Леонид Рудницкий - Бомж городской обыкновенный

– Есть немного.

– Давай сюда.

Иван выгреб из кармана несколько мятых бумажек. Витек купил водки, закуски и флягу «Шиша». На Плющихе он постучал в люк, и его почти тотчас же открыл Гриб. Он окинул Ивана настороженным взглядом:

– Это кто?

– Приятель.

– Ты всех приятелей будешь ко мне водить? – недовольно спросил он.

– Он уже был здесь, еще при Толяне.

– А, ну тогда заходите.

Несколькими минутами позже они уже сидели на берегу великой фекальной реки и выпивали. Гриб достал из бочки и нарезал ломтями кусок соленой чундрасятины, но ее ел только он один.

– Ну, что здесь нового? – спросил Витек.

– Катер утащили, – сообщил Гриб.

– Он же затонул! – удивился Витек.

– Подняли. Они водолаза привезли. Говно с него откачали и утащили.

– Надо же, – восхитился Витек, – у них ничего не пропадает.

– Это уж точно.

– А сваю?

– И ее подняли. Журналистам показать, да и в хозяйстве пригодится.

– Это мы только всем разбрасываемся, – заметил Витек, – а у них все в дело идет. Копеечка, как говорится, к копеечке.

– Поэтому они и богатые такие, – предположил Иван.

– Нет, не поэтому, – возразил Витек.

– А почему же?

– А хрен его знает! Но не от скупости, это точно. Иначе все скряги были бы богатыми, а что-то этого не наблюдается.

Выпили еще. Иван вспомнил, как он ел крыс, потянулся к хозяйской закуске и смачно зачавкал чундрасятиной. Витек не решился последовать его примеру и довольствовался дерьмовой вареной колбасой, сплошь набитой трансгенной соей.

– Да, кстати, – вспомнил Гриб, – я тут немного на затонувший катер понырял, пока он еще на дне лежал.

– Упорный же ты мужик, – удивился Витек. – Ну и нашел чего-нибудь?

– Ты был прав, – ответил Гриб, – бюджета там не оказалось.

– А материнского капитала? – спросил с подначкой Иван. – Или немного стабфонда?

– Никаких капиталов там не было, – буркнул Гриб, даже не взглянув на него. – Но кое-что интересное они все же в спешке забыли.

– Что именно?

Гриб встал и ушел в темноту. Немного погодя вернулся с портфелем.

– Вот! – он небрежно бросил портфель под ноги Витьку. – «Планы партии – планы народа». Кажется, так говорили раньше?

Портфель изрядно пострадал от влаги, но все равно было видно, что он дорогой. Витек не стал его открывать – не хотелось прикасаться к тому, что уже побывало в сточных водах.

– Что там? – спросил он.

– Проект закона о пошлине на вдох.

– Пошлине на что? – почти хором переспросили удивленные приятели.

– На вдох, – повторил Гриб. – Чтобы все, значит, платили за воздух.

– Разве это возможно?

– Технически – да. Они уже и счетчик разработали, чтобы вживлять в горло, а на шее, по их задумке, будет небольшой дисплей и кран.

– А кран-то зачем?

– Здесь все просто. Специальные полицейские, он уже и название для них придумал – вдохомент, будут смотреть, нет ли у граждан задолженности по вдохам. Если есть – перекрывают краник.

– И как он это обосновал? – спросил Витек.

Гриб пожал плечами:

– Как обычно – нужны деньги на возрождение страны, на структурные реформы, на инфраструктурные проекты, на третий путь и так далее. Спасибо, хоть выдох бесплатный оставили.

– Утопить надо было гада! – с досадой сказал Витек.

– Надо было, – вздохнул Гриб. – Теперь уже его не достанешь.

– Может, заманить портфелем? – посоветовал Иван.

– Он сам не явится, – возразил Витек, – пришлет охранников.

– Тоже верно, – согласился приятель.

Гриб налил еще.

– Вот скажи, Гриб, – сменил тему Витек, – а ты любишь на реку смотреть?

– На какую реку? – не понял тот.

– Вот на эту. Говорят, когда смотришь на текущую воду, это успокаивает.

– Так то на воду, – хохотнул слегка захмелевший Иван. – А это что? Говно!

– Это тоже река, – возразил Гриб. – И неважно, что не такая. Все равно она течет.

– Так, значит, смотришь?

– Смотрю. В ней можно найти свою красоту. Только надо приглядеться.

– Ври больше! – не поверил Иван. – Какая, к черту, в говне красота?

– В самом-то говне, может, никакой и нет, – спокойно ответил Гриб. – Но в том, что здесь оно со всего города, – есть. Тут проплывают говна таких людей, к которым на земле тебя и на километр не подпустят.

– Элитные, стало быть? – ехидно уточнил Иван.

– Так и есть, – утвердительно кивнул Гриб.

– А ты их в гербарий собирать не пробовал? Или как такие коллекции называются?

Гриб посмотрел на него с сожалением:

– Глуп, ты, парень, – сказал он. – Тебя, кстати, как зовут?

