, тебе пора признаться. Если бы я был убийцей, я бы тоже сделал что-нибудь вроде бубенчика, чтобы отвести подозрения от себя… Только и всего… На это у любого недоумка ума хватило бы.

Они стояли друг против друга, готовые кинуться в драку. А Матильда вспомнила, что однажды видела, как Сергей осторожно простукивал стены. Он тогда засмеялся и сказал, что не поймет, из какого материала сделан дом… Да и Саша как-то, не видя ее, открыл дверцу шкафа и внимательно разглядывал его заднюю стенку, пока она не скрипнула дверью.

— Хватит, может, вы все заодно? Что с Николаем-то делать? Милицию надо вызывать… — остановила их Матильда.

Юра тайком сделал ей знак молчать, приложил палец к губам. Матильда поняла, что он не хочет пока, чтобы другие знали о том, что у него есть радиопередатчик.

— Давайте сначала перенесем его в сарай, а потом каждый напишет все, что видел и слышал, — это будут наши показания для милиции, — предложил Саша.

— Подождите, не трогайте его, там есть фотоаппарат, надо все заснять, — вспомнила Матильда. — Я сейчас принесу.

— Черт… Вот, черт, я думал этот Николай всех переживет, такой энергичный был, жизнерадостный…Может, проще его похоронить, и все? Милиция нас затаскает, и неизвестно еще, кого обвинят, убийцу или невинного человека, — Сергей уныло разглядывал покойника.

— А что мы скажем Петровичу? Он не дурак, сразу заинтересуется, куда пропал Николай.

Николая сфотографировали в разных ракурсах, перенесли в сарай со стройматериалами, а потом каждый записал свои наблюдения. Сложили все в один конверт, туда же — шнур от самострела, и Матильда спрятала его в своей комнате.

Вот черт, не вышло. А как все хорошо сложилось: снег закрыл все следы, никто бы ничего не доказал. Все можно было бы свалить на охотников-браконьеров из Сосновки. И пусть милиция трясла бы их. Да нет, никто не стал бы особенно разбираться: кому надо торчать в лесу из-за какой-то тетки? Так поди ж ты, опять улизнула… Надо же, какая везучая, четвертый раз ускользает, нет, пятый, она должна была взорваться еще в самолете. Но то была не моя работа. А интересная задачка — убрать с шестой попытки и при этом чтобы все выглядело как случайность… Н-да… Пожалуй, никто уже не поверит в случайность. Плохо, что я засветился перед деревенскими. Надо было сразу действовать решительнее. Чертов Гамлет со своими яйцами… В смысле, Фаберже… Степана-то, конечно, в расчет вообще можно не брать, полный недоумок, а вот Петрович опаснее, этот может описать всех, приметлив. И что это милиции даст? Ничего, внешность у меня стандартная, под мое описание подойдет половина русских мужиков. Что же придумать? Дом поджечь? А что, это идея, вот это будет случайность. Гамлет только останется недоволен, что яйцо не нашел…И с этими двумя что делать? Хотя, народ тут какой-то несерьезный, — вечные холостяки, скитальцы. Клоун этот, полный придурок — серьга, бровь проколота. Дурацкие башмаки, подошва в три сантиметра, как их, гриндеры, что ли, называются, красные к тому же… Ладно пацаны их носят, а тут взрослый мужик. Одет, как идиот. Такого никто искать не будет. Откуда только его принесло? Так и кружит рядом. Да, поджечь, и все, никаких свидетелей не останется. Не будь здесь двух лишних мужиков, я уговорил бы ее, сама бы принесла яичко на подносике… Черт, однако же какая соблазнительная женщина… Никого я так не хотел, как ее…

На следующий день появился Петрович со Степкой, им рассказали о случившемся. Отец только покряхтел, недоверчиво покачал головой, но своих соображений не высказывал. Матильда обратила внимание, как они со Степкой переглядываются, словно что-то скрывают. Петрович попросил показать, где и как был установлен самострел.