Григорий Свирский - Ряженые. Сказание о вождях

— Я же говорил, он не так понимает Божественное Откровение!

Юра возгласил, перекрывая гул и клики:

— Израиль уже погибал от «синат-хинам». Беспричинной вражды. Этого вы хотите?! Ведь завтра мы начнем отстреливать друг друга, как собак…

Гул стал открыто враждебным, и Юра спрыгнул с камня. Сопровождаемый оскорблениями, ушел домой, где его ждали у дверей Марийка с Игорьком.

— Тревоги кончились! — воскликнула Марийка. — Через три часа шабат!

Праздничный стол накрыт. Вино еврейское сладкое фирмы «Кармель». Настойка крепкая, казачья, с лимонной корочкой. Мать Марийки и бабушка известная кулинарка, сияют. Выпили по рюмке-другой еврейской, добавили казачьей, и всю ночь, чтоб не разбудить детей, говорили вполголоса, почти шептались. Даже бабушка Фрося, обычно немногословная, разговорилась, поведала о своем, интимном:

— Прожила я со своим казаком в спокойствии и достатке, но как-то не солоно…

Юра рассмеялся.

— А Марийке, считаете, соли хватает?

— Так она аж в евреи сиганула! Как бы не случился пересол.

Легли с рассветом: было о чем повспоминать…

Юру растолкали лишь к субботнему обеду. В синагогу опоздал, помолился дома. А едва наступил «моцей шабат», конец субботы, и Ксению Ивановну проводили, снова завалился.

Воскресным утром долго не мог проснуться, никак не мог понять, о чем ему толкует Марийка и почему рядом с ней Шушана.

— Стрелял религиозный парень, из йеменцев, — сказала вдруг Шушана со страхом и, вместе с тем, с горьким удовлетворением в голосе. — Отлились им африканские слезы. Да и наши тоже.

Юра остолбенел от предчувствия, беря у Шушаны газету с огромным заголовком: «РАБИН УБИТ В ТЕЛЬ-АВИВЕ». И под заголовком информация:

«5. 11. 95. От нашего корреспондента: «Вчера вечером на площади Царей израильских…»

Из документов иерусалимского процесса, опубликованных в журнале «ЛАЙФ» и книге американского писателя BEN HECHТ «PERFIDY» («ПРЕДАТЕЛЬСТВО»). Перевод с английского.

— Подлинные имена героев и преступников, стенограммы «забытого» уголовно-политического процесса в Иерусалиме 1954–1955 года. (Государство Израиль против журналиста-«клеветника», осмелившегося обвинить, в сотрудничестве с Эйхманом и другими наци Рудольфа Кастнера, посланца Бен Гуриона, главу сионистской организации в Венгрии в 1943–45 годах).

— Показания Адольфа Эйхмана, 1960 год.

— «Ключевые факты» из книги «PERFIDY».

Доктор ХАИМ ВЕЙЦМАН — лидер международного сионистского движения, первый Президент Израиля.

«Правда о Вейцмане в том, что он был увлечен еврейской мечтой о новом доме. Эта мечта почему-то не включала в себя реальных евреев, живших в гетто, разбросанных по всей земле. Он предлагал миру картину сионизма, в которой Палестина превратится в «tiffanys window» (дорогую, блистательную витрину Г. С.) для процветающих евреев, но не в еще одно гетто уличных торговцев или «носителей талеса» — богомольцев…»

В августе 1937 года «некоронованный король еврейства» обратился с программной речью к Международному Сионистскому Конгрессу в Лондоне (480 делегатов, 500 гостей, 200 журналистов).

«Я сказал английской королевской комиссии, что надежды шести миллионов европейских евреев сосредоточены на эмиграции. Меня спросили: «Можете ли вы привести шесть миллионов евреев в Палестину?» Я ответил: «НЕТ! Старые уйдут… Примут свою судьбу или нет. Они были пылью, Экономической и моральной пылью В этом страшном мире. Только немногие выживут, они должны принять это…»

Альтернатива спасения европейского еврейства от гибели не гармонировала с его сионистской идеей «блистательной витрины», не вписывалась в нее.

«Ему и в голову не пришло, — сообщает автор «ПРЕДАТЕЛЬСТВА» Бен ХЕЧТ, что шесть миллионов, выехав в Палестину, могут спасти себя.»