– Иваном.

– Ага. Правильно, значит, говорят: «Что ни Иван – то дурак, что ни Машка – то блядь».

Витек испугался, что Иван сейчас полезет драться, но тот уже владел собой достаточно хорошо и слова Гриба, казалось, его совсем не задели.

– Может, и дурак, – сказал он, – а только перед говном почтения не испытываю, как некоторые. Говно – оно и есть говно, что на земле, что под землей.

Гриб тоже не стал злиться.

– Ничего ты не понял, – сказал он. – Молод еще.

Витек удивился суждениям Ивана. Раньше тот таких мыслей не высказывал и вообще казался довольно ограниченным.

Они молча курили. Каждый думал о своем. В темноте шумела река.

– Значит, – нарушил молчание Витек, – вдоль этой реки можно гулять?

– Можно, – согласился Гриб.

– А на берег что-нибудь интересное выносит?

– Случается.

– И что это?

– Тебе не понравится, – сказал Гриб.

– Расскажи, – попросил Витек.

Гриб пошарил рукой вокруг себя и протянул Витьку большой желтый фонарь с ручкой:

– Прогуляйся сам, может и найдешь чего, если повезет.

Он сделал странный нажим на слове «повезет».

Витек включил фонарь и пошел вниз по течению. Метров через пятьдесят ему и в самом деле «повезло». Он увидел у берега, где отвалились несколько кирпичей и течение замедлялось, какой-то предмет величиной с футбольный мяч.

– Эй! – позвал он приятелей, перекрикивая шум потока. – Идите сюда! Я кажется что-то нашел.

Те не спеша подошли. Гриб захватил длинную палку с крючком вроде багра. Он только взглянул на находку и сплюнул.

– Лучше бы ты прошел мимо, – проворчал он.

– А что это? – спросил Витек.

– Хочешь посмотреть?

– Ну интересно же.

– Ладно.

Гриб зацепил предмет крючком и вытащил на берег. Витек и Иван почти одновременно выругались. Это была человеческая голова в вязаной шапке. В воде она лежала лицом вниз и нельзя было понять, что это.

– Рассмотрели? – нетерпеливо спросил Гриб. – Пусть плывет дальше?

Он уже намеревался столкнуть голову обратно, но Витек его остановил:

– Погоди!

Распухшее лицо показалось ему странно знакомым. Преодолевая страх и отвращение, он склонился над головой и увидел, что это был… Гопчик.

Он отшатнулся.

– Я знал его, – сказал он почему-то шепотом.

– Сочувствую, – довольно безразлично отозвался Гриб. Иван тоже наклонился к голове.

– Да это же наш! – воскликнул он. – Молодой этот, как его?

– Гопчик, – подсказал Витек.

– Он самый! Надо в милицию заявить!

– Заявляй! – без энтузиазма сказал Гриб. – На тебя же и повесят.

– Как это – на меня? – не поверил Иван. – Искать будут.

– Ага, будут! Зачем им искать, если есть ты? Они устроят так, что ты во всем и сознаешься. Бомжам веры нет.

Иван посмотрел на Витька, надеясь на поддержку. Тот промолчал и отвел взгляд. Он был согласен с Грибом.

– Да вы что, мужики? – возмутился Иван. – Здесь же убийство произошло!

– Оно произошло не здесь, а на земле, – поправил его Гриб тоном, каким разговаривают с непонятливыми детьми. – Здесь – только результаты да и то не все.

– Все равно, – упорствовал Иван, – я заявлю!

– Заявляй, – согласился Гриб. – Только возьми голову и отнеси подальше вниз к другому люку, чтобы меня не дергали. Я тут ни при чем. Вот тебе фонарь, вот багор – действуй.

Иван не сдвинулся с места. Ему не хотелось уходить в темноту с отрезанной головой в руках. Витек молчал. Гриб ждал. Голова смотрела в потолок мертвыми глазами. Стало ясно, что никто ничего делать не будет.

– Эх, ребята! – сказал Гриб. – Пожили бы вы здесь с мое – вы бы ничему не удивлялись. Да если бы я о каждом жмуре заявлял, я бы только и делал, что ходил на дачу.

– Какую дачу? – не понял Иван.

– На дачу показаний. Так что пускай плывет себе ваша голова – не наше это дело.

Гриб осторожно скатил голову в воду, где она опять повернулась лицом вниз, и отвел палкой подальше от берега. Река унесла ее в темноту. Казалось, что голова высматривает на дне свое тело и где-нибудь с ним обязательно встретится.

Витек подумал, что если бы обстоятельства сложились иначе, это могла бы быть и его голова, и Иванова, и любого другого бомжа с решетки. Но в этот раз судьба их пощадила.

А в следующий?

Обратно шли молча. Настроение было подавленным. Каждый думал о случившемся, о непрочности человеческой жизни и о том, что они защищены от разных опасностей гораздо меньше, чем люди, живущие в собственных квартирах и домах. Тех охраняют стены и милиция, а их – почти ничего.