Между тем, Гитлер в те годы уже открыто изложил и немцам, и всему миру свои планы поголовного истребления «неарийских» народов; и «Король сионизма» Хаим Вейцман, человек светский, далекий от религии, британец из России, то-есть британец в квадрате — не только по образованию, но и по усвоенному им духу превосходства над нищим восточно-европейским людом, позволил себе, в связи с этим, «утешить» обреченных им европейских евреев библейской тирадой:

«Они оживут, когда придет Мессия…»

С началом войны Хаим Вейцман ушел со всех своих сионистских постов, чтобы, как он заявил, заняться наукой…»

С образованием в 1948 году государства Израиль почетный пост Президента страны был предложен всемирно знаменитому Альберту Эйнштейну. Альберт Эйнштейн отказался от высокой чести. Тогда Бен Гурион обратился к Хаиму Вейцману.

«…Он, Хаим Вейцман, умер, посеяв иллюзию, что лично он, первый Президент Израиля, и был создателем еврейской страны…»

Шмуэль ТАМИР — подлинное имя Шмуэль КАЦНЕЛЬСОН, родился в Иерусалиме в 1922. Пятнадцатилетним мальчишкой был принят в подпольный «Иргун», воевавший с английскими колонизаторами. Стал взрывником. Окончил Иерусалимский Университет, юрист. Взят англичанами на работу в английской печати и на радио. Одновременно к двадцати трем годам стал руководителем секретной службы «Иргуна». Был выдан агентурой Бен Гуриона англичанам. По счастью, во время ареста у него не было с собой оружия: евреев с оружием англичане — по законам военного времени — расстреливали или вешали.

Адвокат ТАМИР — победитель иерусалимского процесса, поначалу висевшего на волоске. Во-первых, защищать посланника Бен Гуриона в Венгрии 1943–45 г.г. Рудольфа Кастнера, охранить его от «журналистской клеветы» явился главный Прокурор Израиля, заявивший, что процесс завершится за два дня. В крайнем случае, поскольку явился известный адвокат Тамир, за неделю… Во вторых, у адвоката Тамира, кроме газетной инвективы австрийского журналиста-«клеветника» Гринвольда, не было никаких документальных доказательств его правоты…

Рудольф Кастнер, проходивший по суду «свидетелем», по просьбе судьи, три дня повествовал, «как было дело». Что он не страшился встречаться даже с Адольфом Эйхманом и его людьми. Израильские газеты представляли Кастнера героем еврейского народа. Лживое бахвальство Рудольфа Кастнера и стало для Тамира исходным материалом защиты журналиста — «клеветника»…

Адвокат Тамир, прежде всего, представил суду двадцать свидетелей из города Kluj (города, где Кастнер жил). Эти свидетели спаслись, спрыгнув с «поездов смерти» или были отделены от остальных для работы.

Тамир — свидетелю по имени Шмуэль.

— Предлагал ли вам кто-либо оказать сопротивление депортации в Аушвиц?

— Напротив! Когда ушел первый поезд, все евреи были собраны в гетто, и Кохани (один из группы Кастнера) громко зачитал нам письмо, будто бы полученное от тех, кто уже был отправлен: «Наша семья в полном здравии, работает на хорошей работе…»

Тамир: — Что случилось с вашей семьей в Аушвице?

Шмуэль: — Немцы разделили нас. Я был отослан на работу в Варшаву, а мою мать, жену, дочь и шестилетнего внука сожгли…

Тамир — свидетелю Давиду Рознеру, владельцу мельницы в Kluj:

— Когда вы вернулись после войны, какое чувство испытывали горожане Kluj к доктору Кастнеру?

— Если бы он попался мне на глаза, я бы его убил!

Судья Хелеви: — Почему?

Свидетель Рознер: — Он обманул евреев, заставил поверить в добрые намерения немцев.

«Свидетель» Рудольф Кастнер пытается опорочить очевидцев.

— Ваша честь, — обращается он к судье. — …Свидетели не представляли здесь настоящих евреев Kluj. Среди них не было ни одного важного лица…

Кастнер едва ли не половину процесса вертится ужом:

Судья Хелеви:

— Доктор Кастнер, сказали ли вы кому-либо, что немцы готовятся депортировать венгерских евреев в Аушвиц?

Кастнер: — Я не имел четкого знания…

Судья: — Но вы сами говорили в апреле, что газовые камеры и крематорий в Аушвице готовы.

Кастнер: — Я не мог проверить всех слухов…

Судья: — Брандт (член городского комитета спасения-Г. С.) говорил всем и каждому, что в Аушвиц депортируют двенадцать тысяч евреев каждый день…

Кастнер: — Я не знаю на каком основании…

Судья: — На том основании, что Эйхман говорил ему об этом на совещании, после которого вы встретились с Брандтом…

Кастнер: — Но Эйхман сказал, что он будет ждать две недели ответа Бранда (ждать деньги для выкупа евреев — Г. С.), прежде чем в Аушвице начнут что-то предпринимать…